Госпожа Болотной Равнины 2 (СИ)
- Беги же скорее за лекарем, он... не знаю... должен быть...
- Чай не в людской, недалече, живо приведу - Милки и след простыл.
От горя и бессилия Элиза впала в ступор. Между тем, её мать продолжала бессвязную речь:
" Лизок, я знаю, что примерная тетушка так не поступает, но что ты думаешь по поводу пиццы на завтрак? Готовить я сегодня не намерена!"
" Пицца? Тетушка?"
- Мама, мама - выдержка изменила Элизе Валер, она резко схватила её за грудки.
Внезапно взгляд пожилой дамы стал сфокусированным и осознанным.
Целая делегация ворвалась в покои госпожи Валер. Под предводительством лекаря, господина Ганера, который даже не пытался скрыть озабоченность состоянием больной.
- Анелия, вы слышите меня! Я ваш лекарь, Лазар Ганер!
- Слышу и даже вижу - помедлив, промолвила женщина. - Оставьте меня! Все! Она слабой улыбкой попыталась сгладить явную грубость своих слов. - Я просто... устала... хочу побыть одна ...
Она бессильно откинулась на подушки и закрыла глаза.
- Да, да, конечно, госпожа Анелия, вот туточки в уголку посижу токмо, ежели понадобиться чево! - пожилая Рина была человеком, спорить с которым не представлялось возможным, и хозяйка просто слегка кивнула ресницами в знак согласия.
Все потихоньку вышли из комнаты. " Поди ж ты, маленькая госпожа и браниться не стала!" - подивилась про себя старая горничная, когда Элиза молча вышла вместе со всеми.
- Ну вот и славно. Когда вы поправитесь, госпожа Анна, так, стало быть, в имение старое съездим, не были давно там....
Тихое бубнение верной помощницы было таким успокаивающим, что невольно Анелии почудилось, что она проваливается в пуховое одеяло всё глубже и глубже....
-… а как нет то, госпожа Анна? - как будто издалека слышала она…
Я резко открыла глаза, будто от толчка. Ну надо же, какой страшный сон мне приснился! И привидится же такое! Я села на кровати и потёрла глаза руками, отгоняя остатки сна… всё было, как наяву.
- Милка! Милка! Ты спишь? – тихо позвала я свою горничную.
- Нет ужо… давно рассвело, токмо вы, госпожа Анабель, заспали нонче! – она шустро раздвигала тяжёлые шторы в моей спальне и бодро рассказывала последние вести – к бабушке вашей врач с утра поднималси, пользовал её, выходит, а таперича она почивать изволит.
Я молча кивнула, намекая Милке на то, что слышу её, но просто была не в силах сейчас отвечать на трескотню. Перед глазами до сих пор, как всполохи, проносились картины из сна. Как бабушка плохо себя чувствовала, как беспокоилась за неё мама и Рина… я пообещала себе, что как только бабуле станет немного лучше, непременно съездим в старое поместье. Тем более, что я теперь совсем взрослая, недавно окончила Академию Благородных Девиц, и теперь свободна, как ветер…
Я торопливо дожевала завтрак, который Милка принесла мне прямо в комнату, и поднялась в покои бабушки Анелии. Конечно, я знала, что она спит, и вовсе не собиралась нарушать её сон, просто… только рядом с ней в моём сердце наступал покой. Я помню, что, когда была маленькой, то всегда любила играть на полу в библиотеке, где бабушка частенько работала.
Да, именно так! Как можно понять, у нас не слишком традиционная семья – благородным дамам не часто выпадает такая возможность, а у нас – запросто! Это не осуждается, а только поощряется! Допустим, моя тётя Андромеда уже много лет управляет каменоломней и занимается добычей малахита, и я люблю её больше всех моих родственников… и ещё бабушку Анелию. Мы с ней действительно, будто родственные души, быть может, поэтому меня дома тоже называют Анна? Только лишь бабуля говорит: «Аннушка»!
Я улыбнулась своим мыслям, бабуля пошевелилась во сне, так что я решила её не тревожить, и пойти вниз, в столовую. Там уже собралась семья, и весело болтала за десертом.
- Доброе утро, дорогая! – сказала мама.
Она отлично знала, где я только что была. Я подняла палец вверх по старой семейной привычки, и из карих глаз моей матери ненадолго ушла тревога.
- Анна! С бабулей всё в порядке? – мой старший брат Антуан настороженно смотрел на меня.
- Да, конечно, она сейчас спит – успокаивающе сказала я, ненадолго приобняв его.
- Милая, мы сейчас как раз говорили о том, что бабушка Анелия могла бы провести лето в нашем старом поместье – начала моя сестра Елена – впрочем, это ты уже знаешь…
- Да, конечно! Бабуля давно там не была, я полагаю, что мне стоит поехать и подготовить всё к её приезду – с готовностью вызвалась я.
Мои сборы не заняли много времени, и уже через два дня я тряслась в карете, впервые в жизни решившись на путешествие без своих родителей. Весна уже вступила в свои права, но благодаря новым дорогам сообщение между городами не останавливалось с апрельской распутицей.
Подумать только, я еду в наше старое поместье! Я рассеянно смотрела в окно, гладила своего волка – Жемчуга, и вспоминала, когда была там в последний раз. Ещё в детстве! Я слегка улыбнулась своим воспоминаниям – сколько шумных проказ было связано у меня с Дубовой Рощей… я припоминала, как мы с братом Антуаном решили завести голубей на крыше оранжереи, которая когда-то принадлежала прабабушке Адрияне. Причём оранжерея оказалось далеко не тем строением, который был способен выдержать совместный вес голубятни и двух щуплых детей. Крыша рухнула внутрь, сильно проредив орхидеи.
Мы с со старшим братцем не пострадали, только изрядно напугались, конечно… мама тогда возмущалась нашей безответственностью и безалаберностью.
- О чём вы только думали? Я буду вынуждена провести с вами очень серьёзный разговор по поводу вашего поведения!
Папенька только посмеивался, и никогда не огорчался даже самой серьёзной проказе, в отличие от маменьки, которая всегда «возлагала на меня надежды», будто я вырасту приличным человеком.
Хотя был ещё один человек, для которого я тоже была основным потребителем нервных клеток – директор Академии Благородных Девиц госпожа Шнайдер. Я припоминала, что когда эта уважаемая женщина увидела меня в первый раз, она прищурилась, осматривая мою некрупную фигуру, что-то нервно чёркала самопиской, а затем глухо спросила: «Фамилия!»
- Мария Анабель Рошаль-Валер – с испугом, чётко ответила я.
Госпожа директор закрыла лицо руками, и сказала: «Свободна!»
Я почувствовала лёгкий шорох сбоку от себя и повернула голову. В углу кареты сидела тихонько, как мышка, моя горничная Милка.
- Ты что-то хотела у меня спросить?
- Да нет, госпожа Анна! Разве только рассказать ещё раз ту историю, про машины – Милка с придыханием выделила последнее слово.
- Ну хорошо! – я улыбнулась наивности бедной девчушки, которую наша семья не так давно вызволила из работного дома. – В далёкой – далёкой стране, где-то на краю земли, существуют помощники людей – машины. Они бывают огромные, как дом, и маленькие, как пуговица. С помощью машин человек может летать, как птица, и плавать, как рыба.
Милка слушала, открыв рот, а я с улыбкой вспоминала, как меня мама укладывала спать и рассказывала такие интересные сказки: про Карлсона, который живёт на крыше, и про няню, госпожу Поппинс. Никогда в жизни я не слышала ничего интереснее…
- Госпожа, Дубовая Роща близко – наклонясь, крикнул кучер.
Поместье встретило нас сломанной оранжереей и тёмными провалами окон. Оно и неудивительно – уже в течение долгого времени мы не приезжали в поместье…
Спустя пару недель особняк стал приобретать более жилой вид, постепенно мы вытащили на весеннее солнышко старую мебель, начищали столовые приборы. Был среди них удивительно красивый набор столового серебра, бабуля говорила, что он принадлежал ещё прабабушке Адрияне… жаль, что одной ложки не хватало…
- Умаялися вы, сердешная, подите погуляйте – мы с Милкой сидели на только что вытащенной из дома перине – вон, какая бледная вся за зиму-то стали! А тута эта… «экология» в разгаре!
- Точно! - дед Мирко поддержал мою горничную – токмо, ежели увидите, как гром с молоньями собирается вдалеке, так до Гнилушек не ходите, примета такая…