Последние поручения

Банни смотрел, как с неба валятся хлопья снега. Они словно появлялись из ниоткуда в нескольких метрах над головой. Настоящее волшебство. Рассвет только-только коснулся неба на востоке — свет новой жизни подкрадывался к тьме старой. Не самый плохой день, чтобы умереть.
По всей стране начнут тихо ругаться родители, собирая из деталей игрушки, о необходимости сборки которых они даже не подозревали. Дети будут лежать в кроватях, считая секунды в ожидании, пока наступит согласованно приемлемое время для начала утра. Жизнь повсюду потечет своим чередом. Останутся воспоминания — правильные воспоминания, из которых и должна состоять жизнь.
Не такая, как у него.
Его жизнь наполнена мертвыми и пропавшими. Даже теперь они толпятся вокруг.
Зайас. Господи, детектив, кажется, что-то пошло не так? Это прискорбно.
— Ага. Что ж, ты все равно умер первым, так что один ноль в мою пользу, гнилой мудила.
Банни опустил руку к области живота. Любое прикосновение отзывалось болью. Он чувствовал, как липкая горячая кровь пропитывает свитер. Еще одна рана пришлась в шею — в то место, куда попал и чуть не прикончил его нож. Ему становилось все холоднее. И это был не тот холод, который чувствуешь, когда лежишь в снегу.
Что касается самоубийственной атаки, то все прошло неплохо. Два из трех — это неплохо. Так пел Мит Лоуф [73]. Правда, вряд ли он имел в виду обученных убийц. По крайней мере, Банни так не думал, но, с другой стороны, он никогда не обращал особого внимания на тексты песен. Проблема с двумя из трех заключалась в третьем.
Над ним стоял высокий мужчина.
— Мистер Макгэрри, приятно, наконец, познакомиться с вами по-настоящему.
— Аналогично.
Это был тот самый человек, которого Банни видел возле квартиры в бейсбольной кепке, затем в другом месте с козлиной бородкой, одетым в пальто. Теперь он снова был чисто выбрит. Глядя на него, можно было подумать, что он целую вечность провел, мозоля Банни глаза.
— Надеюсь, извинишь меня, если я не встану.
Мужчина посмотрел на него сверху вниз со спокойным выражением лица. Его акцент был трудноопределимым, а значит, типично американским.
— Вы очень непростой человек. Мы следим за вами уже некоторое время — фактически с тех пор, как обнаружились тела. Я предположил, что вы не из тех, кто благосклонно отреагирует на расспросы.
— Ох, в этом плане ты прав. Я действительно не очень разговорчив.
— Я подумал, что, учитывая ваше странное поведение, у вас может возникнуть соблазн связаться с мисс Деламер, чтобы ее предупредить. Мы прослушивали ваш телефон, дом, офис. Мы наблюдали за вами круглосуточно и ежедневно, но ничего не зафиксировали.
— Должно быть, это стало ужасным разочарованием.
Он кивнул:
— Да. Теперь я склонен думать, что ее местоположение вам неизвестно.
— Ты прав.
— Находясь в Ирландии, мы провели несколько параллельных расследований, но, к сожалению, все они также зашли в тупик. А когда вы объявили, что собираетесь забрать кассету, мы решили добраться до вас раньше, чем это сделают власти.
Банни закашлялся. Он почувствовал, как в горле застряло что-то густое и влажное, и сплюнул на землю.
— Ага. Я подумал: если вы ищете ее, то, скорее всего, вам понадобится и кассета.
— Совершенно верно. Она у вас?
— Боюсь, что нет.
— Это печально. Если у вас найдется какая-нибудь полезная информация, то обещаю быстро расправиться с вашей подругой.
— С Симоной?
— С той, что в пещере.
— В этом вопросе ты опоздал. Когда вы стреляли в нас первый раз, вы попали ей прямо в голову. Ты просто найдешь там труп, мудила.
— Посмотрим.
— Хотя мне жаль двух твоих друзей.
Мужчина пожал плечами:
— Всего-навсего наемный персонал. Честно говоря, они были не слишком квалифицированны, раз легли так быстро — особенно учитывая, что вы оказались практически безоружны.
— Всему виной моя сногсшибательная внешность.
— Кстати, виски не очень подходит для «коктейля Молотова».
— Я так и понял. К счастью, твой наемник этого не знал.
 
Банни бросился на коротышку, швырнув в него «Молотова». Это хотя бы заставило того пригнуться, опустив голову на идеальную высоту для поцелуя Мэйбл. Затем последовала короткая борьба за хёрл, в ходе которой Банни свернул мужчине шею.
— В их оправдание скажу, что им был дан приказ попытаться взять вас живым.
— А, понятно.
Мужчина пнул ногой «Дерринджер», валявшийся на земле.
— Полагаю, это именно то оружие, которым вы убили агента Зайаса? Как интересно…
Где-то слева от них в темноте раздался стон.
— Это хорошо, — сказал Банни. — Я рад, что она не умерла.
Ему удалось выбить пистолет у женщины ударом Мэйбл, но не раньше, чем она выстрелила ему в ногу. Затем она напала на него с ножом. Она порезала ему шею и нанесла глубокую рану на руке, прежде чем он успел дотянуться до «Дерринджера» и выстрелить ей в живот.
— Если честно, мне не очень комфортно драться с женщиной. С одной стороны, у нее действительно были пистолет и нож. А с другой, — ситуация как минное поле — непонятно, что более по-сексистски: бить ее или не бить?
— Лично я, как работодатель, выступаю за равные права.
Банни вздрогнул, когда мужчина дважды небрежно выстрелил в сторону стонов, после чего они резко прекратились.
— Я не могу позволить себе брать пассажиров.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты пятно дерьма на душе человечества?
— В этом нет абсолютно ничего личного. В идеальных условиях я бы попытался подлатать вас и забрать с собой, чтобы провести более вдумчивую и подробную беседу, но, к сожалению, операция провалена. — Мужчина посмотрел на живот Банни. — К тому же, судя по ране, вам осталось совсем недолго.
— Что ж, я и так прожил дольше, чем заслуживал.
— К счастью, вы оказались достаточно любезны, чтобы выбрать место настолько удаленное, что к тому времени, когда обнаружат тела, меня в стране уже не будет. — Мужчина посмотрел на небо. — И все же время терять не стоит. Мне еще придется проверить пещеру до восхода солнца — просто на случай, если у вас действительно была кассета, ну и, конечно, чтобы убить вашу подругу.
Банни посмотрел на небо и улыбнулся.
— Мистер Макгэрри, вы меня слушаете?
Никакой реакции, только та же улыбка.
— Можете ли вы что-нибудь предложить мне в попытке спасти свою жизнь?
Ничего.
— Мистер…
— Тише! — окровавленная улыбка стала еще шире. — Я слышу, как она поет.
Он закрыл глаза.
Мужчина направил пистолет на голову Банни.
Раздался последний выстрел.
  
Глава шестидесятая
 
Январь, 2018 год
Бриджит держала Пола под руку, сжимавшую ручку зонта, раскрытого над их головами. Дождь уже накрапывал не переставая.
Священник изо всех сил старался быть услышанным, но людей пришло гораздо больше, чем на любую другую из его служб, и докричаться до всех не получалось. Бриджит огляделась. Со всех сторон колыхались зонтики — насколько хватало глаз. Большинство скорбящих, оказавшихся в отдалении, не могли даже надеяться что-то услышать, но все же стояли молча, отдавая дань уважения.
Куда бы она ни смотрела — везде плакали люди. Дети, женщины, мужчины.
Рядом с ними в коляске под бдительным присмотром родителей лежала маленькая Линн Чен Бернард Неллис, которой исполнилось всего девять дней. Они решили, что будет важно взять ее с собой. Фил Неллис стоял рука об руку с женой, и по лицу его текли слезы.
От этого зрелища Бриджит стало неловко.
Как по команде, ребенок заплакал.
Фил наклонился и взял девочку, после чего крики мгновенно стихли. Это было совершенно невероятно. Как только он брал ее на руки, маленькая Линн непременно переставала плакать. Такие крошечные дети еще не могут нормально видеть, однако дочь, казалось, смотрела на папу с каким-то безграничным удивлением.