Горячий Лед

Мне так стыдно, будто я сама виновата в том, что он чуть не взял меня силой. Я ведь толком не сопротивлялась, и поэтому он принял мои действия за игру.
Наверное, он очень опытный в сексе мужчина, раз ему такое пришло в голову.
Но всё позади. Сердце уже не так быстро колотится, ноги не такие ватные, а от взгляда Ледовского мои волосы больше не шевелятся на затылке.
А я просто… Постараюсь забыть об этом случае и впредь быть осторожнее. Тем более с опасными мужчинами, которые вне закона. Это у Ледовского на лице так написано.
– За трусы прошу прощения, – говорит он. – Куплю тебе новые.
– Н-не надо, у меня дома ещё есть.
Роман усмехается в ответ и спрашивает:
– С Малым давно встречаешься?
– Три месяца.
– Странно, – Ледовской задумчиво поскреб щетину и встал с дивана.
Подошёл к холодильнику, достал бутылку с минеральной водой и отпил пару глотков.
– Только вы ему, пожалуйста, не рассказывайте о том, что здесь произошло, – молитвенно складываю руки на груди.
Не хочу, чтобы меня считали шлюхой. Я ведь драться должна была и царапаться, а не ждать, пока Роман всунет в меня половину члена.
– Ты меня за идиота считаешь? – нахмуривается.
Берет чистый стакан, наливает минералки и протягивает мне:
– Выпей, а то у тебя губы сухие.
Ледовской поворачивается ко мне спиной и, я, пользуясь моментом, хватаю разорванные трусики и запихиваю их к себе в сумочку.
Как домой-то возвращаться без трусов?! Ох, Ритка сестра бы меня застебала за это.
Отличное собеседование, ничего не скажешь! На порно-кастинг похоже.
Пью водичку. Меня тронула его забота обо мне, даже губы сухие заметил.
– Завтра придёшь в клуб к восьми, – велит Ледовской. – Будешь Инкиной сменщицей.
– Но она же… Администратор, – округляю глаза и сжимаю в руке пустой стакан.
– Ты теперь тоже.
 
Глава 4
 
На своём конце я все ещё ощущаю тесную щель этой девчонки. Матильды…
Это что за имя такое?
Матрёшка – вот как звучит по-русски.
Пишу Игорю-охраннику, чтобы сгонял в бутик и купил трусы для матрешки. Размер определил на глаз – он у меня наметан. Негоже отправлять девочку моего брата домой в голом виде.
Инне опять же по смс поручаю принести Мартини Просекко и сырную нарезку. Пиздов Инке дам потом за то, что в мой кабинет пускает всяких сексуальных крошек, которые, увы, не для меня.
Раздразнился только, яйца теперь ломит так, хоть иди вниз и цепляй на вечер первую попавшуюся бабеху. Это уже край, конечно.
И с этим разберемся позже.
Я одного не понимаю: почему я не в курсе, что Вадик с кем-то мутит? Я его постоянно дрочером называю, а он психует. Познакомил бы меня со своей девочкой, все вопросы сразу бы отпали. Неужели ему самому не хочется похвастаться отношеньками? Что-то тут нечисто.
Поворачиваюсь к Матильде и спрашиваю:
– Ты есть хочешь?
– Что? – пугается она. – А, нет, спасибо.
– А я пожру, в изоляторе меня кормили всякой дрянью. Сбросил килограмма два.
Девчонка вымученно улыбается, как будто я драл её двое суток, и пытается натянуть короткое платье на колени. Зря старается – на то оно и короткое. Зато глаз моих радует.
Хоть и нельзя увлекаться этой милашкой. А она совсем-совсем ещё юная. Наверное, вместе с пиздюком учится. Интересно, он уже оттрахал  крошку?
Блядь, я же ей успел присунуть.
Идиот, вообще не слушал, что она там говорила. И поведение ее не показалось мне странным. Я много баб повидал, ебанашек в клубе хватает, кто во что горазд, называется. И вешаются, и делают вид, что я им неинтересен, а в глазах позы из Камасутры крутятся, как в порно.
Так что… Ошибся, с кем не бывает.
Зашла она мне с лету. Зашёл, увидел, захотел – выебал. У меня всегда все просто. Не заморачиваюсь особо с постоянными отношениями. Есть парочка моих личных шлюх, которые дают только мне, но к услугам этих разнузданных дам я прибегаю редко.
– Извините, а можно я пойду? – в мои мысли вторгается нежный голосок.
Блядь, как приятно, после изолятора, где из баб одна старуха-уборщица, услышать женский голос. Просто услада для слуха.
 
– Подожди, сейчас одежду привезут.
– К-какую одежду? – таращит на меня свои красивые глаза.
Хороший вкус у Вадьки, надо признать. Стройная, покладистая, няшная.
Сука, хочу, хочу…
Но Вадькина же… Как-то стрёмно уводить у него первую и возможно единственную тёлочку.
Даёт она ему или не даёт?
По мне так матрешка скромная очень. Прямо как девственница.
Блять, а если она реально целка? Какой я преподал ей гребанный урок? А вдруг моральную травму нанёс.
Я конечно похуист по жизни, и меня мало волнуют чужие страдашки, но здесь как-то нехорошо прям совсем вышло.
– Не пойдешь же ты без трусов домой, – отвечаю. – Парень заругает.
– А, это, – натурально краснеет матрешка.
И я кайфую, сначала не понял от чего, а потом как понял…
Слишком часто в последнее время я имел дело с искушенными бабами. Из последнего: моя любовница ходила со мной в ресторан без трусов. И ни капли стеснения в ее глазах я не увидел. Наоборот – кураж, похоть и раскованность.
А таких вот малышек, с незамутненным сознанием, я не встречал давно. Очень давно. От того и жадно пожираю ее эмоции.
Пусть при мне надевает новые трусы. Лишила меня секса, так пусть хоть посмотреть даст.
Рома, блять, очнись!
Уже всё решили: девочку брата не трогаем. Может мой ебалай по уши в нее влюблен? Тогда нахрена в клуб на работу отправил? Я, конечно, своих работниц от харассмента оберегаю, но ничего гарантировать не могу. Клиенты разные здесь бывают.
Раздается стук в дверь, и Матильда вздрагивает.
– Входи, Инна.
Да кто ещё мог прийти?
Инна приносит мой заказ и, натянув улыбку на стервозное лицо, разливает игристое вино по бокалам. Над своим ставлю ладонь. Выпью, пожалуй, чего-нибудь покрепче.
Кинув на матрёшку недобрый взгляд, администратор уходит.
Инна – известная сука в моём заведении. Пыталась залезть ко мне в постель, но тщетно. Ее сучью натуру я сразу распознал, с такими предпочитаю не иметь никаких дел. Заменю её, как только найду лучшую кандидатуру.
Хм… Уже нашел.
– Выпей со мной.
Наливаю себе виски и поднимаю бокал-тюльпан:
– За знакомство, матрёшка!
– Меня Матильда зовут. Можно Тиля или Тиль.
Мм, это у нас зубки прорезались что ли? Матрёшка ей не по вкусу, ишь. А мне нравится. Все лучше, чем заезженное "детка" или "малышка".
Тиль пригубляет напиток. На ее лице отображается удовольствие.
Накалываю на шпажку кусочек сыра и протягиваю ей.
Сукааа… Я мазнул членом по ее губам. Мне должно быть пиздец как стыдно, но, увы, я забыл, что такое стыд. И если бы не брат, то… прежде чем это шампанское бы закончилось, мой член оказался бы в ее ротике.
Я знаю, что говорю. Умею убеждать, ещё и не таких убалтывал на всякое…
А она без трусиков сидит.
Не думать, что она без трусиков, Рома, не думать, не дум…
Аааа! Где там Игорь? Пусть уже оденется, бога ради, и едет домой, потому что мои железные принципы рушатся, когда я смотрю на нее. Все дело в сексуальном голоде – это понятно. Надо ж было такому случиться, что попалась под руку девчонка, которая не при делах.
– Пей, Тильда. Или невкусно?
Вкусно, наверное, ее юное тело целовать…
Опять нахер всё сначала. Гоняю мысли по кругу.
– Вкусно, – отвечает матрешка.
Раздается стук в дверь, и на сей раз подскакиваю я, в надежде, что это Игорь привез белье. Сейчас выпровожу ее, либо… она снова окажется распластанной на диване подо мной. И в этот раз я уже ни черта не остановлюсь, даже если она скажет, что встречается с президентом.
– Роман Сергеевич, вот принес, что вы просили, – амбал протягивает пакет и ретируется, не дождавшись дальнейших указаний.
Достаю тонкое белое кружево, чтобы удостовериться, что это то, что нужно. Игорь ценник не снял, идиот. Складываю трусы в пакет и сверху бросаю сорванную бирку. Пусть посмотрит, сколько стоят эти трусы и охереет.