Над бездной

– Сара!
Сара – а это была она – смотрела на нее во все глаза.
Прижав руку к груди, Пейдж попыталась успокоить бешено стучавшее сердце.
– Ты меня испугала до полусмерти. Я и представить себе не могла, что ты находишься там. Почему ты меня не предупредила, что в машине?
– Если бы я заговорила, вы бы развернулись и отвезли меня назад.
– Я и сейчас могу это сделать, между прочим, – пригрозила Пейдж, но Сара быстро вылезла из машины, пересекла лужайку перед домом и уселась на ступеньках парадной лестницы.
Пейдж подошла и присела рядом с ней. Ей очень хотелось поскорее повидать Сами, но инстинкт подсказал ей, что сейчас Сара нуждается в ней больше. Девочке нужен друг. Неожиданно Пейдж почувствовала, что не против стать подругой Сары.
– Значит, ты пришла ко мне в гости?
Сара кивнула.
– Кто-нибудь в курсе, что ты у меня?
– У меня отпуск до вечера.
– До какого часа?
– До десяти.
Значит весь вечер Сара будет у нее. Когда-то вечер был священным временем отдыха для Пейдж, а сейчас она полностью отдавала его Сами. И Джилл. И вот теперь еще Сара. Как говорится, время, которое необходимо отдать семье. Что ж, не так уж это плохо. Даже приятно. Как всякое новшество.
– Значит, ты у меня отобедаешь?
Сара пожала плечами.
– Если вам так хочется…
– Конечно, хочется. Только я должна тебя предупредить, что меня могут вызвать к больным. Если зазвонит телефон, мне придется ехать в больницу. Ты прихватила с собой домашнее задание?
Сара отрицательно покачала головой.
– Вам что, не задали?
– Я успела его сделать до начала тренировки.
– Прекрасно. Я перед уходом оставила размораживаться цыпленка. Как ты смотришь на жареного цыпленка?
Сара опять пожала плечами.
Пейдж потрепала ее за руку и прошла в дом. Она потянулась к Сами, которая играла с Джилл на ковре в гостиной.
– Здравствуй, крошка. Как поживает наша маленькая девочка?
– Га-а-а-а.
– Прекрасное приветствие! Скоро ты у меня будешь трещать, как сорока; Джилл, познакомься, это Сара. Она из Маунт-Корта. – Саре же она сказала: – Джилл живет со мной, чтобы помогать мне ухаживать за Сами. Она была у друзей, когда вы все нагрянули, чтобы мне помочь.
Сара неожиданно смутилась.
– Я думала, здесь живете только вы и Сами.
– Еще один человек в доме не помешает. – Пейдж положила Сами на руки девушки, прежде чем Сара успела сказать, что никогда раньше ей не приходилось держать на руках такого маленького ребенка. – Хочешь передохнуть, Джилл?
Джилл сразу же помчалась наверх звонить своим подругам. Пейдж взяла на руки котенка.
– И тебе привет, киска. Как поживает моя вторая дочка?
Китти замяукала.
Сара, которая несколько неуклюже обнимала Сами, воспользовалась этим, чтобы сказать:
– Не уверена, что я держу ребенка правильно. Может быть, вы лучше ее у меня заберете?
– Положи ее на бедро. Вот так. Правильно. Сара и Сами обменялись взглядами.
– Вы собираетесь ее удочерить?
– Нет. Я просто держу ее у себя. Пока не найдется нормальное семейство, которое захочет взять девочку.
– Как вы думаете, она об этом догадывается?
Продолжая гладить кошку, Пейдж подошла поближе к девочке.
– Я думаю, что она еще слишком мала, чтобы понимать такие вещи. Пока что она ощущает только, сухо ей или мокро, полон ли у нее животик или в нем пусто, а главное – насколько ей спокойно и комфортно существовать. Она, естественно, может печалиться и радоваться, знает, что вокруг нее есть люди, которые о ней заботятся. Несомненно, она понимает, когда люди вокруг нее меняются. Она может отличить новые лица в своем окружении от привычных, но я сильно сомневаюсь, что она в состоянии дать себе отчет, что проехала столько километров и что ей, возможно, предстоит еще немало путешествовать, прежде чем она окончательно определится и устроится.
Сара продолжала смотреть на девочку.
– Ужасно, когда тебя передают от одного к другому.
– А ты откуда знаешь? – с готовностью спросила Пейдж, чувствуя, что девушке хочется поговорить на эту тему.
– Не могу сказать, чтобы я прошла через что-то подобное. Разве что самую малость. Мой папочка время от времени появлялся и забирал меня с собой на целый день. Не могу сказать, что мне это нравилось.
 
– Почему?
– Он всегда как-то странно себя при этом вел.
– Странно?
– Ну да. Словно чужой. Да и я его почти не знала. До сих пор не пойму, зачем он приезжал?
– Он хотел тебя видеть, ведь он любит тебя.
– Нет. Просто он считает, что раз я – его дочь, то он обязан испытывать ко мне родственные чувства. Я не уверена, что он приезжал ко мне потому, что ему это было действительно необходимо.
– Ты его недооцениваешь.
– Если его чувства ко мне шли от сердца, а не от ума, то почему же он не приезжал чаще?
– Может быть, он чувствовал себя не слишком удобно в компании с твоей мамой и ее новым мужем?
– Но ведь он – мой отец.
– Он мог подумать, что тебе хочется об этом забыть. Ведь даже фамилия у тебя была другой.
– Это была идея моей матери, а он даже не попытался возражать.
Пейдж пожалела, что она не слишком хорошо знает точку зрения самого Ноа по этому вопросу.
– А ты сама его хоть раз спрашивала, почему он не был против?
Сара наморщила носик и отрицательно покачала головой.
– А надо было спросить.
– Мы никогда не разговаривали на подобные темы.
– А зря. Особенно если это тебя так волновало…
– Я не утверждаю, что это так уж волновало меня, – быстро вставила Сара. – Мне, признаться, наплевать, отчего он поступает так или эдак. У него своя жизнь, у меня – своя.
– Но сейчас, как мне кажется, ваши жизни пересеклись.
– Не слишком тесно. Я не часто его вижу. Он меня избегает.
Пейдж отпустила котенка погулять и жестом пригласила Сару проследовать за ней на кухню.
– У меня сложилось впечатление, что он избегает тебя, поскольку вы договорились держать свои родственные отношения в секрете. – Она достала размороженного цыпленка и извлекла тушку из пакета.
– Идея действительно была, но она не сработала. Люди всегда обо всем узнают.
– Это он рассказал? – Пейдж такого и представить себе не могла. Ей казалось, что Ноа весьма бережно относится к Саре. Он даже не сказал ей, что Сара солгала насчет своего маленького брата, хотя легко мог разоблачить ее.
– Ребята обычно узнают про такие вещи. Они имеют обыкновение задавать вопросы. Они хотят знать, откуда ты приехала, кто твои родители и как ты проводишь день Благодарения.
– А-а-а. Так, значит, это ты им все рассказала?
– Если и рассказала, то совсем немного, – виновато проговорила Сара, – только самым близким друзьям. – Она мрачнела буквально на глазах. – Другие уже или узнали, или скоро узнают. Приближается суббота. Почти все разъезжаются по домам. Только я остаюсь. Им захочется узнать, почему.
– Ты всегда можешь сказать, что Калифорния слишком далеко, чтобы ехать туда на субботу – воскресенье, – предложила Пейдж. – С другой стороны, ты сама можешь захотеть, чтобы ребята узнали правду. Теперь они уже тебя достаточно узнали. Их мнение о тебе сформировалось. И, возможно, их мнение о твоем отце тогда изменится тоже.
Сара весьма скептически хмыкнула.
– А разве оно не стало уже изменяться? Неужели на него по-прежнему так же злятся, как в первые дни?
Сара неопределенно пожала плечами.
– Разве совместное восхождение в горы не помогло?
– Возможно, самую малость.
– Что ж, это уже кое-что. – Она достала из холодильника две бутылки. – Должна предупредить тебя, что из меня получился не самый лучший кулинар на свете. Обычно я жарю цыпленка на гриле на заднем дворе, но если ты хочешь, я могу приготовить его в горчичном или в томатном соусе. Ты какой предпочитаешь?
– Горчичный, – сказала Сара, а потом спросила: – А вы правду говорили тогда, что ни капельки в него не влюблены?