Рубин

– Своим бесстыдством? – предположила Рубин и захлопала ресницами.
– Бесстыдством в особенности, – подытожил принц и снова ее поцеловал.
Ордерион
Он бы с радостью повторил все еще раз. И, возможно, у него хватило бы сил даже на несколько таких разов, но все же Рубин могло быть сейчас больно его принимать, потому он быстро выкинул мысли о плотских утехах из головы и отпустил свою принцессу.
Глядя, как она с флягой воды бежит в кусты приводить себя в порядок, Ордерион улыбнулся. Он знал, что историю про женские дни Рубин придумала, чтобы отвадить его от себя на время ночевки в постоялом дворе Гразоля. Теперь его грела мысль, что брату эта дева не досталась…
Как можно было на собственной свадьбе напиться вдрызг? Во время такого пира мужу вообще не пристало пить! Пригубить пару раз и проследить, чтобы молодая супруга чуть захмелела и расслабилась! А здесь…
Ордерион внезапно четко понял, что все слова Рубин о брате и белой пыли – правда. Как он не заметил его пристрастия? Как не раскусил Атана, с которым вместе вырос? Южная застава на границе земель Турема и Инайи… Атан отвечал за соблюдение закона на той территории. А там обосновались контрабандисты, переправлявшие грузы белой пыли. Так не с дозволения ли Атана все это делалось? Девки в таверне, не знающие недостатка в клиентах, запущенные смотровые вышки, нечищеное оружие и бегающие глазки начальника заставы – сложи дважды два и получишь четыре. Даже Хорн, который никогда не делал поспешных выводов, и тот сразу признал, что дело дрянь.
Когда Атан мог пристраститься к пыли? И с чьей помощью это скрывал? Они с братом перестали плотно общаться всего пару лет назад, после того, как Верховный повелитель силы в очередной раз предложил Ордериону воспользоваться услугами нескольких целителей-смертников. Атан, прознав о том, что в руки к волхвам попали двое детей с таким даром, сразу оживился и долго недоумевал, почему Ордерион отказывался принять помощь и продлить себе жизнь?
– Это же дети! – кричал тогда Ордерион.
– Которых все равно кто-то использует! – вторил ему Атан. – Они уже не жильцы, как ты не понимаешь?! Не заберешь их ману ты – возьмет отец! Ему уже шестьдесят, а он все выглядит на тридцать и девок меняет как перчатки! Ты что, не понимаешь, откуда его силы берутся?
– Отец – повелитель силы маны, как и я, – качал головой Ордерион. – Он просто…
– Что? – хохотал Атан. – Нашел способ жизнь себе продлевать? Ты сильнее его. И тебя эта дрянь сжирает на глазах. А ему хоть бы что! Перестань искать во всех только хорошее, Ордерион. Мир – дерьмо, а люди – еще хуже.
Атан тогда развернулся и ушел, а Ордериону думать о том, что брат прав, не хотелось. И принц старался не думать. Вел двойную жизнь и искал способ искусственно изменять действие силы маны. У него не получалось, а отец по этому поводу особо и не расстраивался.
Ордерион сжал переносицу и зажмурился. А если отец знал, чем промышлял Атан?
Принц тряхнул головой, прогоняя неприятные мысли, и продолжил одеваться. До заката оставалось часа три. Нужно успеть добраться до замка.
Рубин вышла из-за кустов и, заметив, что Ордерион внимательно за ней наблюдает, поспешила прикрыться. Принц хмыкнул: «Ох, дева, надолго ли твоей стыдливости хватит?»
Вспомнив, как она льнула к нему всем телом, Ордерион улыбнулся, точно зная ответ: Рубин все силы из него выжмет и, горделиво вздернув подбородок, тут же прикажет: «Еще!»
* * *
Ордерион подсадил Рубин, и она запрыгнула в седло.
– Не больно? – забеспокоился он, всерьез думая, чтобы везти ее на своей лошади.
– Нет же! – возмущенно заявила она. – Сколько можно повторять, что я совершенно здорова?
– Пока я не устану. – Он погладил ее по бедру.
– И как скоро ты устанешь? – Она наклонилась, одаривая его величественным прищуром.
– Не дождешься…
Рубин хмыкнула и тут же выпрямилась.
– Со своим даром бессмертия боюсь, что все-таки дождусь!
Ордерион рассмеялся. Многие говорили, что у него слишком странный юмор, но вот Рубин воспринимала его шутки как нечто само собой разумеющееся и сама за словом в карман не лезла. «Моя», – напомнил внутренний голос, и Ордерион спорить с ним не стал. Все же эта дева зацепила его с первого взгляда. Причем даже ее точная копия не смогла привлечь к себе столько внимания, как оригинал. Дело определенно не во внешности. Хотя что спорить? На ее красоту не обратил бы внимания только слепой. Но вот обуздать внутренний огонь, что манит и обжигает, – это слабаку не под силу. Как же хорошо, что сил в нем – хоть отбавляй!
 
– Нам придется заночевать в каком-нибудь поселении. – Рубин скептически смотрела на солнце. – Или лучше попробовать добраться до Нотарии, а завтра…
– Нотария осталась в другой стороне, – «обрадовал» Ордерион и запрыгнул на лошадь. – Ты свернула на развилке дорог на северо-запад, а следовало повернуть на запад.
Рубин резко обернулась и возмущенно пролепетала:
– Я ехала не в Нотарию?!
– Нет, – покачал головой Ордерион. – Ты как раз направлялась к Белому замку Инайи.
– Но… – Она сильнее сжала поводья, явно желая выругаться. – Но там же было…
– Развилка четырех дорог. Юг, запад, северо-запад и северо-восток. – Ордерион скрестил ладони, показывая ей схему дорог. – Ты просто свернула не на ту дорогу.
– Тогда мог бы так не спешить! – Она повела лошадь вперед. – Я бы сама к твоему дому пришла!
– Рубин! – позвал Ордерион, не двигаясь с места.
– Я слушаю! – прокричала она.
– Дорога в другой стороне!
  
Глава 10
 
Рубин
Она сжала губы, чтобы не выругаться, и развернула лошадь.
Насколько же Ордерион был прав, утверждая, что она совершенно не готова к жизни простолюдинки! Даже запад точно не смогла определить! Да и сейчас бы опять потерялась.
Как только они оказались на дороге, Ордерион подстегнул лошадь и перешел на галоп. Рубин без труда за ним поспевала, предполагая, что принц намеренно сдерживает своего скакуна, рвущегося вперед.
Спустя примерно час по сторонам от дороги появились поселения. Казалось, Ордерион в них заезжать не собирается и намерен до заката успеть в Белый замок.
Заливные луга снова сменились гористой местностью. Деревья усыпали скалистые вершины, чьи нечеткие ломаные контуры подчеркивали линию горизонта.
Рубин знала, что Белый замок построен на горе. И по описаниям он был почти так же красив, как и Звездный замок Турема.
Небо окрасилось розоватыми оттенками, предвещая скорый закат. Рубин ощутила, как быстро остывает воздух вокруг. Говорили, что в горах Инайи даже летом можно замерзнуть после захода солнца. Судя по тому, насколько быстро замерзла Рубин, ей не соврали.
Дорога начала изгибаться, виляя между двух горных хребтов, покрытых мохнатой зеленью деревьев. Они проехали несколько поселений, раскинувшихся на склонах этих гор, и оказались перед огромным ущельем с бурлящей рекой внизу.
Рубин не сразу поняла, что видит перед собой. Дорога находилась на огромной высоте. С противоположной стороны ущелья в небо врезались белоснежные скалы, за которыми ничего не было видно.
– Мост впереди, – подсказал Ордерион, останавливаясь и давая возможность лошади передохнуть. – Мы практически добрались.
– А замок где? – спросила Рубин, привстав на лошади и косясь вниз, на бурлящие воды реки.
– За той горой, – отозвался Ордерион, указывая на скалу.
Попетляв еще немного, они выехали на широкую площадку, где сходились целых пять дорог. Эта площадка упиралась в выложенный из белых камней мост, ведущий к скале, по которому ехали обозы с товарами и путники на лошадях.
Рубин поняла, что они добрались сюда по одной из самых узких дорог, в то время как самая широкая «прошивала» гору насквозь и утопала в огнях зажженных факелов.
Ордерион поравнялся с Рубин и дал подсказки:
– На въезде страж спросит наши имена. Их занесут в книгу приезжих в город. Представься дерой Рубин из Турема, которая прибыла вместе с дером Ерионом.