Рубин

Ордерион едва не хмыкнул, поймав себя на мысли, что даже в грязном платье простолюдинки в Рубин было гораздо больше величия и достоинства, чем в разодетой в шелка и золото Мире. И этой фальшивкой он когда-то был ослеплен?! Какой же он все-таки дурак…
Голос отца вывел из невеселых раздумий:
– Где ты был больше трех недель?
– На нас напала нечисть, – спокойным тоном ответил Ордерион. – Она каким-то образом нарушает ход времени при своем появлении. Мы с Рубин добирались до замка три дня, а не три недели.
Отец выпрямился на троне и опустил голову, явно обдумывая услышанное.
– Ордерион?
Принц обернулся и увидел старшего брата, застывшего в проходе тронного зала. Его молодая супруга Хейди, придерживая руку на едва округлившемся животе, остановилась за спиной мужа.
– Живой! – воскликнул Галлахер и раскинул руки по сторонам.
Ордерион расплылся в улыбке. Галлахер первым подлетел к нему и сжал в стальных объятиях.
– Живой, – повторил он и похлопал его спине так сильно, что едва весь дух не выбил.
– Я так рада! – Хейди прижала ладони к щекам, вытирая с них слезы. – Спасибо богам, что ты невредим!
– Намиловались? – громко спросил отец, и Ордерион отстранился от брата.
Поражало, что если Галлахер и Хейди соблюдали траур и надели черные наряды, то отец и Мира расхаживали в белом, как будто ничего не произошло.
– Вы давно приехали? – тихо спросил Ордерион у брата.
– Пару дней назад, – ответил тот. – Но уже очень хочется уехать.
– Рад видеть тебя, Хейди. – Ордерион кивнул невестке.
– И я. Боги, я так рада! – Она снова стала вытирать слезы.
– Нужно отправить к нашей гостье помощницу, – раздался певучий голос Миры. – Мой повелитель, возможно, Азагриэль подошла бы на эту роль?
Ордерион повернулся к двоим, сидящим на тронах.
– Почему Азагриэль? – задумчиво спросил отец.
– Она прислуживала Хейди. У нее есть опыт. И так пусто в голове, что вряд ли она чем-то сможет навредить, сболтнув лишнее.
Отец задумчиво потер подбородок.
– Хорошо, отправь Азагриэль. И скажи, чтобы столы накрыли: я голоден.
– Да, мой повелитель. – Мира встала и поплыла к боковому выходу из тронного зала. Именно поплыла, потому что казалось, будто ходить Мира и вовсе не умеет.
– Так что с тобой случилось? – спросил Галлахер. – И что за дева с тобой приехала?
– Убийца Атана! – воскликнул отец и встал.
Ордерион на мгновение закрыл глаза, выдохнул и распахнул веки.
– Я спас принцессу Рубин и привез в замок, – пояснил он.
– Забыл упомянуть, что эта лживая бестия красива, как сам грех, и ты пустил по ней слюни! – припечатал отец. – Мне плевать, кому ты ноги раздвигаешь! Но за убийство Атана я ее казню!
– Мы не знаем, кто убил Атана, – встал на защиту Галлахер. – То, что его обнаружили с пробитой головой, еще не значит, что сама принцесса нанесла удар.
– А кто еще мог это сделать?! – воскликнул отец и подошел к Галлахеру. Ярость забурлила в его крови и отметками силы заструилась по белоснежной коже.
– Ты теряешь контроль, – предупредил Галлахер, отступая от отца на шаг и закрывая собой Хейди.
Ордерион тут же загородил их щитом из маны, готовясь к худшему.
– Атан был опытным воином, – прошипел отец. – Это сделал тот, от кого он не ожидал удара. Кто-то исподтишка нанес его. Туремская дера не могла этого сделать. В кругу охраны и воинов ее бы и на пять саженей к Атану не подпустили. Зато принцесса не побоялась слишком быстро овдоветь. Она загубила вашего брата и подставила под удар свою фрейлину. Хотя, памятуя преданность туремцев друг другу, я не удивлюсь, если фрейлина сама вызвалась взять на себя вину за убийство Атана.
– Ты слишком высокого мнения о туремцах, – спокойным тоном ответил Галлахер. – Никто добровольно на казнь не отправится, даже ради принцессы. Кроме того, где гарантии, что останки принадлежали фрейлине, а не прислуге? – Галлахер перевел взгляд на Ордериона, давая подсказку, как выпутаться.
– Прислуга могла украсть наряд фрейлины и попытаться сбежать, – тут же развил идею Ордерион. – За это ее могли схватить и надеть кандалы.
 
– Но прирезать бы не стали! – Отец повернулся к Ордериону. В глазах, налитых яростью, появился опасный огонь.
Ордерион вскинул руку, формируя пульсар.
– Перед уставом ордена повелителей силы маны все равны: и короли, и простолюдины, – произнес принц, предостерегая отца от необдуманных действий. – Устроишь беснование маны – придут гонцы смерти. Ты знаешь.
Глаза отца, полыхающие кармином, стали бледнеть, возвращая себе привычный карий цвет. Ордерион погасил пульсар.
– Ты не тому угрожаешь, – прошипел король.
– Я несу ответ перед Верховным повелителем силы, – напомнил Ордерион. – Как и ты.
Отец долго на него смотрел, а затем вернулся на трон и поставил локти на широкие подлокотники.
– Вырастил на свою голову, – произнес устало. – Одно радует: на мое место ты никогда не сядешь.
– Желание властвовать присуще тебе, а не мне, – развел руками Ордерион.
Отец зарычал и вспыхнул золотым сиянием.
– Гонцы смерти, – тут же напомнил Ордерион.
– Не поминай имена братьев своих всуе, – широко улыбнулся отец и тут же погас. – Если девка, которую ты приволок, действительно окажется принцессой Рубин, то пока не объяснит мне, что произошло с Атаном, пусть держится в стороне: мало ли что может произойти с девой в этом замке…
– Рубин нужна тебе сейчас, как никогда прежде, – не обращая внимания на угрозы, ответил Ордерион. – Люд массово гибнет. Голод не за горами. У Турема много запасов продовольствия, и он сможет поделиться ими с нами. Не загуби новый союз, который мы в состоянии заключить. Вдову Атана король Дарроу заберет домой и сможет диктовать нам условия дальнейшего сотрудничества. Но если принцесса выйдет замуж снова и останется в доме супруга, тогда и договориться с Дарроу о помощи будет намного проще.
– А под новым мужем ты подразумеваешь себя? – надменно улыбнулся отец.
– Для всех я пробыл неизвестно где с принцессой три недели. Даже не будь она вдовой, ее репутация все равно бы пострадала. Я просто поступлю по законам чести и защищу ее своим именем. И слава богам, именно в этом шаге сейчас Инайя нуждается больше всего.
Отец тяжело вздохнул, явно обдумывая слова Ордериона.
– Гибель Атана я этой паскуде не прощу, – заверил он.
– Она слишком слаба духом, чтобы убить человека, – покачал головой Ордерион.
– Неужели? – Уголки губ отца дрогнули. – Ну так есть еще один вопрос, который очень сильно меня волнует: почему она выжила, когда все остальные мертвы? И что за нечисть расхаживает по моим землям в ее обличье?
– Пока у меня нет ответов на твои вопросы. – Ордерион смиренно склонил голову, хотя видели боги, это далось ему с трудом. – Но я сделаю все возможное, чтобы найти их. Для начала я хотел бы поговорить с Хорном и моими людьми.
– Они в тюрьме, – пожал плечами король.
– Выпусти их.
– Приказы не тому отдаешь, сынок. – Отец грозно свел брови.
– Пожалуйста, – выдавил Ордерион. – Это мои люди. Я за них в ответе, и ответ этот понесу, если потребуется.
– Мне не нравится то, что по пути домой ты где-то растерял свое смирение, – задумчиво произнес Луар. – Я вижу дерзость, которой раньше не замечал. Берегись, Орде. Красивая принцесса, умело спускающая с тебя семя, не стоит того, чтобы ссориться со своим отцом.
Повисло неловкое молчание, вызванное присутствием Хейди. С другой стороны, не будь здесь жены брата, Ордерион все равно бы молча сжимал пальцы в кулаки, чтобы сдержаться и не спровоцировать перебранку.
– Ваше величество, – Хейди склонилась в поклоне, – прошу меня простить за присутствие при этом разговоре. – Невестка выпрямилась. – Извините, мне стоит переодеться перед ужином.
Хейди развернулась и, быстро перебирая ногами, направилась вон из зала.
– Беги за женой, – посоветовал Луар, глядя на Галлахера. – А не то она сразу в Северный замок наряд менять поедет.