Арахна (СИ)
У этого контингента разговор короткий — кулаком в лицо. Только вот реакция у меня быстрей, чем их разговор. Пальцами в солнечное сплетение, и коленом в причинное место. Сел Аватар на мерзопакостный пол и дыхнуть боится, вернее не может.
— Не пей больше алкоголь, — наклонилась я к нему, — Как там тебя зовут?
— Саня, — прохрипел он.
— Так вот, не пей, Саня больше алкоголь, — я смотрела в его васильковые глаза, — Понял?
— Понял, — просипел он и завалился на бок.
Пощупала шею, пульс есть. Он, как храпанет, я чуть с перепуга сама на пол не села. Спит бедолага, и Валька на грязном столе уснула. Положила руки на стол и улеглась на них головой и засопела.
Посмотрим завтра, подействует мой метод или нет на граждан-алкоголиков.
Глава 38
Продолжаю наводить порядки
Утром папа отправился в магазин за молоком и хлебом. Ночью какой-то хомяк выпил все молоко. Животное обнаружить не удалось. Папа поворчал, но решил, что утренний кофе отменять ни к чему. Вернулся домой через полчаса, как всегда с полным пакетом, в котором было три вида молока, сливки, пирожные, конфеты, пастила и вафли. Вид у него был удрученный. Из подъезда доносились какие-то вопли.
— Отец, чего там опять у нас в подъезде твориться? — спросила мама.
— Ты представляешь, Валька из шестой квартиры своих собутыльников выгоняет, — удивленно ответил папа.
— Ну, может опять пьяная, буянит.
— Нет, трезвая. Синий мужик ей помогал, всех выталкивал и каждому вручал по пакету с мусором.
— Синий, в смысле пьяный?
— В наколках весь. Трезвый. Неужели Валька за ум взялась, — ходил и удивлялся папа.
— Ну, вот хоть у вас в подъезде потише станет, — сказала я.
— Подростки то куда денутся? — вздохнула мама.
— Ну, не знаю, за ум возьмутся, — пожала я плечами.
На сегодняшний день у нас был запланирован цирк, и заплывы по Волге на теплоходе. Родители решили присоединиться к нашим прогулкам, вспомнить молодость, давно в цирке не были.
Очень хорошо отдохнули и по Волге покатались и на бедных животных в цирке посмотрели. Понравились воздушные гимнасты и маленькие собачки. Вот только львы огорчили, видно перед представлением съели что-то не то. Дочь с мамой бурно обсуждали руководство цирка, которое заставило работать больных животных, а зрителей наблюдать все это безобразие.
В моей голове периодически крутились мысли, что же делать с подростками. С алкоголиками сработал гипноз, может и с этими получится. Но это я с одной Валей общалась и с ее собутыльником, а тут целая толпа, и не наплюешь же на них, и паутиной не свяжешь. Хотя было бы прикольно, двенадцать человек спеленатые и прилепленные по разным углам в подъезде. Эх, остается только мечтать.
Шестая квартира была закрыта, и оттуда доносилась тишина и запах хлорки. Папа сильно удивился, говорит первый раз такое за несколько лет. Странно сколько раз к ним приезжала, а такого безобразия не замечала. Хотя может, быть мне везло. Он сказал, что один раз хозяйка сильно отравилась и лежала в больнице, а еще их периодически забирают за дебоши. Надеюсь, гипноз на них надолго подействует. Если что, в следующий раз буду орудовать кардинально, уничтожать, так сказать, на корню.
Вечером мы, как обычно, смотрели все вместе телевизор. Я давно не видела столько рекламы. В интернете ее научилась не замечать, идет каким-то фоном, рамкой по полям, иногда правда выскакивает посередь поля, закрыл сайт и нет. Здесь же вздрагиваешь от ужаса, когда она включается.
Сидим, смотрим телек и тут звонок в дверь. Стоит бабушка Люда и плачет. Папа завел ее в квартиру, мама чаю налила.
— Тетя Люда, что случилось? — спрашивает мама.
— Борька квартирант напился и стал предлагать мне всякие непотребства, говорит, я тебе, бабка, денег дам, а ты мне приятное сделаешь. Выпей для храбрости, все равно никто не узнает. Я от него еле вырвалась. Раньше он хоть на меня только орал, — плакала бабушка.
— Может милицию вызвать? — предложила мама.
— А что толку, они скажут, он тут прописан, — покачала головой бабулька, — Он в прошлый раз буянил, все крушил. Я вызвала, так этот ирод, сказал, что это его мебель, и он тут прописан. Они ему только сказали, что после одиннадцати вечера шуметь нельзя и уехали, — плакала она.
— Я вот сейчас пойду, и с ним поговорю, — решительно сказал отец и направился к выходу.
— Не пущу, — перегородила ему выход мама, — Баба Люда, оставайтесь у нас ночевать. Завтра что-нибудь придумаем. Может вашим родным позвонить во Владивосток? Приедут порядки наведут.
— Ой, они подумают, что я уже того, ку-ку, не надо им звонить, а то они переживать будут.
Еще долго успокаивали бабушку, разговоры разговаривали. Потом постелили ей в зале, а мы с Оксанкой отправились спать в спальню. Мне снова не спалось, вот так отпуск, мечтала выспаться, а тут каждую ночь приходится зачистки устраивать.
Потихоньку вышла из комнаты и как была в пижаме и в тапках, так и отправилась к соседке наверх. В подъезде, так и не было света. Дверь была приоткрыта, почему, как люди перепьют, так забывают за собой дверь закрыть. В квартире стоял дым коромыслом, слышался бабий визг, словно порося резали, при этом она еще и ржала, как лошадь.
Действо происходило на кухне. На столе стояла бутылка водки, две рюмки и какая-то нехитрая закуска. Мадам сидела на коленях у здоровенного бугая, который периодически ее щекотал. У нее на голове была шляпка бабы Люды и ее же платок на плечах. Она громко хохотала, задирая высоко ноги.
— Ну, ты бы еще рейтузы бабкины натянула, — не выдержала я.
— А ты еще кто? — спросил дядя, вылупив на меня красные белки.
— Конь в пальто, — ответила я.
— А, почему в пижаме? — удивился он.
— Ночь на дворе, спала, а ты меня разбудил. Спросонья пальто забыла надеть, — усмехнулась криво я.
— Ну, ты и борзая, — ответил он.
— А, ты не по понятиям живешь и поступаешь. Почто бабку склонял на всякое разное непотребство? — поинтересовалась я.
Девка заржала, как лошадь.
— Быстро манатки собрала и очистила помещение. Выход там, — сказала я девице.
— С чего бы? — возмутилась она.
— С того бы, — внимательно взглянула на нее.
Мужик спихнул с себя девицу и оказался около меня лицом к лицу.
— За базар ты у меня ответишь, — сунул мне в лицо кулак.
Гражданин явно стремился снести мне половину лица, а не похвастаться наколками. Однако, он у меня такой мудрый не первый, и думаю, что не последний. В каждом деле нужна сноровка и тренировка. Прыг скок со стула на стол, пинок в лицо мягким тапком. Прыжок сверху, два удара в шею, и под коленями. Морда лица у гражданина превратилась сразу из красной в багровую, язык вывалился, дышит тяжело, стоит на корячках.
От девки и след простыл, как только она агрессивного товарища увидала. Меньше видит, лучше спит. Жрицы любви в таких соревнованиях не участвуют, им лишь бы заплатили и не покалечили.
— Пойдем теперь с тобой прогуляемся, — наклонилась я к нему и потянула его за ухо.
— Куда? — захрипел он.
— Будешь учиться летать, — ответила я, — Пошли, пошли на балкон.
— Я же переломаюсь, — испугался он.
— Да пофиг, в больничке полежишь, поймешь, что старость нужно уважать или хотя бы сторониться.
— Я съеду завтра, — проговорил он.
— Неееет, ты сейчас съедешь, — прошипела я и наклонилась к нему, внимательно вглядываясь ему в лицо, — Все, чеши на балкон, — пнула его под зад.
Он словно барашек пополз на четырех точках на балкон.
— Прыгай, — скомандовала я.
Гражданин обернулся, посмотрел на меня с тоской, и перевалился через перила. Через минуту с улицы донесся характерный шмяк.
Прошлась по квартире, везде погасила свет локтем, чтобы не оставлять отпечатки пальцев. Спи дорогой товарищ, надеюсь, ты жив, но все себе переломал.
Глава 39
Избавление от насекомых
Утром бабушка Люда отправилась к себе домой. Весь подъезд уже знал о происшествии, случившемся ночью. Однако никто гражданина не жалел, а только все были рады, что избавились от него на несколько месяцев. Надеюсь, он больше сюда не вернется. Опять приходил участковый, задавал вопросы. Ответили, что ничего не знаем, да и знать особо не хотим.