Иллюзион

Зорг, тяжело топая, пронесся мимо.
Катерина и Матвей подождали еще немного, затем выбрались из своего укрытия и побежали в сторону парка развлечений.
Вскоре и Игорь с Наташей вышли из магазина. Оглядевшись по сторонам, они быстро зашагали к луна-парку. Девочка то и дело оглядывалась и вздрагивала от каждого шороха.
– В хорошую историю мы влипли! – раздраженно сказала она. – И все из-за нее!
Игорь удивленно взглянул на нее.
– Ты имеешь в виду Катерину?
– А кого же еще?
– Смотри-ка, как ты заговорила!
– Потому что сил больше нет!
– Ты сама решила идти с нами или уже забыла?
– Ну решила! Но теперь-то мы выбрались, можем отправиться домой, и на этом все закончится. Пусть Державина сама разбирается со своими проблемами! Нам еще предстоят похороны, или ты уже забыл об этом?
– Действительно забыл, – вздохнул Игорь.
– Пойдем домой! – потянула его за руку сестра. – Мать просила меня купить ей что-нибудь от головной боли…
– Что, бутылка пива теперь так называется?
– Ты идешь или нет? – рассердилась Наташа.
– Но мы не можем так поступить! Ведь ключ все еще у меня.
– Так выброси его, и дело с концом!
Игорь снова повернулся к сестре. Он редко видел ее такой. Почти никогда. Обычно тихая и скромная, Наташа шагала сейчас рядом с таким озлобленным видом, что ему даже стало как-то не по себе.
– Я не могу его выбросить! Из-за этого ключа уже столько всего произошло!
– И еще больше произойдет! Что, боишься? – Она протянула руку. – Так давай я сама его выброшу! Или разобью!
– Ты не понимаешь… – начал было Игорь.
– Нет, это ты никак не поймешь! – злобно крикнула она. – Мы целый день носимся за этой девчонкой! А чего ради? Ее отец убил нашего отца!
– Ты же слышала…
– Я знаю, что я слышала! Но если бы Державин, этот проклятый фокусник, не отправил папу в тот ужасный зазерцальный мир, он до сих пор бы жил с нами! И мать бы не пила! И все сложилось бы по-другому!
– Может, ты и права, но Катерина-то тут при чем? Во всем виноват ее папаша. Она так же, как и мы, росла без отца. Да у нее еще и мать, по слухам, покончила с собой.
– Ну надо же, прямо бедная и несчастная сиротка! – язвительно бросила Наташа. – Все равно она виновата в том, что втянула нас в этот кошмар!
– Ты ведь можешь пойти домой, – спокойно сказал Игорь. – Без меня.
Наташа громко фыркнула.
– Конечно! Оставить тебя с ней?
– Что?! – удивился парень.
– Я же вижу, как ты на нее смотришь! Влюбился! А ведь поначалу даже хотел ее отлупить!
– Ты бредишь! – рассердился Игорь.
– А ты с нее глаз не спускаешь! Может, она этого и не замечает, но я-то не слепая. Да только ничего тебе не светит! Она любит Матвея, а он куда красивее тебя!
– Да пошла ты! – раздраженно выкрикнул Игорь. – Ты сама втрескалась в этого Матвея, а он на тебя и не смотрит. Потому и бесишься. И Катерину грязью поливаешь. Все из-за твоей глупой ревности.
Наташа вдруг покраснела.
– Нет! – горячо воскликнула она. – Все не так…
– Да я ведь тоже не слепой, – завелся Игорь. – Ты пялишься на него с того самого момента, как он подошел к нам на площади у музея! Что, втрескалась?
– Нет! Ты все не так понял!
– Я все понял, – хохотнул Игорь. – Если тебе надоело бегать по городу, так ступай домой. Наша мать явно уже мечется по квартире и ищет, с кем бы поболтать.
– Я не уйду, – тихо произнесла Наташа.
– Из-за Матвея? Как знать, может, он все-таки обратит на тебя внимание!
– Дурак! – процедила сквозь зубы девочка.
– Похоже, у нас это семейное! – не остался в долгу Игорь.
Дальнейший путь они проделали молча.
 
Глава двадцать первая
Лабиринт ужасов
Катерина родилась в этом городе, но она совершенно не помнила, чтобы где-то неподалеку располагался луна-парк. Наверное, родители её никогда туда не водили. Матвей же вообще не представлял, в какой части города они сейчас находятся, поэтому ей приходилось выступать в роли проводника. И это при том, что она сама не знала, куда надо идти.
Наконец, пройдя два квартала в указанном Игорем направлении, они уперлись в высокую ржавую ограду. По ту сторону забора высились такие заросли кустов и деревьев, что сквозь них невозможно было что-либо разглядеть. На кирпичных столбах ограды сидели каменные птицы с распростертыми крыльями.
– Это и есть парк? – морщась от боли, спросил Матвей. – Больше похоже на старое кладбище…
– Пойдем. – Катерина потянула его за собой. – Кажется, я вижу ворота.
У Матвея все еще болело плечо. Катерина хотела перевязать его, но он не позволил.
– Вот окажемся в безопасном месте, тогда… – сказал парень, зажимая рану рукой.
– Но тебе же больно!
– Не в первый раз, – усмехнулся он. – Вспомни, как в наш самый первый бой ты пырнула меня рапирой.
Катерина улыбнулась.
– Мы были совсем малявками! Не стоило тогда дяде Прохору давать нам настоящие боевые рапиры.
Вспомнив о годах своего детства, оба немного расслабились.
– Ты знаешь, что Прохор и Аглая неравнодушны друг к другу? – спросила Катерина.
– Только слепой этого не заметит.
– И как к этому относишься?
– Ну, – Матвей замялся, – они взрослые люди. К тому же Аглая мне нравится. Она добрая и смешная. Так почему бы и нет?
– Рада, что ты так думаешь. Мне твой отец тоже по душе, они с Аглаей хорошая пара. А еще я рада, что ты снова со мной, – тихо сказала Катерина.
– Я тоже, – кивнул Матвей. – Хотя кое-что из случившегося можно было бы и пропустить.
– Сильно болит?
– Ничего, потерплю, – отмахнулся он. – Ты знаешь, я собираюсь поступать в цирковое училище, так что это не первое и не последнее мое ранение!
– В цирковое? – обрадовалась Катерина. – А Прохор тебе позволит?
– Для этого мы сюда и приехали. Здесь есть подходящие учебные заведения. Отец сам здесь когда-то учился.
– Я бы тоже с удовольствием пошла учиться с тобой. Но, думаю, Аглая этого не одобрит.
– Почему?
– Потому что она сама сейчас сидит без дела. Она не раз говорила, что жалеет, что не получила другого образования, а то бы нашла другую, стабильную и хорошо оплачиваемую работу…
– Она жалеет, что стала цирковой артисткой?
– Нет, что ты! Она любит вспоминать свои годы в цирке. Но как-то я упомянула, что хочу учиться в цирковом, так она сразу же помрачнела. Не хочет, чтобы я повторила ее судьбу.
– Но у тебя цирк в крови! – возразил Матвей. – Твой отец был известным фокусником. Как и дед.
– Аглая это понимает, но все равно противится. Ну да ничего! Нужно еще школу закончить, а там посмотрим…
Они замолчали, и чуть погодя садовая дорожка привела их к огромным покосившимся воротам, на которых висела большая ржавая цепь с висячим замком. На высокой арке виднелись большие вычурные чугунные буквы «Лун…арк», довольно зловеще выглядевшие на фоне багровой луны.
Матвей потянул створку ворот на себя, цепь натянулась. Оказалось, что в образовавшийся проем вполне можно было протиснуться. Юноша пропустил Катерину вперед и сам пролез вслед за ней. Дальше они зашагали по старой разбитой бетонной дорожке, плиты которой местами полностью скрывались в густой траве.
Наверное, когда-то этот парк был любимым местом отдыха горожан. Сейчас же он представлял собой жутковатое зрелище. Красивые некогда каменные фонтаны потрескались и облупились и поросли высокой травой, редкие постройки местами обрушились и превратились в заросшие зеленью руины. Сквозь густую листву кустарников торчали покосившиеся гипсовые фигуры животных – медведей, львов, жирафов. Некоторые из них еще можно было распознать, другие же давно превратились в изогнутые ржавые каркасы, на которых кое-где сохранились куски гипса. Неподалеку на фоне темного неба виднелось огромное черное колесо обозрения, навсегда остановившееся много лет назад.