Грехи. Книга 1
Элен увидела четыре столовых прибора со сложным набором вилок, ложек и ножей; за каждым стулом стояли ливрейные лакеи.
Вот они заботливо отодвинули стулья. Элен подождала, пока сядут граф и графиня, потом села сама. Она, следуя инструкциям мадам Дюпре, наблюдала за графиней. Та аккуратно развернула льняную салфетку и положила ее к себе на колени. Элен сделала точно так же.
Обед был долгим, беседа по большей части скучной, но девушке этот вечер запомнился на всю жизнь. Она прекрасно понимала, что пока не сломала невидимый социальный барьер, но сам факт, что ее пригласили сюда, воспринимался ею как маленькая победа. Значит, вход в высшее общество ей не заказан и она сумеет проникнуть туда, где вращаются нужные люди.
Итак, красивой, очаровательной девушке с хорошими манерами и острым умом удастся добиться намеченной цели.
Элен была ошеломлена разнообразием пищи, хотя еда оказалась более привлекательной на вид, чем на вкус. За консоме последовал шербет – с целью перебить вкус предыдущего блюда. После шербета каждого обнесли большим серебряным блюдом, на котором лежала целая щука, фаршированная муссом из моллюсков. Рыба была декорирована листьями салата-латука, разнообразными грибами. К этому блюду подали белый соус и «Пуйи-Фюссэ»; бутылка предварительно была откупорена, чтобы вино «подышало». Насладившись божественным ароматом, Элен пригубила. Восхитительно! Эх, если бы рядом с ней сейчас была мадам Дюпре!
Разговор за столом крутился в основном вокруг сбора винограда, покупки антиквариата, политики и сплетен о некой баронессе Савоньер и ее красивой дочери Ми-рей. Элен молча слушала, польщенная тем, что такие вещи обсуждаются в ее присутствии.
Затем все стали обсуждать предстоящий бал.
– Ты пригласила баронессу Савоньер? – Граф выразительно взглянул на жену.
– Конечно, – ответила графиня так, будто речь шла о самых обыденных вещах.
Граф обеспокоенно выгнул бровь:
– Пожалуй, в свете недавнего скандала ты поступила недостаточно осмотрительно.
На губах графини заиграла злорадная улыбка:
– Напротив, Филипп, все будут мне только благодарны. Ты же знаешь, что я обожаю сталкивать людей лбами, особенно врагов. – Графиня даже наморщила свой римский нос от удовольствия. – Общество воспринимает это с живейшим интересом.
На какое-то время все замолчали. Тишину нарушал только стук серебряных приборов по фарфоровым тарелкам. А вот и десерт: на блюде лиможского фарфора лежали большие бархатистые персики. Элен едва не схватила аппетитный фрукт руками, но вовремя удержалась и бросила осторожный взгляд на хозяев. Они пользовались столовыми приборами, и она последовала их примеру. Да, многому ей еще надо научиться.
– Ты, естественно, тоже приглашена, – обратился к ней Юбер, – как моя гостья.
– Прошу прощения? – вежливо спросила она, потеряв нить разговора.
– На бал, конечно, – отозвался он.
Элен охватила волна восторга. На бал! Она и надеяться не смела! И пригласили ее в присутствии графа и графини! Она искоса взглянула на хозяев, опасаясь выражения неудовольствия, но ничего такого не заметила.
– Я… я, право, не знаю, – скромно потупила взгляд Элен.
– Ты не будешь чувствовать себя неловко, – поспешил заверить Юбер, – и поверь мне, будешь пользоваться успехом.
– Спасибо. Я все обдумаю и дам вам ответ, – уже спокойнее проговорила девушка.
Внезапно ей стало не по себе. Отрезав тоненький кусочек персика, она принялась вяло жевать. Неужели Юбер так и не понял, в чем дело? Конечно же, ей хочется – она просто умирает от желания пойти на бал. И ей вовсе не страшно, ее даже не беспокоит, что она будет там белой вороной. Но ей совсем нечего надеть, у нее ведь одно-единственное черное платье! Девушка тихо вздохнула: тут уж ничего не поделаешь.
После обеда они все вернулись в Круглый зал. Элен наслаждалась кофе, а от коньяка отказалась. Она не привыкла к спиртному, и от выпитого вина у нее уже кружилась голова.
Граф закурил сигару. Они с Юбером расположились в креслах друг против друга и вели неспешный разговор о делах и политике. Графиня, сидя рядом с Элен на кушетке, рассказывала ей о развешанных здесь картинах. Похоже, ей нравилась внимательная слушательница, поскольку ее темные глаза так и искрились от возбуждения. Элен же, в свою очередь, льстило, что эта женщина, обладая обширными познаниями, готова ими с ней поделиться.
Наконец граф поднялся, и они с графиней удалились. Лакей бесшумно закрыл за ними дверь. Юбер, улыбаясь, спросил:
– Мы тебя утомили?
– Напротив, – ответила Элен. – Мне было очень интересно.
– Не хочешь прокатиться? – тотчас предложил он.
– Придется снова переодеваться, – ответила Элен. Молодой человек рассмеялся:
– Речь идет не о лошади, а о машине. Съездим в деревню, посидим у «Гастона». Там играет музыка.
– Сомневаюсь, что мне понравится.
– Ты меня боишься? – с вызовом спросил Юбер.
– С чего ты взял?
– Тогда сходи надень пальто, а я подгоню машину. Жди меня у парадного.
Элен ушам своим не верила.
– Ты имеешь в виду мраморную лестницу? – уточнила она.
– Какую же еще? Ведь выход там, не так ли?
«Для тебя, может, и там, – подумала Элен, – а вот для нас с мадам Дюпре, Терез и прочих слуг – исключительно через кухонную дверь». Вслух же она произнесла:
– Через пять минут буду.
– Через десять. Мне надо разогреть машину.
Элен влетела к себе в комнату. Мадам Дюпре тотчас отложила книгу и с интересом посмотрела на нее.
– Юбер де Леже везет меня в деревню! – выпалила Элен на одном дыхании.
– Надо же, просто стелется перед тобой, – сухо заметила мадам Дюпре. – Похоже, он тобой увлекся.
Почувствовав явное неодобрение в голосе мадам, Элен нерешительно спросила:
– Вы считаете, что мне лучше не ездить?
– Поезжай, но будь осторожна. – Женщина шутливо погрозила пальцем. – Юбер де Леже – известный бабник. Обычно он всегда добивается своего.
– Не беспокойтесь. – Элен порывисто бросилась к мадам Дюпре и поцеловала ее в щеку. Схватив пальто, она выскочила из комнаты, даже не закрыв за собой дверь.
Ресторан «У Гастона» находился в Сен-Медаре, в десяти километрах южнее Бордо, и занимал подвал старинного особняка. Место было мрачным и шумным, в воздухе висел табачный дым. Вовсю гремела музыка: старый патефон гонял американские пластинки.
Удивительно, но оказалось, что Элен хорошо танцует. Возможно, потому, что она полностью отдала себя во власть Юбера, который мастерски ее вел? Закрыв глаза и положив голову ему на грудь, она абсолютно непринужденно повторяла все его движения, позволяла себя вести и грациозно кружить в танце.
Когда медленный танец закончился, Элен открыла глаза и устало улыбнулась Юберу. Взяв ее за руку, юноша проводил ее к их столику, помог ей сесть, потом вынул из ведерка со льдом бутылку шампанского и вознамерился наполнить бокалы.
Прикрыв рукой свой бокал, Элен покачала головой:
– С меня достаточно.
– Выпей, – настаивал он. – Немного шампанского тебе не повредит, ты только расслабишься.
– Полагаешь, мне надо расслабиться? Юбер усмехнулся и прищелкнул пальцами.
– Совсем капельку.
«Какая по счету эта бутылка? – промелькнуло в голове у Элен. – Первая или вторая?» Она на мгновение задумалась и решила не осторожничать. Отняв руку от бокала, девушка позволила наполнить его до краев.
– За твое здоровье! – сказал он.
– За твое! – Элен залпом осушила полбокала. Ее явно мучила жажда. «От танцев и табачного дыма», – решила она.
– Ты очень красивая, – заглянув ей в глаза, сказал молодой человек.
Элен в который уже раз залилась краской. «Хорошо, что здесь темно, – подумала она. – Сколько можно краснеть?»
– Я тебя смущаю? – поинтересовался он.
– Да, – кивнула собеседница.
Юбер улыбнулся и уставился на ее грудь. Поежившись под его взглядом, Элен вдруг чисто интуитивно поняла, в чем дело. Резко отодвинув стул, она вскочила на ноги.