Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

Именно она превращала до того довольно фригидных юношей и девушек в объятых пламенем страсти существ. И приглушить этот огонь не могли никакие снадобья. Потом да! Потом свое либидо вполне можно было контролировать. Но только не в первый раз, когда тело буквально плавилось от потребности очутиться в чужих объятиях!
И этот мальчик, общаясь здесь и сейчас с королем, сильно рисковал своим рассудком. И как только он еще не поддался нарастающему возбуждению?! Молодняк недаром предпочитали мягко проводить через первый раз с помощью опытного партнера. В противном случае юные оборотни едва не сходили с ума, кидаясь на все, что движется. Они вполне могли навредить окружающим. Но прежде вредили сами себе, нанося тяжелые повреждения, с которыми не в силах была справиться даже усиленная регенерация оборотней.
Именно потому подрастающее поколение находилось под неусыпным контролем родни. И если мальчик говорит, что у него уже есть возлюбленный… Тогда где все подземные демоны носят этого самого возлюбленного?! Впрочем, глава его рода тот еще жучара. Старик мог избавиться от назойливого ухажера внука, в надежде подгадать с течкой к приезду неженатого короля. Такой финт ушами вполне в духе лорда Гар-иль-Минэрита-старшего. Повезет, так потомок его рода станет супругом правителя. Не повезет — тоже неплохо: мальчика мягко проведут через его первый раз. О Габраэле можно было сказать многое, но одного у него не отнять — к своим любовникам его величество всегда внимателен. Ведь в свое время и он сам прошел через ритуал. О его партнере заранее позаботились бывшие тогда в живых родители. А вот о брате королю пришлось побеспокоиться, подыскивая юному принцу достойного старшего.
Ах, брат, брат!
И почему только ты погиб…
Мальчик продолжал сидеть на постели, изо всех сил прижимая к себе помятую подушку. По учащенному дыханию, прилипшим к влажному лбу золотистым прядкам и порозовевшим скулам Габраэл догадался, что парнишка на грани. И обругал себя самыми черными ругательствами: он тут рассуждает, а Гершит мучается от возбуждения. Еще немного, и мальчик вряд ли сможет безболезненно кончить из-за слишком напряженного члена.
Пора было действовать.
— У тебя красивое имя, малыш, — мягкий баритон короля обласкал Дарующего словно шелк. И сильные руки Габраэла осторожно сжали напряженные плечи юноши, опрокидывая его на спину. Злосчастная подушка улетела куда-то в сторону, а Герши оказался прижал крупным телом короля к перинам. Мужчина оказался прав — ствол мальчишки стоял по стойке смирно, едва не пылая открытой рубиновой головкой.
— Нет… — смог еще прошептать Гар-иль-Минэрит, прежде чем губы короля скользнули по его скулам, напрочь выбивая способность к рассуждению. — Если… ребенок…
— То ты моя Пара!.. — пробормотал Габраэл, блуждая губами по вибрирующему от страсти горлу мальчишки.
В этот миг Габраэл Лэйс Гирр-Эстег из рода Дор Фин-и-Гуинар безумно хотел именно здесь и сейчас зачать своего наследника. Чтобы именно этот мальчик оказался его Парой! И плевать ему было, что Дарующий любит другого. Заберет, украдет, подчинит! Все равно проклятие заставит мужчину влюбиться в будущего мужа, а вот тому любить не обязательно.
********! Главное, что его избранник окажется из хорошего рода, которого и стране показать не стыдно и на трон рядом с собой посадить можно — знает, как сказать и кому улыбнуться. И не будет, как у деда, обреченного влюбиться в балаганного шута, что строил глазки направо и налево, вечно норовя сбежать. Потому и провел в золотой клетке всю свою жизнь.
Этот же мальчик был великолепен как телом, так и душой!
Впервые король встретил столь чистое существо, что ради любви готово было отказаться от власти.
— Гершиии… имя… такое красивое… оно ложится на язык, словно глоток шипучего вина… перекатывается и ласкает небо! Не противься своей природе, солнышко!.. Просто будь со мной этой ночью…
Пальцы его величества незаметно и весьма умело коснулись скользкого от густой смазки прохода Дарующего.
Горячего, тугого, рвано пульсирующего!..
— Сейчас… сейчас, малыш!.. — лихорадочно шептал Габраэл, разминая пальцами слишком тугой вход. Герши было уже все равно. Разум мальчишки проиграл его же возбуждению. Королю приходилось прилагать немалые усилия, придерживая парня, чтобы тот не насадиться с размаху, разрывая себе все до яркой крови. Нелегкая задача, учитывая, что «подарок» уже перестал себя контролировать. Сам мужчина был вполне вменяем, несмотря на раскручивающуюся спираль бешеного желания. Стремление все сделать правильно и не навредить Дарующему, помноженное на напряжение, позволяли мыслить относительно ясно.
Уже более не отвлекаясь на ласки, король просто и без затей плавно вошел в извивающееся под ним тело, не обращая внимания на нетерпеливые крики Герши, стремящегося оказаться как можно ближе к партнеру. И только когда пах короля впечатался в белоснежный зад Дарующего, последний замер, явно прислушиваясь к собственным ощущениям. А потом чуть повел своей попкой, заставляя его величество утробно зарычать и в отместку слегка куснуть мальчишку за плечо.
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Габраэл и так прилагает немыслимые усилия, чтобы все сделать правильно, а этот паршивец еще и задом крутит!
Но паршивцу было все равно, что думает о нем венценосный партнер. Его больше занимала большая, пульсирующая в нем горячая плоть короля, приносящая сладостное облегчение. И Герши принялся неумело двигать задом, причиняя заметные неудобства его величеству. Бедняга Габраэл, взвыв в голос, едва успел перехватить слишком уж активного мальчишку прежде, чем его драгоценный член, туго зажатый между ягодиц парня, не пошел на излом.
А потом все слилось для обоих в один жгучий танец взаимной страсти: король, наплевав на попытки сделать все правильно, отпустил себя и просто доверился инстинктам.
И они не подвели.
…Много позже, обнимая Герши и чувствуя, как медленно опадает внутри притихшего партнера его член, Габраэл внимательно рассматривал руки парнишки. Нет, умом он понимал, что шанс найти именно сейчас свою Пару равен мизеру. Что даже у обычных оборотней возможность зачать ребенка в первую течку — нечто из области сказок. Но если дети все-таки появлялись, то считались подарком богов, а за Дарующим, родившего такого ребенка, начинали бегать толпы женихов. Но Габраэл все равно надеялся.
До тех пор, пока его узел не опал совсем. И обмякший член не выскользнул из тут же сомкнувшегося прохода, утянув с собой тонкую нитку жемчужного семени.
Запястья юноши по-прежнему оставались чистыми, без намека на какой-либо рисунок. Нет, еще оставался шанс на то, что божественная магия ошиблась… И что жрец, обследовав Герши завтра утром, сообщит о свершившемся чуде. Но… Габраэл просто ЗНАЛ, что и в этот раз чуда не случилось.
…Они полежали еще немного. Но затем, не обращая внимание на до сих пор подрагивающие ноги и явную слабость в теле, Гершит медленно отодвинулся от мужчины. И так же медленно поднялся с постели, даже не скрывая ликующую улыбку при виде своих чистых запястий.
Низко поклонившись расстроенному королю, юноша торопливо выскользнул из спальни, как был неодетый, лишь бы подальше от того, кому он так понравился. А Габраэл вытянулся во весь рост на примятых их страстью перинах, закинув руки за голову. И бездумно уставился на расписные балки потолка.
Не то… опять не то!
А ведь он уже понадеялся, что его поиски окончены. Так понадеялся, что позабыл даже, КОГДА у него появился брачный браслет.
Семнадцать лет назад.
А Герши много старше…
…Качка была незначительной и вполне терпимой. Арэль ожидал большего дискомфорта. Или, занятый переживаниями, он просто не обращал на нее внимания? Или Варос, рассказывая о морских путешествиях, преувеличивал корабельные неудобства? Так или иначе, но Арэль чувствовал себя сносно. Особенно для того, кто много часов подряд проплакал за закрытыми дверями.