Плохая девочка. Путь к тебе

Покрутив в руках мобильник, я все же решаюсь его включить. Телефон оживает, экран загорается, и через мгновение на него начинают приходить сообщения и уведомления о пропущенных звонках. Сердце дергается в груди каждый раз, когда я вижу «Кай», «Кай», «Кай». Оно бьется в ритме его имени.
Больше полусотни пропущенных, около двадцати sms.
Удаляю их, не читая. Мне ни к чему знать, что он мне писал, о чем врал, как угрожал – или что там приходило ему в голову в мое отсутствие.
Входящий вызов приводит меня в оцепенение.
– Да? – Отвечаю я, спустя полминуты.
– Привет, это я. – Раздается голос Виктора.
– О. – Выдыхаю я без эмоций.
– Целый день не мог дозвониться, а тут пришло уведомление, что ты снова в сети, и сразу тебя набрал.
– Да. Вот только включила сотовый. – Я наклоняюсь на стену.
Телефон в моей руке дрожит.
– Где ты?
– Уже дома.
Слышно, как он вздыхает.
– Слава богу.
– Ага.
– Я очень волновался, ты ушла в таком состоянии – зря я тебя отпустил. – Серебров молчит, и я молчу. Не дождавшись ответа, он спрашивает. – Мариана, у тебя все нормально?
– Да. Вполне.
– Ты не одна? – Он понижает голос.
– Одна в своей комнате.
– Кай в доме?
Я закрываю глаза, пытаюсь выровнять дыхание. Кажется, что вместе со следующими словами из меня вырвутся истеричные всхлипы.
– Да.
– Что-то случилось? Он тебя обидел? – Беспокойство в его голосе нарастает.
– Он… нет. – Выдавливаю я. – Просто…
Мне так тяжело дается попытка произнести это вслух, что горло стягивает невидимой удавкой.
– Что просто?
– Здесь Эмилия. – Хрипло шепчу я. – Кай сказал, что она останется тут – с ним.
– В доме? Они будут жить вместе? Рядом с тобой?
– Д-да. – Я говорю это, и на меня наваливается облегчение. – Да.
Следом за ним с глаз срываются слезы.
– Ты плачешь? – Спрашивает Виктор.
– Нет. – Вру я.
И шмыгаю носом.
– Сейчас я приеду и увезу тебя оттуда. – Серьезно говорит он.
– Нет! – Восклицаю я. – Нет, не надо. Пожалуйста.
– Почему? – Сердится Серебров. – Как ты собираешься это терпеть?
– Не нужно меня забирать. Я должна остаться. Так будет лучше.
– Кому?
– Это мой дом, и если я отсюда уеду, они окажутся победителями. Я не дам им повода для радости, не дам выжить меня из родительского дома.
– Ты же понимаешь, что эта ситуация не нормальна?
– Да, понимаю. – Вздыхаю я.
– Ты не обязана приносить себя в жертву.
– Не будет никаких жертв.
– Надеюсь, очень скоро ты передумаешь. – Говорит он, и даже на расстоянии я слышу сопереживание в его голосе, представляю, как Витька качает головой.
– Если пойму, что не справляюсь, сниму квартиру. Обещаю.
– И что будет дальше?
– Нужно возвращаться к нормальной жизни. – Решаю я. – Завтра пойду на занятия.
– Я заеду за тобой утром. – Его тон не терпит возражений.
– Я доберусь на автобусе.
– В половину восьмого.
– Вить…
– Оставаясь там и подвергая себя новым переживаниям, ты делаешь ошибку, но это твой дом, и я уважаю твое решение остаться и отстаивать свои права, Мариана. Пожалуйста, позволь мне забрать тебя завтра утром, если не хочешь, чтобы я сорвался и приехал прямо сейчас.
– Хорошо. – Говорю я после паузы. – Хорошо, приезжай.
– Я рад, что ты нашла в себе силы вернуться к учебе. – Добавляет он.
– Да.
Надеюсь, у меня, и правда, получится.
– Спокойной ночи.
– И тебе.
Я сбрасываю вызов и смотрю в окно. В голове играет «Sam Smith – Midnight Train»: «I’ll will always love you, but tonight’s the night I choose to walk away» – «Я всегда буду любить тебя, но именно эту ночь я выбрал, чтобы уйти». Жаль, что смысл некоторых песен мы понимаем только тогда, когда становимся достаточно несчастными для того, чтобы суметь прочувствовать всю глубину боли, скрытой меж ее строк.
* * *
Ночью у меня так и не получается нормально поспать: ворочаюсь, временами проваливаюсь в темную бездну, но снов так и не вижу. Утром встаю рано, принимаю душ, не забыв отметить, что в ванной комнате появилась лишняя зубная щетка и чужое красное полотенце. Меня передергивает от мысли, что Эмилия теперь делит со мной одно пространство и, возможно, наслаждается этими новыми обстоятельствами.
 
Уложив волосы в небрежные локоны, наношу легкий макияж и крашу губы красной помадой – выглядит свежо и смело: будто я готова бросить вызов целому миру. Может, это и не так, но я не собираюсь показывать, что страдаю. Счастье – это лучшая месть, да? И пусть до настоящего счастья мне далеко, но, неужели, у меня не получится его сыграть?
Критически обведя взглядом содержимое платяного шкафа, я цокаю языком. Все аккуратное, нежное и такое… скучное. Ничего из разряда «гляньте-ка, какое у меня дерзкое настроение, так и хочется пошалить!»
Выбрав пудровую юбку покороче, дополняю образ черной кофточкой с широким вырезом, который приспускаю с одного плеча. Смотрится игриво. Наношу каплю парфюма на шею и запястья. Дав себе обещание обновить гардероб в самое ближайшее время, отправляюсь вниз, покормить кота. Ступаю тихо и осторожно, чтобы не разбудить соседей – хочется покинуть дом, не столкнувшись с ними. И едва не спотыкаюсь, обнаружив на диване в гостиной Кая.
Он спит прямо в одежде, его правая нога спущена на пол, вместо одеяла – мой вязаный кардиган. Кай прижимает его к груди, будто обнимает. Не знаю почему, но мне вдруг становится хорошо – значит, он спал здесь один, а не с ней.
Пробравшись на цыпочках в кухню, я спускаю Хвостика с рук, наполняю его чашку кормом и добавляю в миску свежей воды.
– До встречи вечером. – Шепчу ему на прощание, когда он приступает к еде.
Выхожу, захватив яблоко со стола. Но уйти незамеченной мне так и не удается: Кай, вздрогнув во сне, вдруг открывает глаза. Хмурится, увидев меня в нескольких метрах от себя, отбрасывает кардиган в сторону, трет руками лицо.
Я замираю, чувствуя необходимость что-то сказать, но потом решаю, что это вовсе не обязательно: поворачиваюсь и направляюсь к выходу.
– Ты куда? – Спрашивает он.
Останавливаюсь.
– В универ. – Отвечаю, не оборачиваясь.
– Тебя отвезти?
Похоже на предложение мира, поэтому мне приходится повернуться, чтобы удостовериться. Кай выглядит печальным и уязвимым.
– А ты собираешься на учебу? – Решаю спросить я.
– Нет. – Он обводит взглядом гостиную, затем смотрит наверх: мы оба помним, что не одни в доме.
– Тогда не стоит напрягаться, меня подвезут. – Говорю я.
Его глаза скользят по моей фигуре и останавливаются на ноге. Вижу, как он сводит брови, заметив крошечную татуировку на моей щиколотке.
– Хорошо провести время. – Морщится Кай.
– Счастливо оставаться. – Отвечаю я.
Надеваю ботинки на каблуке, накидываю пальто – ничего общего с пацанкой, что явилась вчера в дом в куртке с чужого плеча. Жду, что, может, он окликнет меня, еще что-то скажет, но Кай молчит.
Открываю дверь и выхожу. Холодный ветер бьет меня по щекам, рвет волосы, бесцеремонно врывается под юбку. Я притормаживаю, заметив машину у ворот.
Виктор.
Подержанная иномарка: такие покупают сыновьям, что только получили права – машина, которую не жалко ударить и не дорого содержать.
– Твоя? – Я с улыбкой опускаюсь на пассажирское сидение.
– Осталась от отца. Не внедорожник, конечно, но Audi всегда остается Audi.
– Мне нравится. – Вытягивая ноги, говорю я.
– Отлично выглядишь. – Замечает Серебров, пялясь туда, где подол юбки обозначает середину бедра.
В салоне удушливо пахнет ароматизатором.
– Можно я избавлюсь от этой штуки? – Спрашиваю я, наткнувшись взглядом на источник запаха – небольшую баночку в выемке на панели.
– А… – Задумывается он.
– Спасибо. – Подмигиваю я, хватаю банку и швыряю в окно.
– Вижу, ты сегодня в настроении. – Усмехается Виктор.