Без Чести (СИ)

— Ну-ка, дай! — ловко перехватил штык Соболь, и принялся рассматривать.
Я же снова перешёл на магическое зрение и убедился, что плетения так и остались едва заметными. А это значит, что маной штык практически не фонит. И даже магическим зрением заметить его заранее очень сложно. Если не сказать — невозможно.
— Знакомая штука, — задумчиво произнёс Соболь. — Где-то я такой точно видел. Причём не так и давно. Нужно сравнить…
С этими словами он достал из кармана платок и завернул штык в него.
Я хотел было возмутиться. Какой-никакой, а артефакт способный убить Богатыря. Но потом понял, что именно из-за этого и бесполезно пытаться его присвоить. Слишком опасная вещь. Но и промолчать я не смог.
— С чем сравнить, боярин?
— Помнишь нападение на тебя и Ивана Васильевича. Тогда ещё Перун вмешался? Так вот, кажется, у кого-то из нападавших было что-то подобное. Поеду сейчас в хранилище и сравню.
— То есть, ты думаешь это те же люди? — нахмурился я.
— Точно не скажу, Маркус. Но всех мы тогда так и не нашли.
— Но причём тут мой человек и нападение на Дёминых?
— Я не знаю. Будем разбираться. А сейчас поскачу. Чем быстрее начнём работать, тем лучше. Тело мы тоже с собой заберём.
— Тело-то вам зачем?
— Для вскрытия, Маркус! Для вскрытия. Так что ты тоже домой иди. Как только что-нибудь узнаю, то сообщу.
Я не стал спорить, лишь махнул рукой своим людям.
Александр Сергеевич сел ко мне в экипаж. А у Скворцова был собственный, и он поехал следом за нами.
— Темнит что-то Соболь, — негромко произнёс дядя Саша, когда мы немного отъехали. — Ох, темнит.
— Тоже так думаю, — согласился я. — Странно он себя ведёт. Однозначно что-то знает.
— И не поспрашиваешь его как следует, — огорчённо вздохнул Сильнов.
— Ну, поспрашивать-то можно…
— Маркус! Даже не думай! Мы не настолько сильны, чтобы с княжеским родом сейчас насмерть сориться!
— Да шучу я, — отмахнулся я. — Но что-то тут явно нечисто. Да и вчерашние обвинения моего Богатыря у княгини… Стоп! Дядь Саш, а далеко отсюда усадьба Лоскутова?
— Да рядом совсем. В двух минутах, — нахмурился он. Вчера я ему, само собой, рассказал всё, что происходил в зале суда. — Ты думаешь…?
— Слишком уж за уши притянуто, — покачало я головой. — Но пока едем домой и дожидаемся Юшенга. Так же пошли кого-нибудь собрать воинов. У Лоскутова большая дружина?
— Нет. Он не боевитый боярин. Да и род у него захудалый.
— Вот как… Тогда мне ещё сильнее хочется узнать, отчего он вчера так осмелел.
Лао Хе и Мастер Шань прибыли ко мне в усадьбу спустя два часа. Так же, помимо Скворцова, приехали ещё два деда, Невзгодов и Кустов. Насколько я понял, они старшие и самые уважаемые из моих детей боярских. Вот только я их не звал. Скворцов не сдержался и послал за ними своего возницу. И даже сделал вид, что винится передо мной.
Хотя я и не злился. Этим троим старикам точно не с руки подставлять меня и род. Не похожи они на людей, которые способны ударить в спину. Так что до приезда китайцев мы успели всё обсудить между собой и пришли к выводу, что обвинение Лоскутова на княжьем суде было неспроста. Таких совпадений не бывает. Но так же никто не верил, что его род может пойти на убийство Богатыря практически у своих ворот. А значит, кто-то пытается его подставить.
— Господин! — дружно поклонились китайцы, войдя в столовую, в которой я уже традиционно устроил собрание.
— Вы чего так долго? — заворчал на них Скворцов. Но оба не обратили на него никакого внимания.
— А где Юшенг? — удивился я.
— Господин, — снова поклонился Мастер Шань. — Внук отправился искать сына Бэй Линя.
— Что? Сына? А куда он делся?
— Вчера ночью кто-то постучался в дом Бэй Линя. Уже было темно и особенно сильно бушевала гроза. Поэтому жена не рассмотрела кто именно это был. Говорит, что человек в плаще с капюшоном. Затем её муж зашёл в дом, собрался и сказал что надо отъехать по делам рода. Она не удивилась и не испугалась. Всё же муж — большой человек. Он почти всё время занят. Лишь гордость за него была в сердце женщины.
 
— А сын что, с ним уехал? — прервал я поток красноречия старого китайца.
— Нет, пропажу сына она заметила только утром. А когда именно он сбежал, не знает.
— Такое уже бывало?
— Да. Маленький Джиан Линь довольно непоседлив и часто сбегал вслед за отцом. А если учесть, что он седьмой ребёнок, то уследить за ним практически невозможно.
— Маленький? — удивился я. — Сколько ему?
— Семь лет.
— Получается, что он вполне мог побежать вслед за Бэй Линем и всё видеть? Но тогда и его не оставили бы в живых.
— Джиан старался не попадаться на глаза отцу. Он сразу отправлял маленького негодника домой. Потому Юшенг с помощниками и отправился его искать. Вполне возможно, что у нас есть свидетель!
— Детишки — они все такие, — с неожиданной теплотой в голосе, произнёс вредный дед Скворцов.
— В любом случае, думаю что нам не стоит медлить и ждать Юшенга, — сказал Сильнов, задумчиво потерев подбородок.
— И что ты предлагаешь? — хмыкнул Василий Павлович Невзгодов. — Бегать по улицам всем родом и спрашивать, не видел ли кто чего-нибудь?
— Бегать не надо. А вот поспрашивать очень даже стоит.
— Лоскутов? — тут же догадался я.
— Лоскутов.
— Могу я узнать кто этот недостойный? — впервые подал голос Лао Хе. Вечно невозмутимый Богатырь стихии огня, явно был в подавленном состоянии из-за потери товарища. Но вся апатия словно испарилась, когда он услышал, что на ком-то можно выместить злость.
— Это боярин. Наш сосед по земельным угодьям. Вчера он жаловался на Бэй Линя княгине, — пояснил ему Александр Сергеевич.
— Вот только убивать мы ни его самого, ни его людей пока не хотим, — тут же вмешался я, видя как у Богатыря, в прямом смысле этого слова, загорелись глаза.
— Почему, господин?
— Нужно его допросить. Возможно, что он сам и не причём.
— Даже если он и не причём, то это всё равно хорошая возможность в очередной раз показать силу нашего рода, — неожиданно заявил боярский сын Кустов. — Но убивать никого пока не нужно. Тут ты, боярин, прав.
— Я соберу людей? — вопросительно посмотрел на меня Сильнов. Он, похоже, был полностью согласен с Кустовым. Да и я тоже. Так что кивнул.
— Нужно где-то полсотни бойцов. Но самых лучших. Чтобы могли скрутить людей Лоскутова, по возможности без вреда их здоровью.
— Я всё понял.
Штурм усадьбы прошёл настолько легко, что я лишь удивился, как боярин с такой слабой дружиной вообще решился пойти против моего рода.
Всего семь бойцов. И лишь один из них был слабым Стихийником воды. Лао Хе одним движением руки заключил его в огненную клетку, использовав столько Силы в её создании, что я осуждающе покачал головой. Но, видимо, он всего лишь дал выход собственной злости.
Остальные воины Лоскутова оказались низкоранговыми рукопашниками.
Сам боярин с двумя жёнами и выводком детишек заперся в большой спальне на втором этаже дома. К его чести, когда двери в спальню вынесли мои люди, он не выглядел сильно испуганным. Злым — да. А вот жёны и дети боялись.
— Что тебе нужно, Дёмин? — замер он с обнажённым мечом в руках, оставив семью за спиной.
— Северский, — привычно поправил я. — Ты, боярин, должен помнить. Не далее, чем вчера именно ты наушничал на моего Богатыря.
— И ты считаешь достойным из-за этого врываться в мой дом, Северский? — зло спросил Лоскутов. А мою фамилию он вообще словно выплюнул.
— После того, как этого самого Богатыря убили чуть ли не у твоих ворот? — сделал я вид, что удивлён. — Да, считаю.
— Что? — растерянно переспросил боярин. — Как убили?
— Насмерть.
— Господин, позволь я тут всё сожгу? — с холодным спокойствием в голосе, поинтересовался Лао Хе. И повёл рукой от одного угла комнаты, к другому, из-за чего стены моментально начали тлеть.
— Это не я! — выкрикнул Лоскутов. И вот теперь он выглядел испуганным.