Гардемарин (СИ)

— Значит так — собрал я всё свою команду — шлюп переделаем под две мачты. Главной будет бизань с гафелем, он у нас большой, а бизань сохранилась лучше всех мачт шлюпа. Если гафелю не будут мешать другие паруса, то даже на нём одном мы пойдём ходко, кроме того нас мало, а с гафелем проще управиться, а ещё он лучше идёт на острых углах. Пойдем мы вдоль берега, так как скорее всего нормально отремонтировать корпус не сможем, и возможно придётся повторить ремонт. Кроме того, припасов, особенно питьевой воды, много на борт поднять не получиться, просто из-за того, что у нас мало бочек. А это значить, что попутного ветра можно не ждать, придётся лавировать и менять галсы. Гафель плох при попутном ветре, но в тех условиях, что мы будем иметь, это лучший выход. На случай попутного ветра, у нас будет марсель на гроте, ну и надо будет из оставшихся частей гафеля изготовить пару кливеров, на случай свежего ветра и не дай бог шторма. Изготовлением парусов и такелажа займутся Ив и Дайон. Дайон же оборудует нормальный лагерь и займётся припасами. Остальные чинят корпус и рангоут! Но вначале нужно снять со шлюпа всё, что возможно, выгрести остатки балласта, откачать воду и затащить его так, чтобы можно было добраться до пробоин и днища, заодно проведём килёванее. Вот такой план и работы тут не на один день, только от вас зависит как скоро мы управимся, и качество ремонта. За дело!
Я не стал изображать из себя большого начальника, и сразу после поминального обеда, показывая пример подчинённым полез на шлюп. Работы предстояло много.
  
Глава 15
 
Нам надо молится на Дайона и в волосатую задницу его целовать. Рискуя своей жизнью, квартирмейстер обеспечил нас самым главным, без чего бы у нас ничего не получилось, он спас плотницкие инструменты. Не будь у нас с собой самого необходимого и ремонт можно было даже не начинать. Пилы и коловороты по дереву, вот без чего бы мы не обошлись при починке шлюпа. Три недели работ подходят к завершению, и за это время мы напилили и насверлили столько всего, что в голове не укладывается. Я работал наравне со всеми, попутно осваивая работу плотника и изучая конструкцию судна. Ну а чего такого? Сам царь Пётр, не считал зазорным на голландских верфях плотником работать! А я всего лишь адмирал, хотя какие мои годы, всё у меня впереди…
В прошлой жизни мне частенько приходилось ремонтировать свои корабли, в этом деле я дока. После тяжёлого сезона, когда работаешь во льдах, судно всегда получает повреждения, я уже не говорю про войну, когда мой «Шторм» разве что из пепла не восстанавливали. Но те корабли были из стали, и двигали их моторы, а ремонты проходили на судоремонтных заводах, где были высококлассные мастера и горы оборудования. Судоремонтники делали всегда основное, однако и команда без работы не оставалась. Что бы увеличить скорость ремонта, экипаж впрягался в лямку сам и тащил её совместно с мастерами, иногда даже превосходя их в качестве и скорости производства работ. Ничего удивительного, экипажу на корабле жить и идти в бой, он нам как родной был, как член семьи. Так что себя я смело могу считать профессионалом, однако впервые мне пришлось ремонтировать деревянный корабль, на необорудованном пляже и примитивными инструментами. Осваиваться и разбираться приходилось по ходу дела.
Ремонт мы начали шустро. Ну а чего там начинать? Ломать не строить, а вначале мы только ломали. Разобран был сгоревший бак, повреждённая румпельная, вскрыт квартердек. Всё что можно было отвязать и снять, было снесено на берег, где стараниями Дайона, всё складировалось в шалаши и навесы, для просушки и последующего ремонта.
Разгрузка балласта, была, пожалуй, самой тяжёлой и грязной подготовительной работой к ремонту. Большую часть камней, что лежала сверху мы уже выкинули на риф, однако на дне трюма оставались самые тяжёлые валуны и грязь! Матерясь и ругаясь, мы чистили трюм, сбрасывая камни на отмель. Там, возле рифа, у нас не было другого выхода, кроме как избавится от камней радикальным способом, а теперь мы старались сохранить каждый камушек. Балласт нам ещё пригодиться. Как только волны отмоют его от грязи и нечистот в лагуне, так сразу его вытащат на берег, сушиться и проветриваться.
 
Относительно быстро управились мы и с демонтажем рангоута, остатков стоячего и бегучего такелажа. Аккуратно сложили дерево на берегу, веревки забухтовали, рассортировали и уложили под навесами. На шлюпе остались только сами мачты, но их я трогать не решился, снять может мы их и снимем, а вот поставить обратно…
Собрав козла вокруг корпуса и оставшегося рангоута, приступили к дефектовке и определению объема работ. Для ремонта нужен чёткий план и график, иначе он превратиться в хаос. На обороте одной из бумаг, кипу которой я так и таскал за пазухой, с помощью кусочка свинца, я сделал таблицу с перечислением дефектных деталей и степени их изношенности. В дефектной ведомости мы отмечали детали, которые требуют незамедлительного ремонта, и те, что еще могут подождать. Исходя из этого, и составлялся план ремонтных работ. Я точно знал, что всего учесть невозможно, при проведении ремонта обязательно вскроются новые дефекты, их я выделю в отдельную таблицу и по возможности включу в план ремонта, но основное мы выяснили и определились с очередностью устранения повреждений. Ну а основное, это была обшивка судна.
Шлюп был довольно новый и изготовлен из качественных материалов. Дубовый набор, тиковые обшивки и настилы. Осмотрев дно, я с удивление узнал, что пояса обшивки, кроме получивших механические повреждения, были в отличном состоянии. За шлюпом хорошо ухаживали! Обшит он был вгладь, что положительно сказывалась на мореходных качествах корабля. Обшивка была двухслойная, при которой швы наружного слоя были смещены относительно швов внутреннего. Такая обшивка придавала корпусу дополнительную жёсткость. Длина обшивочных досок составляла шесть метров, ширина и толщина — двадцать пять и пятнадцать сантиметров соответственно. В районе ватерлинии, как в наиболее уязвимом месте корабля, обшивка была сделана из более толстых досок. К шпангоутам обшивка крепилась гвоздями и деревянными нагелями. Причём гвозди были медные.
Разобрав поврежденные места, я озадачился заменой досок. Требовалось сделать ремонт качественно. Шлюп не имел переборок, а значит любая крупная течь грозила гибелью судна.
— А чего мудрить господин Виктор? — удивился Дайон, когда я поделился с ним проблемой — на берегу хватит деревьев, напилим и заменим, не вижу проблем.
— Всё так Дайон, но у нас на обшивке тик, и доски хорошо просушенные, если мы поставим на замену свежее дерево, причём непонятной породы, то стопроцентно получим проблемы и нам придётся повторить ремонт! Дерево имеет свойство набухать в воде и расширяться, и каждый сорт по-своему! Если мы разные сорта дерева совместим, да и ещё разной просушки, то неизбежно будут или щели, или выдавит нашу заплату — возражал я.
— А что делать? — удивился канонир. Все из моих матросов хорошо умели работать руками, однако никто из них не был профессиональным плотником.
— Пилим пока местные деревяшки, и если другого выхода не будет, воткнём их, я же пока подумаю — вздохнул я, и тут же наехал на нашего завхоза — И когда на обед нормальное мясо будет, а не эта гнилая солонина⁈ Подстрели хоть что-нибудь, свежатины охота! В кустах вокруг пляжа постоянно какая-то скотина хрюкает, у меня аж слюни бегут!
— Нет же даже минутки свободной, господин Виктор! — начал оправдываться Дайон — Целыми днями паруса перешиваем с господином Ивом, клотни к ним пришиваем. Вот сегодня такелаж клетневали!
— Сети или силки на ночь поставь! Придумай что ни будь! — психанул я — и думай уже о пополнении запасов. Если надо, давай охоту организуем. Пока мы на берегу и рядом источник есть, все бочки из-под воды надо промыть и проскрести, обжечь изнутри, и пусть стоят пустые, сохнут. Ты квартирмейстер или погулять вышел⁈
— Так рассохнуться, если без воды будут — буркнул Дайон оправдываясь — нормальные они, воду держат.