Год Собаки I. Среди Теней (СИ)

Ма замолчала.
Ветер шуршал песком в тишине. Где-то за спиной разбивался о дальние скалы прибой.
— Вставай, — сказала она. — Это все.
Я, не торопясь, поднялся, отряхнул влажный песок с коленей.
Ма посмотрела на меня, прищурившись от солнца, и кивнула головой в сторону от обрыва:
— Иди за мной. Не отставай…
Подхватив рюкзак, я пошел следом, буксуя в текучем песке. За день солнце раскалило его, и жар проникал сквозь тонкие подошвы.
Ма вела к зарослям кустарника за грядой желто-серого камня.
Обогнув песчаник и кусты, мы остановились в укрытом от солнца и ветра месте, среди множества ржавых труб.
— Начнем, — сказала Ма.
Я быстро оглянулся, оценивая обстановку.
Трубы выходили из земли на высоту человеческого роста в шахматном порядке. Верхушки прикрыты оголовками на одной высоте. Это было похоже на заброшенный фундамент какого-то строения.
Ма дождалась, когда я посмотрю на нее:
— Я расскажу не словами наставника, а как сама поняла.
Она протянула мне танто в ножнах с тонкой красной ленточкой.
— Возьми меч. Держи его так, словно это твоя душа… — произнесла Ма строго. — Теперь он твой, навсегда в твоем сердце. Не отпускай, не забывай, не теряй его и не предавай.
И добавила:
— Никогда.
Потом она вытянула правую руку и прикоснулась кончиками пальцев к центру моего лба.
Вздохнула:
— Передаю акцепты меча.
Вдруг резко ударила в лоб основанием ладони. Туда, где только что находились кончики ее пальцев.
От неожиданности я сделал шаг назад.
Не обращая внимания на мой удивленный взгляд, Ма начала урок без каких-либо лирических отступлений.
— Меч — это рука. Ты чувствуешь им, как рукой.
Она взмахнула мечом в сторону одной из железных труб, торчащих из земли:
— Рука может быть мягкой…
И клинок, став мягким и гибким, обернулся вокруг трубы, будто обнял ее.
— … и жесткой.
Ма плавно и медленно ударила мечом по другой ржавой трубе, оставшейся от скважины или незаконченного фундамента.
Я улыбался…
Пять секунд будущего показывали, как меч отскакивает от нее, высекая искры и куски ржавчины.
Это и без предпросмотра линии времени было очевидно.
Но за миг до столкновения, что-то изменилось, и в пятисекундном отрезке я вдруг увидел… как Ма разрубает трубу.
Ироничная расслабленность в миг слетела с меня.
То, что я видел своими глазами, было невероятно… Происходило прямо здесь, передо мной. Гибкая и стройная Ма творила чудеса.
Меч рассек трубу по диагонали без задержки и сопротивления со слабым металлическим скрежетом. Ма повторно ударила ниже, под другим углом, и снова клинок прошел через железо без задержки.
Труба разделилась на отрезки, которые тяжело упали к нашим ногам. Из них сыпался песок, нанесенный за много лет ветром.
Я ошеломленно смотрел на Ма, но она даже не заметила.
Ма продолжала урок:
— Может быть горячей и холодной…
Она шагнула к следующим трубам и быстро ударила по одной, а потом по другой трубе, срубая верхушки. Первая раскалилась докрасна и отрубленный кусок загорелся и, упав, расплавился на земле. Вторая труба покрылась инеем, земля, куда упал этот кусок замерзла.
Я отступил назад, ощутив через тонкие подошвы лед и пламя.
Ма посмотрела на меня и сказала:
— Может превратиться в песок и попасть противнику в глаза.
Я прикрыл ладонью лицо до того, как струи песка хлестнули по нему.
И услышал голос Ма:
— Может исчезнуть и внезапно появиться.
Убрал руку и успел заметить, как клинок мгновенно исчез из одной и появился в другой ее руке.
Ма остановилась напротив и улыбалась, глядя на меня. Я смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
— Рука может быть какой угодно, — сказала Ма. — Свойства задаешь ты.
Она произнесла последнюю фразу, глядя на белую бабочку, которая вылетела из кустарника и теперь порхала над нами.
И вдруг преобразилась, стала безжалостной Ма, не знающей сомнений.
— Может убивать… — она взмахнула клинком, и бабочка, кувыркаясь, упала к моим ногам.
— А может… исцелять.
Ма коснулась ее острием, бабочка шевельнулась, взмахнула крыльями и взлетела.
 
Продолжила свой полет.
— Ничего себе… — проговорил я, — «фехтую средне»…
— Наставник был хороший, — просто сказала Ма, — и тетины магические способности передались.
Ма убрала прядь волос со лба и спокойно добавила:
— А фехтую я средне.
Я смотрел на нее во все глаза…
Потому что знал: сейчас это произойдет. И понял, что это уже произошло, и не сейчас. А намного раньше…
Размышляя, стоял, опустив голову. Не ожидал, что это так внезапно меня настигнет.
Ма опять легонько щелкнула по кончику носа и сказала:
— Эй… Застыл. А теперь смотрит…
Она рассмеялась:
— Хватит так на меня смотреть… Давай, начнем.
— Давай, — сказал я.
— Акцепты меча передала… Начнем с простого. С управления длиной клинка.
И, помолчав, Ма начала первый урок.
Глядя мне прямо в глаза, отчетливо повторила еще раз:
— Меч не продолжение руки. Меч — твоя рука.
Я поднял танто и вытянул руку с мечом.
— Представь, что это рука… И теперь удлини его.
— Как?
Ма выставила в отдалении от острия ладонь:
— Представь, что хочешь дотянуться.
Я представил, как клинок тянется и касается ее ладони между линиями жизни и сердца.
Клинок достал руки Ма, и что-то в моем лице изменилось.
— Ты чего? — испугалась Ма.
Я опустил меч, который вновь стал коротким и посмотрел в ее бездонные глаза.
— Зачем мне это? — проговорил я. — Я поклялся никого не убивать.
— Когда это случилось? — спросила Ма, и потому что я не ответил, задала другой вопрос:
— Расскажешь?
Я отрицательно покачал головой.
Она внимательно смотрела на меня.
А потом сказала:
— Не имеет значения… Ты учишься для мастерства. И для того, чтобы защищать себя и других. Не дать им погибнуть.
Ма заглянула в мои глаза и спросила:
— Ты защитишь нас?
Она знала ответ, я давал его еще на Земле.
И я сказал без задержки, глядя в ее просвеченные солнцем глаза:
— Всегда.
— Тогда продолжаем… — Ма снова откинула прядь волос с лица.
И дала следующий урок.
— Лучшее момент для боя — сейчас и здесь.
Она без замаха выхватила меч из ножен и, удлиняя его, в одно движение ударила меня по ноге.
Я взмахнул танто, парируя удар, он удлинился и наши клинки встретились.
Раздался звон и скрежет стали.
Удивленно посмотрел на Ма.
Хрупкая девушка оказалась невероятно сильной, значительно сильнее Грега. Мне с трудом удалось удержать меч и остановить ее удар.
— А это третий урок… — проговорила она. — Главного глазами не увидишь. Чутко лишь сердце.
И она нанесла новый удар.
Он казался небрежным, я встретил его, удлинив танто больше чем вдвое. Но в ударе была невообразимая мощь, словно я пытался остановить бетонный столб. Примерно таким же «столбом» Ма припечатала Грега к ковру.
От следующего удара я увернулся и отскочил.
— Хорошо… — сказала Ма.
И добавила, улыбаясь:
— Опять смотрит… Не спи!
Ма нанесла следующий мгновенный удар. И еще один. И еще.
Она целилась так, что я был вынужден каждый раз удлинять клинок, и через час я уже не думал об этом. Все получалось само собой…
Я отступал, и мы постепенно вернулись на песчаный пляж на уступе песчаника. Текучий песок, поглощал мои кеды, сковывая движения, и я тонул в нем.
Еще через час я задыхался и был мокрым, как абобус. А Ма оставалась спокойной и невозмутимой, словно вышла на прогулку.
Ее фехтовальные Три «А» были безупречны.
— Перерыв… — сказала Ма, и я повалился на песок и, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрел на нее:
— Купаться?
— Позже, — кивнула Ма. — И не здесь…
Ма сходила за вещами к ржавым трубам. Раскрыла рюкзак и кинула мне флягу с водой и бутерброд в фольге.