Восхождение Примарха (СИ)

Человека уже не били, а он уже не кричал, сначала спрашивая, за что его так, а затем обещая сказать всё, что нужно. Он лишь устало дышал, предчувствуя, что всё это лишь начало.
Бесконечно далеко, в коридоре за дверью, что сейчас равнялось другому миру, раздались тяжёлые уверенные шаги. Через полминуты дверь отворилась, и внутрь, пригнувшись, вошёл высокий и кряжистый мужчина неопределённого возраста.
— Рябов⁈ — пробасил он, едва за ним закрылась дверь.
— Да, — едва слышно проговорил привязанный к стулу человек.
— Громче, я не слышу.
— Да!
Вошедший удовлетворённо кивнул.
— Ты знаешь, кто я?
Сидящий коротко кивнул. Тогда из темноты ему прилетела оплеуха.
— Говори, когда тебя спрашивают.
В темноте, по обеим сторонам от привязанного стояли дюжие бойцы, которые и довели его до нынешнего состояния.
— Знаю. Вы — министр транспорта Российской Империи, Игорь Всеволодович Державин.
— Зачем я тут, догадываешься?
— Да.
— Мне нужно от тебя, пёс, одно-единственное имя. Кто тебя нанял, чтобы ты подсунул моему внуку это?
Державин вытащил из кармана трусы, в этом освещении казавшиеся бурыми, и кинул их в лицо сидящему на стуле Рябову.
— Вяземский, — прохрипел избитый сухими губами.
— Кто? Илья?
— Нет. Кто-то из детей. Я не знаю.
— Почему тогда говоришь, что Вяземские?
— Перстень.
— Вот, изъяли у душегубца, — отрапортовал один из бойцов и протянул вошедшему завёрнутую в платок вещицу.
Державин отогнул края материи, и в тусклых лучах лампы блеснула буква «В», словно вырастающая из вяза.
  
Глава 7
 
Загородный клуб располагался в здании старинной усадьбы, спрятанной от посторонних глаз столетними дубами. Парк на этом месте распорядился разбить ещё прадед нынешнего отца-императора. Говорят, что сама идея клуба тоже принадлежала ему.
Но этого никто не подтверждает.
Да и зачем?
Важно, что глава знатного рода или владелец значимой для страны компании мог решить в этих стенах практически любой свой вопрос, не прибегая к силе или деньгам. Дело в том, что если ты — член клуба, значит, у тебя уже есть и сила, и деньги, и власть.
Министр транспорта Игорь Всеволодович Державин подъехал к клубу в то самое время, когда внутри находился нужный ему человек. Он знал Илью Святославовича Вяземского много лет, однако близко они никогда не общались. Не было повода: ни общих дел, ни совместных интересов, ни выгодных брачных партий. Тем непонятнее было вскрывшееся обстоятельство.
Игорь Державин оповестил Вяземского, что хочет с ним увидеться в загородном клубе и обсудить один важный момент. Тот сразу же согласился, чем вызвал некоторую оторопь. Не станет человек, чувствующий за собой вину, так легко идти на контакт.
Дверцу министру открыл служащий клуба.
— Ваше сиятельство, вас ждут в чёрно-белой комнате, — церемонно проговорил он. — Проводить?
— Спасибо, сам справлюсь, — ответил Державин, поднимаясь по ступеням в особняк.
«Интересно, интересно, — думал он про себя. — Чёрно-белая комната означает партию».
В клубе было множество комнат, и некоторые из них самой своей обстановкой несли смысловую нагрузку. В бордовой выявляли излишнюю благосклонность той или иной дамы, в синей решали вопросы чести, в зелёной улаживали финансовые проблемы.
В чёрно-белой играли в шахматы.
— Рад приветствовать вас, Игорь Всеволодович, — Илья Святославович привстал с занятого кресла, располагавшегося напротив небольшого столика.
Далось ему это не очень легко, так как он был полной противоположностью самого Державина, фигурой своей больше напоминая шар, нежели человека. А вот лицо сохраняло определённую живость, заплыв жиром лишь в районе подбородка. Все знали, что это последствия длительной болезни, с которой мужчина боролся всю свою жизнь, а не чрезмерности в пище. Поговаривали, что вызвана она каким-то страшным проклятием, так как ни один лекарь-маг так и не смог помочь ему.
— Моё почтение, Илья Святославович, — отозвался министр, проходя в середину комнаты и присаживаясь напротив оппонента.
 
— Какими предпочитаете играть?
— Предпочёл бы теми, что не скрывают своих намерений.
Вяземский, не отрываясь, смотрел на министра, приподняв бровь.
— Полагаю, тут все такие, — ответил он спустя некоторое время.
В некотором смысле игра уже началась, и оба мужчины в неё включились, хотя фигуры на шахматной доске всё ещё находились на стартовых позициях.
— Тогда давайте чёрными, я же приехал позже.
— Нет-нет, — запротестовал Вяземский. — Я тут по вашей просьбе, вам и начинать.
Он повернул шахматную доску с расставленными на ней фигурами так, что белые фигуры, выполненные из слоновой кости, оказались напротив Державина.
— Что ж, будь по-вашему, — ответил тот.
И тут же продвинул на пару клеток вперёд королевскую пешку.
— Лихо, — улыбнулся толстяк. — Отвечу по классике, — и двинул свою такую же.
— Скажите, зачем вам младшая фигура моего рода? — министр решился на практически прямой вопрос.
Он побоялся, что глубокое иносказание может убить всю суть его претензий, а сейчас нужно было предельное понимание ситуации обоими игроками.
— Простите, но я решительно не знаю, о чём вы, — Вяземский развёл руками.
— Вы, наверняка, слышали про недавнее покушение на моего внука. Можете как-то прокомментировать?
— Слышал. Но боюсь, что не обладаю никакой информацией по данному вопросу.
Тогда Державин аккуратно вынул из кармана пиджака свёрнутый платок, неспешно отогнул его края и вместо фигуры положил перед оппонентом перстень, который получил от Рябова.
— Вот даже как!
Было видно, что Илья Святославович удивлён, но не очень.
Министр ждал ответного хода, и тот не заставил себя долго ждать.
Вяземский достал очень похожий свёрток и раскрыл его. Внутри лежала запонка, на которой отчётливо виднелась стилизованная «Д», зажатая в кулаке. Она также оказалась на доске вместо очередной фигуры.
— Интересно, — пробасил Державин. — Вечер перестаёт быть томным. Давно это у вас?
— Вовсе нет. Буквально вчера я получил эту вещицу. Хотел сегодня звонить вам, но вы меня опередили. Вы позволите? — и он указал на перстень.
— Да, конечно, — ответил министр.
— Так вот, — забирая перстень и убирая его в карман, продолжал Вяземский, — эту запонку нашли на том месте, где позавчера избили моего младшего внука.
— Это которого?
— Вы вряд ли знаете. Его зовут Павел, и он унаследовал моё проклятие. Даже ходить не может. Представляете, что я подумал, когда мне доложили, что его избил кто-то из ваших?
— Убил бы, — кивнул Державин.
— Я сразу стал думать, где перешёл дорогу, — Илья Святославович осёкся, картинно посмотрел по сторонам и закончил: — белым.
Министр взглянул на доску, оценил ситуацию и вывел вперёд коня.
— Признаться, и мне было чудно. Никогда никаких противоречий, и тут вдруг младшую фигуру с доски хотят снять.
— Полагаете, — Вяземский взял с доски пешку и повертел её в руках, — хотели использовать наши силы в своей партии?
— Уверен. Теперь, после начала нашей с вами игры просто уверен.
— Что ж, тогда ваш ход конём — очень сильная вещь. Пожалуй, поддержу. Но предлагаю всем показать, что мы по разные стороны доски, чтобы увидеть, кто хочет извлечь пользу из нашей с вами игры.
— Принято, — ответил Державин и едва заметно склонил голову.
В этой, казалось бы, бессмысленной беседе главы двух старинных родов заключили договор о сотрудничестве, который не требовал никаких подписей и других заверений. Кто-то решил стравить их, и теперь предстояло выяснить: кто и для каких целей.
Примерно посередине партии Игорь Всеволодович порывисто встал и, ни слова не говоря, вышел из комнаты, хлопнув дверью. Илья Святославович остался сидеть, слабо улыбаясь. Всё шло по плану. По их новому плану.
* * *