Покоряя Эверест
Мы стартовали в 8 утра. В 1:30 дня мы были у подножия крутого участка под ледяным камином. Каждый выступ и ступеньку замело снегом. Но зато, как тонкая путеводная нить, осталась спускающаяся сверху веревка, закрепленная отрядом Сомервелла для помощи носильщикам. Ах эта благословенная веревка! Как мы были рады ухватиться за нее обеими руками и подтягиваться, преодолевая крутые отрезки! На двух опасных участках над расселиной Нортон и Сомервелл по очереди продвигались вперед по длинной веревке, пока остальные двое их страховали.
Пока Сомервелл вел нас наверх и через последний склон, мы услышали, как четверо носильщиков над нами вели увлеченную беседу. Забравшись к ним, поскольку нельзя было терять время, мы сразу спросили, все ли готовы идти. Этот вопрос их явно озадачил. Затем один из них переспросил: «Вверх или вниз?» Ответ Нортона, казалось, удивил их не меньше, чем обрадовал, – столь мало они осознавали серьезность ситуации или недооценивали угрозу дальнейшего ухудшения погоды. Было 4:30 вечера, и нас уже накрыла холодная тень, когда Сомервелл добрался до шельфа или, скорее, до расстояния в несколько футов от него, поскольку веревка, на которой мы его держали, была слишком коротка для этой цели. Мы решили, что самым быстрым способом было сделать веревочные перила и спускать людей по одному туда, где разместились мы с Нортоном. Но оказалось, что предложенные перила не доходили достаточно далеко, и людям пришлось сделать две или три ступени, прежде чем они смогли до них дотянуться.
Мэллори и Ирвина в последний раз видели на высоте примерно 8 604 м 8 июня.
С некоторой тревогой наблюдая за процессом, мы с Нортоном вдруг увидели, как двое из четверых мужчин скатываются по крутому снежному склону. Каким-то чудом они остановились примерно в 15 футах [420] ниже. Сомервелл сориентировался мгновенно. Мы слышали, как он крикнул: «Как по-непальски [421] “замрите”?» Нортон точно перевел, и эти двое, впившиеся пальцами в снег – ни у одного из них не было ледоруба, – должным образом были проинструктированы не шевелиться ради спасения своих жизней в этой опасной ситуации. Остальных переправили по веревке. Сомервелл воткнул свой ледоруб в снег, обмотал его веревкой, и спустя несколько минут мы увидели, как он вытягивает оступившихся носильщиков, принимая их в свое лоно в отеческой манере, достойной Авраама [422]. Этих двоих также переправили по веревке.
Нам крайне повезло обнаружить, что обмороженный участник отряда носильщиков повредил не ноги, а руки. Единственному носильщику, которого привел Нортон, не пришлось его нести. Он смог спуститься вниз на собственных ногах. Тем не менее он был очень болен. Ледяной камин был неподходящим местом для того, кто едва держался за закрепленную веревку, и в гонке с надвигающейся темнотой он бы обязательно пострадал. Но и к его, и к нашему счастью, в этой гонке мы побеждали.
Когда я возглавлял отряд, угрюмо бредя через ледниковую впадину в меркнущем свете, я смутно различил приближающуюся группу людей. Это были Ноэль и Оделл с двумя или тремя носильщиками, несущими горячий суп в термосах. Sic itur ad astra [423]. Они заслужат свои престолы на Небесах. Не каждый отряд, спускающийся с Чанг-Ла, найдет не заметенный маршрут, их редко ждет вечер без тревог, а еще реже их встретят горячим супом. Но теперь мы знаем, что нам нужно сделать, чтобы обезопасить путь. Возможно, у нас получится, если Эверест не снизойдет до особого внимания к крошечной группке людей, копошащихся на его великой северной стене. Или если он хотя бы не заметит, что среди остатков разметенных им и наполовину обращенных в бегство отрядов все еще горит воля к победе, – или даже осталась сила, способная прикоснуться к самой его вершине.
* * *Опубликовано как 7-я депеша о горе Эверест «Таймс», 24 мая 1924 года.
Лагерь VI был разбит на высоте 8 138,1 метра. Нортон и Сомервелл поднялись на высоту 8 574 метра 4 июня.
Мэллори и Ирвин отправились на вершину Эвереста 4 июня 1924 года.
Тело Мэллори было найдено 1 мая 1999 года.
Примечания
1. Статья публикована и направлена в печать в 1920 году.
2. Österreichische Allgemeine Zeitung, 1889 год.
3. Boll. C.A.I., 268–280.
4. Я использую это выражение для обозначения не состояния периодической тошноты, а просто состояния, при котором физическая нагрузка ненормально истощает организм и вызывает заметное нежелание к дальнейшим нагрузкам.
5. Тем не менее я считаю разумной мерой предосторожности избегать длительного сна в лагерях на высоте до 20 000 футов [424].
6. Еще не было установлено, что истинное направление этого маршрута – северо-восток.
7. Кули были разделены на три группы, которые должны были по очереди провести четыре или пять дней в передовом лагере, обучаясь альпинизму, пока остальные снабжали этот лагерь с нашей базы.
8. Рассчитано по показаниям двух анероидов, что позволяет внести поправку на высоту лагеря, установленную позже майором Уилером.
9. В ходе обследования высота этого пика была установлена в 22 520 футов [425], и наш последующий опыт демонстрирует, что барометры-анероиды обычно демонстрируют завышенные показания при приближении к верхней границе своего предела.
10. В долине Ронгбук не было леса, и наш запас навоза яков приходилось доставлять из Чобука.
11. Полезный кули с опытом службы в индийской армии. Я поручил ему обязанности второго сирдара.
12. Оказалось, что это целых 1 200 футов [426].
13. [Выдержка:] Весь план кампании был основан на убеждении, что сентябрь будет лучшим месяцем для восхождения, и наши самые большие усилия, своего рода штурм горы, были приурочены к этому времени. Теперь мы должны исходить из допущения, что погода будет именно такой, как предсказали местные старейшины. Нам обещали прекрасный сентябрь.
14. [Выдержка:] Первой задачей наших планов было, конечно, достижение перевала Чанг-Ла. Найдя путь к этой точке, мы должны были определить маршрут продвижения и завершить этап разведки. Второй задачей было постараться достичь северо-восточного гребня. Поскольку целью разведки было установить, возможно ли подняться на Эверест, наша задача не могла считаться решенной, пока мы на самом деле его не покорим. Но для этого важно четко представлять заключительный этап восхождения, и если мы достигнем большого плеча гребня, то, имея обзор с него, хотя бы сможем лучше оценить, что лежит между ним и вершиной. В конце концов мы не видели причин исключать главную цель – никаких потерь с нашей стороны не предвиделось. Лучшее в данном случае не враг хорошего. Ибо, если окажется, что дополнительных припасов – для более масштабной кампании – понадобится больше, чем могут унести наши кули, мы можем просто оставить их, чтобы самим поначалу нацелиться не так высоко.
При организации штурма мы решали, где разбить наш лагерь – сначала на Лхакпа-Ла или, возможно, лучше уже за ним, на меньшей высоте. Затем – на перевале Чанг-Ла и, наконец, как можно выше – где-то под плечом, предположительно, на высоте около 26 500 футов [427]. Из лагеря на перевале Чанг-Ла нам придется поднимать туда десять грузов, каждый по 15 фунтов [428], – палатки, спальные мешки и еда в количестве, рассчитанном максимум на четырех сахибов и четырех кули. На эту задачу выделили шестнадцать кули. Двенадцать из них должны были вернуться в день своего восхождения и переночевать на перевале Чанг-Ла. Исходя из предположения, что им потребуется сопровождение сахибов, которые также должны заночевать с ними в этом лагере, там нужно оставить четыре небольших палатки. Итого до этой точки требовалось поднять шесть палаток. Организация этого процесса похожа на лестницу: ее основа должна быть сконструирована таким образом, чтобы выдерживать вес всего, что находится выше.
