Ассистентка (СИ)

— Ночью, — ератник назвал место и время. — Сам не ходи. Пусть эта кольцо принесёт, — махнул он на фотографию.
— А что не доверяешь?
— Мало ли вас, чертей, кто знает…. Обманешь, — хмыкнул ератник. — Дух твою почую — не сдержусь.
— Ну ты мне уж не приказывай. А то и я не сдержусь, — вдруг сменил тон Глеб. — Будет мне всякая гниль подзаборная указывать, что мне делать. И из нас двоих чёрт здесь точно не я.
— Ох, встретимся мы с тобой однажды по ту сторону…
— Придёт время — встретимся. Я пока не тороплюсь. А ты — место знай. Всё! Свободен! — меня била мелкая дрожь, но я невероятно гордилась Кристовским.
Подбирая полы своего поврежденного кафтана, ератник ушел, громко хлопнув дверью и постучав ногами по лестнице. Но это было уже скорее смешно, нежели страшно.
На следующее утро, когда заказчица вернулась, то Кристовский попросил её пару дней носить кольцо вдовы. Конечно, умолчав об его истории. А лишь намекнув, что это необходимо для успешного выполнения её специфического заказа. К сожалению, перстень на ней сидел не очень плотно, постоянно разворачивался мордой льва внутрь, но она пообещала, что не снимет его ближайшие пару дней.
— А как это случится? Может быть, мне как-то подготовиться? Всё, что нужно я выложила в коридор. Подписала… Ну для похорон, — как-то неуверенно почти пропела она.
Очевидно, что она пребывала в каком-то около истеричном состояние. Моё сердце буквально разрывалось от жалости. Но я ничего не могла поделать. У меня не было ни права, ни возможностей вмешиваться в её судьбу.
— Ничего не нужно. Живите своей жизнью, но скоро всё случиться, я вам обещаю.
Когда она уже начала собираться, словно невзначай Глеб попросил её еще об одной встрече. Просто для последних формальностей. Мороз прошелся по моей коже, это было то самое место и время, которое назвал ератник.
— Мы правда там будем? — спросила я, когда за несчастной женщиной окончательно закрылась дверь.
— Конечно, нет. Он сам всё сделает.
— Ясно. Можно я пойду? Что-то устала…
— Конечно, это была сложная ночь…
Торопливо собравшись, я покинула кабинет. Не видя, каким странным взглядом проводил меня Глеб.
Конечно же, я не собиралась отлеживаться. Мне почему-то нужно было видеть, как всё случится, но я не хотела, чтобы Кристовский узнал про мой план. Естественно, я не собиралась спасать её или вызывать милицию и скорую помощь, когда мертвый колдун нападет на свою жертву. Мне было важно убедиться, что Анна Павловна не пожалела о своём решение, что в мир иных она ушла удоволетворённой и хоть капельку счастливой. Но умение Глеба читать мои мысли было потрясающим, а если он узнает о моей инициативе, то не пустит. Поэтому я делала всё, чтобы не встретиться с ним взглядом. Днём я так и не смогла задремать. Всё время думая о том, что женщина проживает свои последние часы. Было что-то неправильное в этом её решение. При всей тяжести одиночества никто не мог желать гибели самой себе. Это противоестественно. Наконец этот бесконечный день закончился. Вновь облачившись в старый пуховичок, я вскочила на самокат и помчала на место встречи.
Прислонив железного «козлика» к стене здания, встала так, чтобы тень дома скрывала меня. Её сутулую фигуру я узнала издалека. Она шла беспрестанно озираясь. То ли опасаясь падающего кирпича, то ли в поисках надежды. Для того чтобы подойти к дому, возле которого Глеб назначил «свидание», ей нужно было перейти перекресток. Она уже ступила на «зебру», как вдалеке послышался шум мотора, кто-то летел слева, не обращая внимания на красный свет и не пытаясь сбросить скорость и затормозить. Как загипнотизированная она двигалась прямо под колёса. Я во все глаза, впиваясь ногтями в ладони, смотрела на неё. Уже никто не успевал её остановить. Вопреки желанию из горла вырвался крик. Но чья-то рука легла мне на рот, подавляя любые звуки. Время было натянуто как струна, которая зазвенит стоит тронуть её невидимому музыканту. В эту секунду справа мяукнул котёнок. Женщина, выпадая из забытья, сделала резкий шаг навстречу к нему и прижала пушистый комок к груди. Кольцо, прыгая по асфальту, покатилось в сторону решётки для сточных вод. Где-то я уже это видела… Только сейчас я поняла, что всё это время не дышала!
 
Женщина не обращала внимания на перстень, она села прямо на бордюр и гладила животное что-то ему приговаривая и успокаивая его. Не понимая, какая опасность ей грозила половину секунды назад. Я же под воздействием какой-то силы вырвалась от держащей меня руки и прыгнула прямо к перстню, наступив на него подошвой кроссовка, а затем быстро сунула его в карман.
Колдуна нигде не было видно. Он провалил задания. И я была этому рада. Наша заказчица так и не обратила на меня внимание.
Ночной город яркими огнями мелькал в периферийном зрение. Голову кружило от счастья. Сама не знаю почему. То ли потому что, кто-то остался жив. То ли потому, что до сих пор чувствовала прикосновение Глеба. Я сразу поняла, что это именно он не дал мне спугнуть момент. Медиум не учитывал, что принимая разные облики у него сохраняется не только татуировка, но и аромат парфюма: мятно-горький с нотками кедра и мускатного ореха.
Он исчез также быстро как и появился. Но я была уверена, что приходил для того, чтобы защитить меня. Он понял, что я могу вмешаться, и боялся, что ератник решит расправиться со мной. И это было невероятно приятно! Всё-таки я для него не комар. Но Юльке я об этом не скажу.
  
Глава 10
 
Те самые сокровища
 
Самое классное в моей работе у Кристовского — ненормированный рабочий день. Он давно уже перестал требовать, чтобы приходила в точно указанное время. Если мне хотелось поспать, то я с чистой совестью могла прийти хоть к часу дня. Зато я если я была ему нужна, то для него не было становилось проблемой разбудить хоть в час ночи. Но признаюсь, я еще в детстве поняла, что по распорядку дня мне ближе совы, поэтому меня это полностью устраивало. Кстати, я иногда с радостью задерживалась в офисе, наведя наконец-то порядок в шкафах и аккуратно расставив коллекцию Глеба по полкам. Ему, кажется, была приятна моя компания, в такие вечера он тоже оставался в кабинете, наливал себе рюмочку коньяка и рассказывал мне о том, что значат некоторые из экспонатов,
Глеб с утра тоже любит поспать, но так как с улицы невозможно было понять, какие окна принадлежат нашему офису, я не знала проснулся ли он. Поэтому не смотря на то, что стрелки часов приближались к полудню, входя в кабинет, старалась не шуметь.
Ноябрь со свойственной ему хандрой топил город в серой хмаре. К слову, я сама еле проснулась после ночной нервотрёпки, и не удивилась, когда, придя в офис, в кабинете никого не застала. Через час Глеб вышел из своей спальни в одних домашних штанах, свободно болтающихся на бёдрах, и, по всей видимости, тоже не рассчитывал меня застать, потому что тут же ретировался, извинившись за свой внешний вид. Его аристократические замашки меня всегда восхищали. Обычно для моих сверстников ходить в одних брюках, голыми по пояс было вполне себе нормально.
— Доброе утро, — произнёс он, вернувшись через несколько минут в джинсах и футболке. — Ты рано!
— Привет! Вообще-то уже полпервого! Я вот завтрак захватила, — похвасталась я выкладывая на стол сэндвичи.
Интересно, а у него вообще здесь есть кухня? Не может же он вечно питаться только тем, что я принесу или ходить по кафе и ресторанам. Молча выложила на стол перстень. К инциденту решила не возвращаться. В конце концов, если Кристовский захочет мне что-то высказать, то сделает это. Но он молчал, завтракая как ни в чём не бывало и подтруднивая надо мной. Мы так смеялись, что чуть не пропустили стук в дверь. Оказалось, что это наша вчерашняя посетительница. При всём желание не могу сказать, что она выглядела хоть сколько-нибудь бодрее. Такая же скромная и обращенная внутрь себя, как и при первом визите. Сначала она долго извинялась, что потеряла кольцо. Пришлось убедить её, что она просто забыла его у нас. Ей было сложно в это поверить, ведь она отлично помнила, что ушла отсюда с перстнем на пальце. Убедить её удалось только, с помощью легких голубоватых волн гипноза и предъявлением самого кольца.