Ассистентка (СИ)

Сначала мне было просто интересно наблюдать за ней, как она с любопытством и волнением открывала для себя то, чем занимаемся. Искренне пыталась защитить некоторых моих посетителей, сделать всё правильно. Удивительно, как ей это удавалось. Сколько в юной девушке оказалось смелости и отваги. Не разу её рука не дернулась, криком она не спугнула нечисть. Мне было чему поучиться у собственной ассистентки! Помню, как я сам чуть не наделал в штаны, когда впервые увидел кладбищенского крыжатника. Думал, что он явился по мою душу. Тогда я еще не знал, что моя душа никому не нужна.
А Варюха везде шла с распахнутой душой. До сих пор руки непроизвольно сжимаются в кулак, когда вспоминаю как сволочь Ян вызвал её танцевать в Доме Масонов. Легко введя её распахнутое сознание в транс и чуть не закружив до бесчувствия. Думаю, что его мелочный план был как всегда направлен на то, чтобы опозорить меня. Смотрите, мол, какая у Глеба помощница! Рухнула посреди зала в обморок как кисейная барышня. Или вообще попытаться увлечь её в один из будуаров на втором этаже и овладеть ею… Похотливое животное! Не перед чем не остановиться лишь бы уесть меня! Но у Вари хватило силы духа сопротивляться его гипнозу. А затем я пришел на помощь. Успел. Навсегда запомню её подрагивающие от возбуждения ресницы, пока мы ехали назад. Как же мне хотелось поцеловать её. Но я не был уверен, что её симпатия обращена ко мне. Возможно, это еще было влияние чар Гросса. Тогда получилось бы, что я лишь воспользовался ею.
Наверное тогда я впервые увидел её характер. И влюбился. Влюбился как мальчишка. Да, что там… Учитывая, где как и с кем прошла моя юность, в молодости я таких чувств не испытывал. Влюбился впервые за несколько веков своей жизни. И теперь передо мной стала самая сложная задача в моей жизни — понравиться ей и ни в коем случае не показать чувств. Я хотел быть с ней! И боялся сломать ей жизнь! Да, совершенно взаимоисключающие понятия.
Вспомнил поцелуй на берегу озера. Как её мягкие, шелковистые губы раскрылись навстречу, и она вся подалась ко мне… Доверительно прильнув всем телом. Моё сердце тогда бешено стучало, и под эти кастаньеты я навсегда потерял голову. С тех пор исподволь любовался Варей, а она, подсознательно угадав, какую получила власть надо мной с каждым днём была всё прекраснее!
Может быть, я даже с мазохистским удовлетворением наслаждался её зарождающемуся романа с этим пацаном. Если мы не можем быть счастливы вместе, то пусть она будет счастлива с кем-то другим. Но… У них не было шансов. Она для него слишком сложная. Разный уровень! Да и чувствовал я, что она ко мне не безразлична. Жаль, конечно, что парень так глупо погиб. Но в этом не было моей вины… В последний момент мне пришлось сознательно оттолкнуть Варю. Как же было страшно, что погибну так и не сказав ей главных слов. Но… В тот миг мне казалось, что это единственный способ её защитить. А ведь она оказалась сильнее, чем я думал. Теперь же всё это было не важно, главное, чтобы Варя очнулась…
Кристовский ещё не знал, что я научилась читать его мысли, поэтому совсем расслабился и думал, практически, вслух. Что же, пока не буду его разочаровывать. Но приятно узнать, что всё это время мои чувства были взаимны. Когда знаешь, что человек думает, тогда можно в любви первой признаться.
Что же, пора прийти в себя. Слегка прищурившись, убедилась, что его голова склонилась надо мной, а тёмные глаза вглядываются в тревожном ожидание.
— Ты очнулась? Как себя? Чувствуешь? Воды? — Глеб буквально обрушился на меня вопросами.
— Пока ничего не нужно. Я в порядке. Не бросай меня больше! Я люблю тебя! — последние слова мы произнесли практически хором, сливаясь в поцелуе.
Во сне я несколько раз представляла, как Глеб обнимает меня. Но реальность превзошла самые смелые ожидания. Он был нежным, трепетным и сразу бесконечно родным. Наши тела подходили друг к другу как элементы паззла. Дополняя и заполняя друг друга.
 
На улице стеной лил непрекращающейся уже несколько дней дождь. Прозрачные потоки воды текли вдоль обочин, превращаясь в настоящие реки и скрывая под собой бордюры. Стихия отрезала нас от основного мира. И это было то, в чём мы нуждались. Прежде чем решить, что делать дальше, нам нужно было просто напитаться друг другом, утолить хотя бы поверхностный голод. Но если телесный, за эти двое суток уединения мы хоть немного насытили, то естественный брал своё. Смерив взглядом пустые полки холодильника, убедилась, что вылазка в супер-маркет действительно неизбежна.
— Давай вызовем доставку или сходим вместе, — предложил Глеб.
— Нет, я быстро сбегаю одна. Хочу немного подышать. Не волнуйся со мной ничего не случится, — засовывая ноги в высокие ярко-желтые резиновые сапоги и закутываясь в непромокаемый дождевик, пообещала я.
— Возьми зонтик, — крикнул в догонку Глеб.
— Да уж догадалась! — засмеялась я, посылая ему воздушный поцелуй.
Выйдя из подъезда огляделась. Всё блестело от дождя. Несмотря на сырость воздух вкусно пах влажной молодой зеленью. Этот сладковатый запах ванили и свежести напомнил, что весна со всем своим буйством красок совсем близко!
Худенькая фигурка отделилась от стены. Внутри меня всё оборвалось. Кто это? Ладонь легла на запястья, сжимая татуировку-змейку как амулет.
— Варвара, — донёсся знакомый звонкий голос.
Мария Наумовна!
— Как же вы меня напугали! — на выдохе призналась я, совершенно не боясь казаться смешной.
— Что же ты, спутница столь сильного тёмного мага, а всего боишься. Нельзя так!
— Да что-то нервы расшалились, — отрезала я.
Вокруг Лисович дрожала тёмно-серая аура… Она пришла ко мне не с миром. Теперь я стала намного сильнее и опытнее наставницы. Но я не собиралась открывать ей свои способности. Путь также думает, что я всего лишь восторженная ученица.
— А зачем вы меня поджидали?
— Хотела поговорить с тобой наедине. Без Глеба.
На моём лице как на простыне, где лучом фильмоскопа на простыне, растянутой на стене, диафильмом отобразилась вся гамма эмоций.
— Не поняла, — коротко выразила я обескураженность.
— Оставь его…
— Ммм. Снова не поняла, — я смотрела на Лисович с изумлением и недоверием будто она на месте превращалась жабу.
А я не в силах была поверить своим глазам.
— Ты должна оставить Кристовского. Ты всего лишь женщина… Прекрасная, смелая, может быть даже обладающая энергией, но женщина. А он маг. Медиум вложивший в себя много силы. Сейчас вы наслаждаетесь друг другом, но пройдет несколько десятилетий ты начнёшь увядать. Твоё тело неизбежно начнёт движение навстречу смерти. А он… Он должен будет выбрать. Стареть с тобой. Значит перестать быть магом. Или остаться собой и однажды похоронить тебя… А если у вас появятся дети… Ты знаешь, как тяжело прощаться со своими детьми…
— Вы говорите так, будто сами через это прошли! Я не верю, что Глеб встречался с вами и расстался, когда понял, что магию любит больше! Вы из ревности или злобы хотите нас поссорить! — выпалила я, не выбирая слов.
— Ты можешь думать, что хочешь, девочка. Но потом… Может статься, что ты пожалеешь, но будет уже поздно. Если захочешь — я помогу тебе уехать…
Мои губы сами собой изогнулись в ухмылке: что это старуха о себе думает, неужели, она правда рассчитывает, что ей удастся обхитрить тёмного медиума. Если Глеб захочет он найдёт меня в любой точке земного шара!
— Когда у вас родиться ребёнок, то Глеб не сможет заниматься тем, чем занимается сейчас… Его сила начнёт таять. И однажды он поймёт, что стал обычным человеком. Он не сможет простить это ни себе, ни тебе, ни вашему наследнику. Ты обречёшь его на муки. Но если ты уедешь, то сначала Кристовский, конечно, будет рвать и метать… Но он научится жить без тебя и вновь вспомнит своё предназначение, — заклинала меня старушка, всё больше напоминая Бабу Ягу.
Мне надоел этот цирк. Спорить с ней не собиралась, но и делать вид, что иду у неё на поводу, не видела смысла.