Любовный эксперимент по-американски (СИ)
Рози обернулась, виновато блеснув глазами.
– Клянусь, я собиралась уйти вчера вечером! Прости, что уснула…
– Извиняться не за что, – искренне ответил я, махнув рукой. – Ты устала не меньше моего, вот мы оба и отрубились.
– И все-таки ты перенес меня на кровать? – подумав, сказала девушка. – Никакой необходимости в том не было, я вполне могла поспать и на диване.
Она поставила кофейник на столешницу.
– Ничего сложного, – пожал плечами я.
Рози выдвинула табурет и уселась.
– Все равно очень мило, что ты обо мне позаботился, – возразила она, наливая кофе. – Знаешь, Лина не раз называла тебя дикарем, а я удивляюсь – с чего она взяла?
– Уж поверь, причины у нее имеются, – усмехнулся я. – В детстве обо мне еще не так можно было сказать. Да и в юности… Впрочем, я не слишком изменился, всякое бывает.
– Во всяком случае, сейчас ты просто душка.
Подняв чашку, я встретился с ней взглядом.
– Рад, что ты так думаешь.
– Рад? – сдвинула брови она. – Какая тебе разница?
Я дал ей сделать глоток и, решившись, заявил:
– Считаю, что ты должна остаться.
Рози медленно поставила кофе на стол.
– На завтрак?
– Нет. До тех пор, пока не отремонтируют твою квартиру. Если хочешь, конечно. – Выдержав паузу, я добавил: – Друг другу мы мешать не будем.
– Что? – вскинула брови Рози. – Но… я не могу.
– Почему? – пожал плечами я, отхлебнув кофе.
Должно быть, мой уверенный тон сработал. Во всяком случае, Рози растерялась и с запинкой ответила:
– Потому что… потому что ты – Лукас, брат Лины, а я никаких прав жить здесь не имею.
– В твоей квартире пока жить нельзя, – возразил я, обхватив чашку. – Похоже, что поселиться у отца – тоже не вариант, иначе ты уже к нему переехала бы. Поправь, если ошибаюсь.
– Да нет, ты прав, – уныло опустила плечи девушка.
Значит, моя догадка верна, хотя напрямую вчера Рози такого не говорила. Я просто почувствовал ее неуверенность, и теперь слегка смутился от своей проницательности.
– Так располагайся и не торопясь решай проблемы.
– Лина ведь обещала квартиру тебе, Лукас. Тем более это маленькая студия с одной кроватью.
– Если ты в принципе не возражаешь, как-нибудь разместимся.
Ее уши порозовели, и я насмешливо склонил голову к плечу.
– Я не о кровати, о студии.
– Понимаю, – невесело усмехнулась Рози. – А вдруг я не против?
– Ты ведь позавчера обронила, что вдвоем здесь жить нереально, вот я и решил проверить.
– Ну да, – пробормотала она и едва ли не с сожалением продолжила: – Я не то имела в виду. Вовсе не возражаю совместно использовать студию, раз уж ты оказался неожиданно замечательным человеком. Хотя вряд ли мне следовало удивляться.
Я нахмурился, гадая, что она имела в виду.
Погрузившись в свои мысли, Рози машинально подняла руку и поправила выбившийся из хвоста локон.
– Планировала подыскать недорогой отель или воспользоваться сервисом аренды жилья. Вчера по дороге из Филадельфии даже начала изучать вопрос, но…
– Это обойдется недешево. Да и сил потратишь много, уж мне-то известно. Сам пытался найти варианты, пока Лина не предложила свою квартиру. Оставайся, Рози, – увещевал ее я.
Давить не собирался. Откажется – значит откажется.
– Решать тебе, однако не советую тратить деньги на апартаменты по завышенным ценам лишь потому, что боишься доставить мне неудобства. Меня никто за язык не тянет.
Выражение лица девушки изменилось – стало быть, размышляет. Поколебавшись, она спросила:
– Я точно тебе не помешаю?
– Разве похоже, что ты меня стеснила?
Рози покачала головой.
– Мы вполне благополучно провели здесь ночь, разве нет? – добавил я, и она пожала плечами. – Кстати, не забывай – ты имеешь дело с туристом. Днем меня дома почти не будет. Тишина, спокойствие – только садись да работай, и все успеешь.
Она на миг оживилась и тут же вздохнула.
– Не могу допустить, чтобы ты спал на диване.
Я оценил спальные места и опасения Рози не поддержал:
– Мне приходилось ночевать в куда худших условиях, чем на замечательном диване в современных апартаментах.
– В каких именно?
– Например, у бабушки на тахте, которой стукнул тридцатник. Мало ли… Надувная кровать, полотенце на песке. Бывало, спал прямо на полу своего минивэна, когда дождь промочит матрас, а это совсем не редкость. Могу продолжить, – пожал плечами я. – Немало времени провожу в дороге, так что модный плюшевый диван – просто мечта.
– Много путешествуешь из-за соревнований? – подумав, спросила Рози.
Ее слова обрушились на меня ушатом ледяной воды, напомнив о печальной реальности.
– Лина каждый раз хвасталась твоими достижениями, когда ты отбирался на турниры, – пояснила девушка. – Постоянно показывает твои фотки.
Меня словно кольнули иглой в сердце. Ни Лина, ни другие родственники не знали, что многое изменилось.
Рози поднесла было чашку ко рту и вдруг огорошила меня новым вопросом:
– Выходит, поэтому у тебя безупречный английский?
Впрочем, разговор свернул в новое русло, и слава богу.
– Ага, – хмыкнул я. – За последние пять лет мне в основном приходилось вращаться среди людей самых разных национальностей. Дома, в Испании, бывал редко. Так что в какой-то момент осознал: выбора нет, надо учиться. Разговорных выражений точно нахватался в избытке.
В глазах Рози мелькнула искорка, и ее напряженное лицо разгладилось.
– Ладно, останусь. Во всяком случае – до тех пор, пока не выясню, когда смогу вернуться к себе. На этой неделе арендодатель выйдет на связь.
Я кивнул, старательно скрывая облегчение.
– Живи, пока не надоест, Рози.
– Хм. Чур, я занимаюсь покупкой продуктов! Даже после того, как пришлют твою карточку. Это самое меньшее, что я могу сделать.
Возразить она мне не дала, назидательно подняв палец:
– Протесты не принимаются.
– Хорошо, – со вздохом сдался я. – Тогда готовить на обоих – моя обязанность.
– Принимается. – Рози опустила пальчик. – Посуду мою я.
– Договорились.
– А, вот еще что, – выпрямилась она на табурете. – На кровати спишь ты, на диване – я.
Ха! Надо же, верит, что удастся меня уломать.
– Рози…
Закончить я не успел – разговор прервала трель моего телефона.
– Ответь, может, что-то важное? – посоветовала девушка.
Кивнув, я полез в рюкзак. На экране высветилось имя родной сестры. Видеозвонок…
Я направил камеру на себя.
– Hermanita! [10]
– Лукас! – заверещала она с экрана, энергично тряхнув огненно-рыжей шевелюрой. – ¿Cómo está mi persona favorita en todo el mundo mundial? [11]
Хм. Самый любимый в мире человек? Никогда от сестры подобных глупостей не слышал. Разве что…
– Признавайся, что натворила, Чаро, – перешел я на испанский.
Она громко вздохнула, прикидываясь рассерженной.
– Прощаю тебя на первый раз. Я святая, и ты об этом прекрасно знаешь.
Я фыркнул. Святая нашлась…
– С Тако все нормально?
Чаро закатила глаза, а на заднем фоне послышался бодрый лай.
– Не переживай, папочка. Слышишь? Твой сынок прекрасно себя чувствует.
Сбоку от нее что-то замельтешило, изображение на секунду расплылось, а потом на экране появилась знакомая морда.
– ¡Hola, chico! ¿Estás siendo un buen chico? [12] – улыбнулся я своему лучшему другу, едва сдерживая нахлынувшие чувства.
Услышав мой голос, Тако вопросительно наклонил голову и громко заскулил.
– Я тоже по тебе скучаю, приятель. Чаро хорошо о тебе заботится?
До меня снова донесся восторженный лай.
Тако чмокнул сестру в щеку, обернулся и тут же лизнул экран ее телефона.
– Фу, Тако! – глухо прозвучал из динамика голос Чаро – видимо, собачий язык прошелся по микрофону.