Жертва. Путь к пыльной смерти. Дверь между…

— Вот, — начал Джулио, опершись на стол грязными руками. — Этот тип, — он показал пальцем на Капровского, не сводя, однако, глаз с Кленси, — этот тип пришел ко мне и спросил, не давали ли мы Ленни автомобиль, и еще спрашивал всякую ерунду. Я сказал ему правду, я повторил ему ее раз двадцать, но он не хочет мне верить!
— Чему же он не хочет верить?
— Разве есть среди нас такой тип, у которого была бы машина? А? У нас на всех есть один старый мотоцикл, который половину времени находится в ремонте. И я сказал, что, если бы у нас и была сотня машин, мы не дали бы Сервере даже старой колымаги!
— Почему же?
— Потому что он подонок, вот почему!
— Так.
Кленси вынул из пачки сигарету и тут же заметил, что парень жадно следит за ним. Он бросил ему пачку, Джулио мгновение колебался, потом взял одну сигарету. Кленси зажег спичку и протянул ее Джулио, потом зажег свою сигарету. Закурив, он небрежно откинулся на спинку стула.
— Так почему же Ленни подонок, Джулио?
— Потому что он убил Марсию Эрнандес. Она была мировой девчонкой. Это отвратительно, что он так сделал.
— Это правда. Только надо понять точку зрения Капровского, Джулио. Ты говоришь, что не давал автомобиля Сервере, потому что он убил Марсию Эрнандес. Но машину-то ему дали до того, как он ее убил. Именно поэтому-то Капровский и считает, что твоя история не слишком правдоподобна.
— Но что я должен сделать, чтобы убедить вас? — спросил с отчаянием Джулио. — Разве вы не понимаете, что у нас нет машины?! И Ленни мы не давали ни машины, ни чего-либо другого. И я настаиваю на том, что он подонок, самый подлый из подонков.
— Да, — спокойно сказал Кленси, — но надо поставить себя на место Ленни. Я как-то слышал, что это Марсия выдала Ленни.
— Марсия? — ухмыльнулся Джулио. — Это определенно треп!
— Я не говорю, что это правда, я только слышал об этом. Ленни тоже мог узнать об этом и поверить, а поверив, мог и отомстить!
— Значит, он вдвойне подонок. Подонок, что поверил, и подонок, что…
Он неожиданно замолчал, и Кленси спокойно закончил за него фразу:
— …не предупредил банду, да? Еще есть время. Я хотел бы знать, что бы ты сделал в этом случае?
Нахмурившись, Джулио сильно затянулся сигаретой, погасил ее, а окурок положил в карман куртки.
— Вы что, хотите спровоцировать меня, да? — спросил он, сверля взглядом Кленси.
— Да нет, я просто задаю тебе вопрос.
— Вы хотите, чтобы я тоже стал подонком?
— Я хочу, чтобы ты понял одну только вещь, Джулио. Подумай, Ленни сбежал вместе с тремя парнями, и они убили полицейского. Затем он хладнокровно расправился с Марсией: он раздавил ее, как собаку. И когда его поймают, он обязательно сядет на стул. А те, кто ему помогают, окажутся тоже в хорошеньком положении. Это серьезнее, чем воровать яблоки с витрины.
Помимо его воли голос Кленси становился все более суровым, и он смотрел на Джулио ледяным взглядом. Последний поочередно переводил взгляд с Кленси на Капровского и медленно покачивал головой.
— Понимаю, — сказал он. — Возможно, я не очень-то умен, но я понимаю, в чем дело. Вы выступаете дуэтом… — Он оттолкнул стул и встал. — Могу я уйти, или этот тип будет еще угрожать мне, что разобьет морду?
— Ты можешь идти, но не забывай, что я тебе сказал: Ленни Сервера умрет на стуле, а тот, кто будет ему помогать, станет его сообщником. Если ты навещал Ленни в Синг-Синге, ты знаешь, как это выглядит. Так что подумай!
— Согласен, лейтенант. — Его молодое лицо стало суровым и задумчивым. — Я обязательно подумаю. Даю вам слово. — Он повернулся, скосил глаза на Капровского и пошел медленными шагами к двери. — И спасибо за сигарету, лейтенант!
Кленси удовлетворенно кивнул головой. Капровский встал и улыбнулся Кленси.
— Сыграли вхолостую, лейтенант? А когда же перейдем к настоящей игре, когда?
— Когда будет готов номер, — хмуро ответил Кленси. Мгновение он молчал, затем резко спросил:
— Я вырос в блошином квартале, Кап, а вы?
— Я тоже, — удивленно ответил Капровский. — А почему вы об этом спрашиваете?
 
— Разве это так плохо? Не только среда…
— По-моему, лейтенант, — сказал Капровский, у которого иногда была поразительная интуиция, — большая часть из этих подонков трусы. Я же никогда не трусил и думаю, что вы тоже. И даже больше, если бы я не шел прямо, моя мать сломала бы мне шею.
— Может быть, и так. — Кленси вздохнул и посмотрел на часы. — Который час, Кап? Мои остановились.
— Почти пять часов.
— И все еще ничего нет от Стентона? Хорошо. Я пойду перекушу и отправлюсь все-таки домой спать или, во всяком случае, постараюсь заснуть. Но прежде… — Он снял трубку. — Сержант, я иду домой. Когда вы увидите Стентона, попросите, чтобы он мне сразу же позвонил. — Кленси положил трубку и встал. — Хотите, я подвезу вас?
— Я иду с вами. В эту ночь я до конца буду с вами. — Капровский поднял свой громадный кулак. — Приказ капитана Вайса, лейтенант, а приказам надо подчиняться. Не протестуйте.
— Я, конечно, не удавлю вас, — улыбнулся Кленси. — Впрочем, со вчерашнего вечера я обязан вам жизнью и теперь на все согласен. И я даже сделаю вам некий подарок: вы будете спать на моей кровати, а я на диване. Принимая во внимание ваш рост — это вполне нормально.
Капровский улыбнулся.
— Я тоже сделаю вам подарок, лейтенант. На этот раз я не буду спорить.
  
Глава 5
 
Среда, 20 часов 50 минут
Капровский покачал головой и, осторожно прислонившись к двери ванной комнаты, скромно постучал. Оглушительный шум душа не прерывался. Он подождал еще некоторое время, потом постучал сильнее. Шум воды тут же смолк. До него донесся раздраженный голос:
— Ну что еще там?
— Стентон у телефона, лейтенант.
— Господи! Скажите, пожалуйста, чтобы он подождал немного, я же под душем. — Воцарилось молчание. — Ну, хорошо, я уже готов!
Щелкнув, открылся запор ванной комнаты, и в облаке пара появился Кленси с полотенцем на бедрах. Он быстро прошел к телефону.
— Алло!
— Говорит Стентон, лейтенант. Я только что вернулся.
— Прекрасно. Ну так что? Вы что-нибудь нашли в Джерси?
— Это место, лейтенант, гораздо больше, чем кажется по карте. Что касается матери Серверы, то она лжет так же просто, как дышит.
— Остановите немного свое красноречие, — прервал его Кленси. — На мне только полотенце, и я уже окоченел. Что все же происходит?
— Так вот, — сказал Стентон. — Старуха дала мне адрес мастерской в Джерси и имя ее хозяина, друга отца Ленни, который обещал дать ему работу. Я пошел по адресу, но там находятся лавочки модисток, дамские парикмахерские, чайные салоны, но ничего похожего на какой-нибудь гараж нет. Никаких прокатных машин. Я уж подумал, что напутал что-нибудь, записывая адрес, и попытался ей позвонить, но никто не подошел к телефону. Я посмотрел в телефонной книге, там тоже ничего. Проверил справочник станций проката машин — там тоже ничего подходящего не оказалось. — Он помолчал. — Алло?
— Я слушаю вас, — отозвался Кленси. — И все еще мерзну. Ну, рассказывайте побыстрее.
— Хорошо. Я возвращаюсь в Нью-Йорк, и на этот раз старуха оказалась дома. Я спросил ее, что все это значит, но она не смутилась, ни на секунду не растерялась даже, не думайте, не упала в обморок. Она спокойно ответила, что, наверное, ошиблась. Вынула свою записную книжку и дала мне другой адрес. И у нее был такой спокойный вид, что я, как идиот, вместо того чтобы проверить по телефону, снова направился в Джерси. На этот раз были не парикмахерские, а лавки букинистов и ростовщиков и…
— Ближе к делу, — сказал Кленси. — Душ ждет меня, и я хотел бы немного поспать этой ночью.
— Извините… Я снова возвращаюсь в Нью-Йорк в бешенстве. На этот раз нахальная старуха дала мне адрес в Пэссейке и назвала даже имя, не имеющее ничего общего с первым. Она все это выдумывает, уверяю вас, лейтенант.
— Возможно, — сказал Кленси, поправляя все время сползающее полотенце. — Но подождите. Если старуха говорила чепуху, то этим самым она тоже хотела помочь Ленни и Марсии. Я видел одно письмо Ленни к Марсии, он там писал, что мать нашла ему работу.