Один гений хорошо, а два, несомненно, лучше (СИ)

Дюпон вглядывался в каждое здание пристально, но точно знал, что никогда не был в этом районе. Вдруг на табличке, что висела на входе, пока ещё не понятно, чего, ему показалось, что буквы складываются в его фамилию.
- Люк, подойди к зданию с табличкой, и прочти, что там написано, - громко, и с волнением велел Анри.
- Сейчас, ….. да это же клиника, которую спонсирует твоя мать! Её имя …., тут написано её имя!
- Господи…, - тихо произнёс Анри. Тут в его голове всё сложилось. На тех монетах был профиль его матери, вот почему он показался знакомым. Значит она стоит во главе секты, а не отец.
- Не молчи, Анри! Что ты думаешь?
- Это она глава той секты, а комната с кирпичными стенами, скорее всего подвал. И если они пропали там, то возможно, это подвал именно этой клинике. Я еду к тебе! – Дюпон встрепенулся. Он будет противостоять до конца, чего бы это ему не стоило.
Люк рассказал всё остальным, но жандармы без ордера войти в учреждение не могут. Остальные мялись, видимо в ожидании, когда жандармы уедут. И наконец, после всех официальных процедур, те удалились.
- Нас мало, - начал свою речь лидер, - мы подождём подкрепление, и войдём в здание. Если всё, как ты предполагаешь, то и людей, и оружия там в достатке.
Люк вернулся в машину. Каждая минута ожидания, как пытка. Он вспоминал, как увидел Жана в первый раз, как был покорён его стройными ножками, а уж потом чистой душой, и весёлым нравом. Он не представлял, куда бы завела его жизнь без Тибо. Всё, что происходило в его душе, после встречи с парнем, было так прекрасно, что он готов отдать тому всё, только бы он был рядом.
Анри не брал трубку, и этого начинало волновать, но Ксавье уговаривал себя, что он мог забыть телефон дома. Что бы не сорваться от беспокойства, он думал о том, как полюбил Дюпона. Даже при своей не очень стандартной жизни, любить двоих – это было слишком. Но сейчас это стало таким естественным, что без парней всё будет просто не правильным. Жить ради карьерных вершин стало глупостью.
Подъехали два микроавтобуса, и во главе с Нилом, Люк догадался, что это именно он по дорогому костюму, вышла дюжина крепких мужчин в полной амуниции.
- Ты Люк? Очень приятно, я Нил, - протянул руку мужчина, - мне рассказали, как обстоят дела. Не переживай, мы вытащим его.
Ксавье кивнул. Он отчаянно хотел в это верить. Ему было велено остаться тут, но он сомневался, что усидит.
Первым в здание вошёл именно Нил, его окружали вооружённые люди, но Люку показалось странным, что первым идёт человек без защиты. Хотя кто их разберёт, в последнее время его окружало так много чокнутых. Когда вошли все, Ксавье подошёл к двери. Сквозь стекло он видел, что персонал сгоняли в одну комнату, и те не сопротивлялись. Охранник лежал на полу, со скованными руками, его подняли, и так же заперли в той комнате. Остальные проходы и двери были заблокированы. По мере продвижения всей группы, Люк шёл за ними. Последние парни видели его, но не обращали внимания. Как-то очень быстро нашёлся подвал, его дверь была заперта. Она была настолько мощной, что Ксавье сомневался, смогут ли её так просто открыть. Но на удивление, через минуту группа двинулась внутрь. Что за эту минуту происходило перед дверью, Люк видеть не мог. Резкие звуки оглушили парня. Бойцы рас сосредоточились по комнате, беря под прицел или скручивая участников собрания. Всё выглядело в точности, как в том видео. Люди в масках и мантиях стояли у стены, только на столе в роли жертвы лежал …Анри?
Анри набирал номер такси, когда в глазах вдруг потемнело, и он отключился. Очнулся, ощущая жуткий холод. В глазах постепенно прояснялось, и он увидел те самые кирпичные стены. Конечности затекли, пошевелить ими не получалось, к тому же он был привязан, в точности, как тот мальчишка. Его охватила паника. Обнажённая спина прилипла к металлическому столу, а калечная нога жутко ныла. Он стал слышать чьё-то тяжёлое дыхание, и тихо позвал:
- Жан! Это ты?
В ответ услышал слабое мычание.
 
- Ты живой?
Тот снова промычал.
- Люк знает где мы. Он обязательно что-нибудь придумает. Верь мне, Жан, держись, - пытался приободрить парня Дюпон.
Тут тяжёлая дверь отворилась, и вошли люди в масках. Их чёрные мантии лоснились в тусклом свете, будто вороновы крыла. Предполагая, чем это может кончиться, мысленно парень торопил Ксавье.
Люди в чёрном встали вдоль стены, и всё происходило так же, как и в прошлый раз, только уже со звуком. Ему вставили в рот кляп, и началось ритуальное пение. И вот пришло время явиться лидеру. Дюпон совсем не удивился, увидев свою мать, только не предполагал, кто же собирался его насиловать. Датчики на нём также присутствовали, и он с содроганием сердца ждал, когда его пробьёт током. Когда-то его фантомные боли пытались лечить электронейростимуляцией, и прекратили, потому, что Анри принимал их очень болезненно. Он решил просто потянуть время.
- Зачем всё это? – обратился он к матери.
- Ты не послушный сын. Ты позоришь нашу фамилию. Но твоя жизнь может быть полезной тут, - она говорила каким-то не своим голосом. Или просто Дюпон давно его не слышал?
- Ну хоть расскажи мне, за что я должен отдать свою жизнь? – голос Анри дрожал. Холод сковал его полностью.
Но женщина не успела ответить. Дверь отворилась, и Дюпон увидел, как в неё вошёл Нил, а за ним группа вооружённых людей. Силы покинули его, и он потерял сознание.
Люк вбежал внутрь, расталкивая и бойцов, и людей в масках. Он накрыл Анри своим пиджаком, и стал помогать его развязывать. В тёмном углу послышалось слабое мычание, Ксавье понял, что это Жан. Сев перед ним, Люк не мог сдержать слёз. Парень был зверски избит, и прикован цепью к стене. На нём так же не было одежды, и его жутко трясло от холода. При виде парня, Тибо пытался улыбнуться, но даже это у него не получилось. Ксавье поднял его на руки, и прижал к себе. Он вынес парня наверх, и укутал в одеяло, которое нашёл в ординаторской. Затем вернулся за Дюпоном, и обернул того в мантию, что сорвал с кого-то рядом. И только сейчас, он заметил, что мать Анри мертва. Пуля была выпущена ей в лоб, и её голова лежала в огромной луже крови. Парень упустил тот момент, когда стреляли. Но сейчас её смерть волновало его мало. Он беспокоился об Анри. Его ноги были синими, а переохлаждаться ему ни в коем случае нельзя.
Скорая приехала быстро, и забрала парней. Люк бросил свою машину, сев рядом с Дюпоном. Тому всю дорогу, что-то кололи, и судя по разговору врачей, всё было плохо. Ксавье умирал рядом с ним. Его душа разрывалась на части.
Уже в больнице, глядя, как у парня трясутся руки, ему предложили успокоительное, и он покорно его выпил. Анри делали операцию. От переохлаждения у него возникли проблемы с левой ногой. Люк старался не думать о плохом, и немного стало легче, после осмотра Жана. Внутренние органы были в порядке, остальное заживёт.
- А ты крепкий, - говорил Ксавье, целуя разбитые ладони парня, - тебя и поцеловать пока некуда.
Жан и правда, был весь в порезах, синяках и ссадинах. У него обнаружилось несколько вывихов, но на счастье ни одного перелома. Один глаз он открывал с трудом, другой заплыл окончательно. Но даже теперь, Люк называл его красавчиком. Парень очень устал, и вскоре уснул. А Ксавье не переставал терроризировать персонал вопросами, интересуясь состоянием Анри.
Через пару часов доктор сдался, и пустил к нему парня. Дюпон спал, ещё не отойдя от наркоза, и был жутко бледен. Люк держался, как мог, чтобы не плакать. Он просидел, держа его за руку час, а после просто уснул.
Немного успокоившись, Ксавье должен был начать решать проблемы. Анри снова предстояло пройти курс реабилитации, прежде, чем начать свободно ходить, как раньше. По большей части ему нужно было провести месяц в коляске. Но по мнению Люка, это нисколько не должно помешать парню готовиться к конкурсу.
Жан не смог бы появиться в клубе, ещё долго, потому всё, что затеял Ксавье по плану его освобождения, пришлось ускорить. А сам Тибо был приставлен заботиться об Анри, когда Люка нет дома.