Хаски и его Учитель Белый Кот, Том I (ЛП)

Все эти гнилые вещи в его прошлой жизни между ним и Чу Ваньнином... Он действительно не хотел больше вспоминать об этом. Пощадите!
— Эта иллюзия сбивает с толку. В ней ты рискуешь встретить людей, которых в своем сердце желаешь видеть больше всего, — пояснил шагающий рядом с ним Чу Ваньнин. — Ты должен оставаться спокойным, чтобы не запутаться в своих чувствах.
— О…
«А? Подождите секунду!» — от пришедшей в голову мысли Мо Жань вздрогнул.
Если это так, то Ши Мэй, которого он в прошлой жизни встретил в иллюзии, также мог быть не Ши Мэем? Что если это тоже был… Мо Жань искоса взглянул на Чу Ваньнина и снова вздрогнул.
«Невозможно!»　
Если Чу Ваньнин был тем, кого он целовал в прошлой жизни, то Мо Жань определенно получил бы знатную порку и в любом случае хорошую оплеуху!
Это не мог быть он! Определенно нет!
Поскольку Мо Жань был занят увлекательным диалогом с самим собой, то чуть не упал, когда Чу Ваньнин внезапно остановился и потянул его за собой:
— Тихо.
— В чем дело?
— Впереди что-то движется.
Все складывалось совсем не так, как в прошлой жизни, поэтому Мо Жань больше не знал, чего ожидать. Услышав слова Чу Ваньнина, он сразу же спросил:
— Может быть, это Ши Мэй?
Чу Ваньнин нахмурился:
— В иллюзорном мире нельзя представлять тех, кого хочешь встретить. Иначе что бы там ни было, оно примет именно этот облик. Избавься от мыслей.
Мо Жань попытался, но не смог.
Чу Ваньнин взглянул на него. Кинжал в его руке, созданный из концентрированной духовной энергии, без предупреждения вонзился в руку Мо Жаня.
— Оу!..
— Не вой, — Чу Ваньнин предвидел его реакцию, поэтому сияющие золотым светом пальцы другой руки коснулись губ Мо Жаня, и тот не смог издать ни звука.
— Больно?
«...Вот дерьмо! Почему бы тебе не проткнуть себе что-нибудь и не посмотреть, больно ли это?!»
Мо Жань, не пряча слез, жалобно кивнул.
— Боль — это хорошо. Сосредоточься на боли и не думай ни о чем другом. Следуй за мной. Посмотрим, что там.
Мо Жань молча проклинал Чу Ваньнина, тихо следуя за ним по извилистой тропинке.
Неожиданно, когда они подошли ближе, послышались звуки болтовни и смеха, звучавшие довольно подозрительно в таком пустынном месте.
Обойдя высокую сплошную стену, они наконец добрались до места, откуда доносились голоса.
Это поместье было окрашено в праздничные цвета, ярко освещено и украшено мягко покачивающимися красными шелковыми полотнами и фонарями. В большом дворе стояло более сотни банкетных столов, за которыми подавались изысканные блюда. Место было оживленным, гости пили и веселились.
За распахнутыми воротами главного зала они разглядели огромный, написанный алой краской иероглиф «囍 [12.5]». Судя по всему, это был свадебный банкет.
— Учитель… Посмотри на гостей, что пришли на свадьбу, — прошептал Мо Жань. — У них нет лиц!
Автору есть что сказать:
Этот достопочтенный Дохлый Пес хочет поинтересоваться: Мо Жань, ты с прошлой жизни совсем все постельные навыки порастерял?
  
Глава 13. Невеста этого достопочтенного
 
Конечно, Чу Ваньнин уже давно заметил это и без комментариев Мо Жаня.
Гости весело болтали, но невозможно было понять, откуда доносятся голоса. Они сидели, стояли, играли в застольные игры [13.1], произносили тосты, но у каждого из них было как будто сделанное из папье-маше, совершенно пустое, лишенное черт лицо.
— Что же нам делать? Может, пойдем туда и выпьем с ними?
Чу Ваньнин не отреагировал на неудачную попытку Мо Жаня пошутить, вместо этого он опустил голову и задумался.
Внезапно вдалеке послышался нестройный звук шагов. Из тумана появились две длинные вереницы людей, медленно направляющихся к поместью.
Чу Ваньнин и Мо Жань спрятались за декоративной каменной горкой. Обе колонны вели Золотой мальчик и Нефритовая девочка [13.2], которые имели ясные и приятные взгляду черты лица. В тусклом свете ночи они выглядели точно так же, как маленькие бумажные куклы, которые сжигают на церемонии для умиротворения душ мертвых.
 
Каждый из них держал по красной свече толщиной с руку, украшенной переплетением дракона и феникса, которая при горении источала сильнейший запах пудры «Сто бабочек». Когда дурманящий аромат достиг его носа, Мо Жань снова едва не потерял сознание, но, к счастью, тупая боль от нанесенной Чу Ваньнином раны на руке позволила ему сохранить рассудок. Для усиления эффекта он даже нанес удар по ране. Сознание сразу прояснилось.
Чу Ваньнин взглянул на него.
— Ну это же сработало, — смущенно произнес Мо Жань.
Он помолчал, потом спросил:
— Учитель, а почему вам не нужно прокалывать в себе дырку, чтобы сохранять ясность сознания?
— Этот аромат не действует на меня.
— А? Но почему?
Чу Ваньнин холодно ответил:
— Мои духовные силы достаточно велики.
— Хм…
Ведомые Золотым мальчиком и Нефритовой девочкой, две шеренги медленно поднялись по каменной лестнице. Чу Ваньнин некоторое время наблюдал за ними, прежде чем внезапно тихо выдохнул:
— А?..
Его Учитель редко демонстрировал какие-либо эмоции, поэтому Мо Жань с любопытством проследил за его взглядом и тоже был потрясен.
Шеренги были составлены из мертвых. Покачивающиеся на ходу трупы сохранили прижизненные черты лица, но их глаза были закрыты, а кожа смертельно бледна. Большинство из них были довольно молоды: мужчины и женщины, вероятно, не старше двадцати. Одна из фигур выглядела слишком знакомой.
Старший сын семьи Чэнь, который раньше находился в гробу, каким-то образом появился в этой процессии и медленно шел с закрытыми глазами, следуя за чадом свечи. Все остальные в шеренге были разбиты на пары, только рядом с ним вместо мертвого человека была невеста из папье-маше.　
Как будто этого было недостаточно, когда процессия продвинулась дальше, в самом конце шеренги они увидели еще двух знакомых. Цвет мгновенно сошел с лица Мо Жаня.
Ши Мэй и Чэнь-Яо следовали за рядами трупов, низко опустив головы. Их глаза тоже были закрыты, а лица бледны. Они шли точно так же, как и трупы перед ними, так что с первого взгляда сложно было сказать, живы они или нет.
Мо Жань чуть с ума не сошел от беспокойства. Он вскочил и хотел броситься следом за ними, но Чу Ваньнин схватил его за плечо.
— Подожди.
— Но там Ши Мэй!
— Я вижу, — Чу Ваньнин смотрел, как медленно продвигается людская вереница, и прошептал: 
— Посмотри туда. Там есть барьер. Нарушишь его — поднимется вой. Если все безликие призраки во дворе нападут одновременно, ситуация выйдет из-под контроля.
Чу Ваньнин был мастером магических барьеров, и на такие вещи глаз у него был наметан. Присмотревшись, Мо Жань в самом деле обнаружил, что вход во двор был закрыт почти прозрачной вуалью барьера. 　　
Когда Золотой мальчик и Нефритовая девочка достигли барьера, они тихонько подули на свечи. Пламя вспыхнуло еще ярче и охватило барьер, открывая проход во двор.
Один за другим, мужчины и женщины беспрепятственно последовали за своими проводниками сквозь барьер. Веселившиеся во дворе безликие люди обернулись, чтобы посмотреть, как они входят, а затем начали приветствовать их громкими криками и аплодировать.
Чу Ваньнин сказал:
— Следуй за ними. Закрой глаза и не дыши, когда будешь пересекать барьер. Что бы ни случилось, копируй то, что делают трупы, и, главное — молчи.
Мо Жань очень хотел спасти Ши Мэя, и ему не нужно было повторять дважды. Они быстро влились в процессию мертвецов.
В каждой шеренге было одинаковое количество трупов. Чу Ваньнин занял место позади Ши Мэя, так что Мо Жаню оставалось только пристроиться позади Чэнь-Яо. Процессия двигалась мучительно медленно. Мо Жань не отводил взгляда от Ши Мэя, но видел только его бледное лицо и беспомощно поникшую белоснежную шею.