Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других "отклонений"

В 80-е гг. XIX в. И. П. Лебедев провел в условиях стационара обследование лиц, покушавшихся на самоубийство, и интерпретировал полученные данные с позиций теории дегенерации. Он впервые поставил вопрос об уточнении границы между нормой и патологией. Позднее представитель психологического направления Г. И. Гордон отметил отсутствие достоверного критерия для разграничения нормы и патологии.
Некоторые исследователи (Г. И. Гордон, И. А. Сикорский), под воздействием фрейдизма, объясняли суицидальное поведение нарушением «инстинкта самосохранения» или пробуждением «инстинкта смерти».
Именно в России складывается междисциплинарный подход в изучении этого феномена, и впервые термин «сюисидология» – предшественник современной «суицидологии» – науки о самоубийствах – появился в работах российских врачей П. Г. Розанова (1891), Ф. К. Тереховко (1903), И. О. Зубова (1903). Хотя среди медиков вообще и психиатров в частности преобладало представление о покушении на свою жизнь как симптоме психического заболевания (Г. И. Гордон, И. О. Зубов, И. П. Лебедев, П. Г. Розанов и др.), однако такие крупнейшие психиатры, как В. М. Бехтерев и И. А. Сикорский неоднократно подчеркивали значение социальных факторов, включая условия семейного и школьного воспитания, в генезисе самоубийств. Они же обращали внимание на необходимость общественных усилий для предупреждения суицидального поведения. В обосновании и утверждении социологического направления в суицидологии сыграли значительную роль труды педагога А. Н. Острогорского, юристов М. Н. Гернета, А. Ф. Кони, социолога Н. М. Михайловского, а также психологов и психиатров Н. П. Бруханского, Я. Г. Лейбовича, М. Я. Феноменова. Так, А. Н. Острогорский в работе «Самоубийство как психологическая проблема» отказался от понимания самоубийства как результата психического заболевания. Он утверждал, что душевное состояние, в котором самоубийца принимает решение, если нет прямых указаний на душевную болезнь, сходно с тем, какое можно наблюдать у здоровых. М. Я. Феноменов связывает рост самоубийств с дефектами школьного воспитания и господствующим духом практицизма и утилитаризма.
Российские исследователи обращали большое внимание на дефекты нравственного развития личности в генезисе суицидального поведения («нравственной инфекции», по словам И. А. Сикорского), связывали неблагоприятные тенденции и эпидемии самоубийств с кризисом нравственности и утратой смысла жизни. Быть может, нелишне напомнить, что Ф. М. Достоевский также полагал: «Потеря высшего смысла жизни... несомненно, ведет за собой самоубийство»*.
* Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч. Л., 1982. Т. 24. С. 49.
Значительная доля суицидологических работ была посвящена самоубийствам детей, подростков и молодежи. Так, еще К. Герман обратил внимание на рост показателей самоубийств в детском и подростковом возрасте. Связь самоубийств среди рабочей и учащейся молодежи с социально-экономическими факторами (голодом, безработицей, пьянством) отмечали Г. И. Гордон (1912), Л. А. Прозоров (1913) и др. И. П. Лебедев в 80-е гг. XIX в. впервые в отечественной науке провел клиническое обследование суицидентов в возрасте до 20 лет. При этом он обращал внимание на условия воспитания, семейные отношения в семьях молодых людей, покушавшихся на свою жизнь, их ближайшее окружение. А. Н. Острогорский в 1882 г. отмечал отсутствие взаимопонимания между детьми и родителями как суицидогенный фактор. «Дети растут, вызывая недоумение в родителях только при каких-либо катастрофах: исключении из заведения, проявлении своеволия, побега, самоубийства», – с горечью замечал он*.
* Острогорский А. Н. Избранные педагогические сочинения. М., 1985. С.344.
Самоубийства среди воспитанников военно-учебных заведений изучал В. А. Бернацкий, женские самоубийства – Н. И. Григорьев, С. Богатина. Появились работы о суициде среди врачей, военнослужащих, заключенных и ссыльных.
Обширный статистический материал представлен в книге К. С. Веселовского «Опыты нравственной статистики в России» (1874)*. Автор анализирует динамику самоубийств с 1803 по 1841 г. Уровень самоубийств (на 100 тыс. жителей) составил в те годы 1,7-2,9, что было значительно ниже европейских показателей (например, во Франции в 1831 г. – 6,4). К. С. Веселовский рассматривает такой индикатор, как доля смертей в результате самоубийств в общем количестве умерших (в течение указанного периода она составляет 0,06-0,09%); отмечает неравномерное распределение самоубийств по территории России, повышенный уровень самоубийств в двух столичных городах – Санкт-Петербурге (в 1831 г. – 5,1) и Москве (в 1838 г. – 5,7). Доля женских самоубийств составляет в те годы 21-23% от общего числа, и этот, относительно низкий уровень, автор объясняет пластичностью женщин и обращенностью их души внутрь себя, в отличие от мужчин, которые находятся в борьбе с миром и самими собой. Сезонные распределения самоубийств (весенне-летний пик и осенне-зимний минимум), выявленные К. С. Веселовским, позднее будут отмечены и Э. Дюркгеймом.
 
* Веселовский К. С. Опыты нравственной статистики в России. СПб.. 1847.
Одной из информативных специальных статистических работ является исследование Ф. К. Тереховко*.
*Тереховко Ф. К. К вопросу о самоубийстве в Санкт-Петербурге за двадцатилетний период (1881-1900). СПб., 1903.
В начале XX в. крупнейшие психиатры России уже усматривают связь между самоубийствами и действием макросоциальных факторов. В. М. Бехтерев на VII Пироговском съезде (1902) назвал причиной самоубийств социально-экономические условия, а на Первом съезде Русского союза психиатров и невропатологов (1911) говорил о тяжести существовавшего тогда режима как причинном факторе. В своем выступлении В. М. Бехтерев считал самоубийство невозможным без «угнетающего аффекта». И. А. Сикорский в 1913 г.. по-видимому, первым поставил проблему эмоциональной социальной поддержки в профилактике суицида.
В целом период до 1917 г. характеризуется широким спектром методологических подходов в изучении самоубийств, постепенной «социологизацией» проблемы, значительным количеством эмпирических исследований, становлением суицидологии как мультидисциплинарной отрасли научных знаний.
После октября 1917 г. продолжалось изучение медико-биологических, психиатрических проблем суицидального поведения. Важнейшим шагом в социологическом их исследовании явилось создание в 1918 г. в составе Центрального статистического управления (ЦСУ) Отдела моральной статистики во главе с М. Н. Гернетом. В 1922 г. был издан первый выпуск «Моральной статистики», включивший сведения о самоубийствах и социально-демографическом составе суицидентов. В 1923 г. в «Вестнике статистики» были опубликованы собранные и обработанные Отделом моральной статистики при ЦСУ сведения по 36 губерниям относительно количества, мотивов и способов самоубийств с подробными социально-демографическими характеристиками суицидентов. Женщины чаще прибегали к отравлению, утоплению, реже, чем мужчины, применяли огнестрельное оружие.
В 1927 г. издана работа «Самоубийства в СССР в 1922-1925 гг.» со вступительной статьей Д. П. Родина и предисловием М. Н. Гернета. В книге сравнивались показатели по СССР с данными ряда европейских государств, давался сравнительный анализ сведений по различным городам СССР, анализ самоубийств по социально-демографическому составу суицидентов, мотивам и способам самоубийств, а также – впервые, – о предшествующих самоубийству покушениях (суицидальных попытках), днях, часах и месте совершения самоубийств. Столь подробные сведения с тех пор никогда не публиковались в России.
В этом же 1927 г. вышли работы Н. П. Бруханского и М. Н. Гернета, посвященные социально-психологическому и социологическому исследованию проблем самоубийства*. Было зарегистрировано снижение количества и уровня самоубийств в годы Первой мировой войны в воюющих странах и с некоторым запозданием – в нейтральных государствах. По окончании войны кривая самоубийств поползла вверх. Война внесла изменения и в состав суицидентов: снижение уровня самоубийств среди мужчин проходило интенсивнее, чем среди женщин, относительно увеличилась доля самоубийц старших возрастных групп (от 60 лет и старше). Среди суицидентов послевоенного времени возросла доля душевнобольных. М. Н. Гернет последовательно объясняет основные отличия в уровне, динамике и структуре самоубийств в СССР по сравнению с другими странами. При этом неизменным, со времен Э. Дюркгейма, остается сезонное распределение самоубийств: весенне-летний максимум при осенне-зимнем минимуме. Остается заметить, что эта тенденция, по нашим данным, сохранялась и в 70-80-е гг.