Рысюхин, что ты пил?! (СИ)

Побежал обратно, сперва обошёл лицевую сторону, потом пришлось лезть на изнанку. Оказалось, есть такая услуга — при общежитии можно арендовать кладовку на каникулы. Опять бежать в гостиницу, там заодно пообедал — пусть невкусно и дорого, а куда деваться? Посидел, подумал, запаковал так, перепаковал эдак — в итоге пришёл к выводу, что всё мне нужное в дороге удастся утрамбовать в саквояж плюс небольшой свёрток со сменной одеждой для купе.
Уставший и вспотевший от беготни и переживаний, я упал на кровать, чтобы немного перевести дух перед душем — и оказался туманном лесу. Богиня снова удостоила меня личной встречи⁈ Самой её на привычном месте не было, зато справа стоял какой-то пожилой мужчина, высокого роста, почти на голову выше меня, несколько грузный, бородатый и лысоватый, в странно выглядящей одежде. А это ещё кто⁈
— Ну же, вспоминай, можно! — услышал я у себя в голове знакомый голос Рысюхи и почувствовал увесистый подзатыльник мягкой, но тяжёлой лапой.
И я вспомнил…
  
Глава 6
 
Вспомнил и то, как Рысюха собирала меня из кусков, но и то, что рассказывал следователь про вселенцев, подселенцев и паразитов, после чего невольно вздрогнул и чуть-чуть отодвинулся от соседа.
Рысюха насмешливо фыркнула:
— Это даже в какой-то мере оскорбительно по отношению ко мне, но слишком забавно, чтобы обижаться.
И правда, что это я? Хранительница же не раз говорила, что мне ничего не грозит. В конце концов, она же знает и умеет несопоставимо больше, в сравнении с людьми.
— Я немного не так говорила. Я сказала, что тот, второй, тебе не сможет повредить, гарантировать отсутствие любых угроз я никак не могу. Может, тебе завтра ворона любимый костюм обгадит?
Рысь зевнула, потянувшись на своей лежанке.
— Ладно, шутки в сторону. Подходите поближе, разговор будет долгий. И не надо тут обиду строить — ну, повисел пару месяцев в стазисе, подумаешь, горе какое. Зато никто тебя не учуял, и глупостей вы двое почти не наделали.
— Два месяца в состоянии, как в начале тяжкого похмелья, когда не можешь понять, уснул ты или ещё нет, и что именно вокруг творится — это такая фигня, от которой и свихнуться можно! — пробасил дядька, подходя ближе.
Похоже, когда-то он был черноволосым, а потом начал седеть, но не начиная, скажем, с висков, или весь сразу, а словно каждый волос сам решал, быть ему чёрным или белым. В итоге он получился какой-то пегий, трудно определимой чёрно-белой масти, как дворовый кот, про которого так сразу и не скажешь, какого именно он цвета. От такого сравнения, пришедшего в голову, я невольно фыркнул, почти как Рысюха. И странным образом опасения мои в адрес мммм… соседа, что ли, окончательно развеялись с этим фырком.
Пегий покосился на меня недовольно — видимо, расценил моё фыркание как реакцию на свои слова, но промолчал.
— С момента нашей прошлой встречи кое-что изменилось, кое-что прояснилось и появились некоторые возможности. Во-первых, по вам двоим. Вариант, что заплатки «засохнут и отвалятся» как струпья — исключается, слишком вы двое похожи внутренне, слишком крепко поэтому ваши оболочки срослись и не отторгаются почти. Вариант слияния тоже не получается. Гость наш Юру слопать не сможет, не только из-за того, что я не позволю — у него нет ни возможности, ни активной воли, и то и другое — поскольку ядро души отсутствует. Юра гостя поглотить тоже не сможет из-за того, что сил души не хватает — там не только возраст втрое больше, но и опыта разнообразного тоже, даже не кратно, там о порядке речь идёт. Это как пытаться в стакане воды растворить ведро вина. Смешать-то можно, но результат немножко не тот будет. Только если наш гость сам решит прекратить имитацию существования и раствориться в основе.
— Что значит, «имитацию существования» и почему это «нет воли»⁈
— Как же с вами, смертными, трудно! Мало того, что ничего не знаете и не понимаете, так у вас нет даже возможности усвоить нужные понятия, более того — вам не передать без потери даже понятийный аппарат, при помощи которого можно осознать нужные смыслы! А ещё необходимость выражать всё словами! И при этом каждый — каждый! — требует объяснений и доказательств!
 
Рысюха раздражённо дёрнула ухом, но быстро успокоилась.
— Я же говорила: ядра души нет! Только внешние оболочки, и то не полностью. Ррррр… Воспоминания последнего перерождения, слепок личности — но только слепок, не она сама! Но этот слепок считает себя полноценным существом, причём искренне. И он… ммм… О, в понятиях гостя есть что-то отдалённо похожее! — похоже, богиня копалась в наших воспоминаниях, как бабуля в своём ридикюле, когда и как хотела.
— Этот слепок эмулирует эмоции и желания живого существа. Но действенной воли, которая идёт от ядра души, у него нет и быть не может. Слепок сумеет создать убедительную, для себя, имитацию желания что-то сделать, но исполнительный сигнал на реализацию желания не поступит — источника нет!
Я вообще потерял суть разговора, а вот сосед слушает внимательно и всё понимает, но, судя по лицу, соглашаться не хочет. Ха, ещё бы не понимал, если все эти ругательные слова из его памяти вытащили!
— Имитация или нет, но поскольку я разницы между работой встроенного эмулятора и реальностью не вижу и видеть не могу — то для меня это равноценно и равнозначно.
— Не совсем. Например, семья. Ты помнишь про них, помнишь их самих. Твой слепок сознания понимает, что должен испытывать грусть — и создаёт её, как может. Но она отстранённая, приглушенная и возникает только тогда, когда ты о ней вспоминаешь. То есть, «испытываешь» только те чувства, о которых думаешь в данный момент, что должен их испытывать.
— Да ну⁈ Когда кое-кто из здесь присутствующих приложил свои лапы к тому, чтобы из нас двоих один пельмень сделать и мял меня, как тесто — я не думал, что «вот сейчас должно быть больно», просто потому, что вообще не понимал, где я и что со мной. Мне просто было охренеть как больно!
Пегий перевёл дух.
­ — Как-то это не бьётся с твоей теорией.
— О, Мироздание, дай мне терпения! И заодно объясни — зачем я должна терпеть этих тупых и наглых смертных? Какое вообще отношение боль от травмы имеет к эмоциям⁈ Тем более, что тогда ещё ядро души на перерождение не улетело и было рядом. Всё, надоели! Дальше сами — знакомьтесь, разбирайтесь и договаривайтесь, раз вы такие!
­– Погоди, красавица! Без тебя мы не справимся, не обижайся, пожалуйста!
— Ну, что ещё⁈ — Рысюха недовольно дёргала хвостом, но не уходила и нас не прогоняла.
— Пацан при встрече слишком громко думал, что-то я уловил такое, что с пришельцами из других миров тут не церемонятся?
— Да сжигают их, отправляя дальше по цепи перерождений, чтобы не портить работу механизма Мироздания.
— Да уж, простота неимоверная. Вот, чтобы нас с пацаном не сожгли, маскироваться надо.
— Я рада, что ты осилил столь сложный мыслительный процесс. Меня остановил, чтобы похвастаться?
— Язва ты, пушистая. Как моя младшая почти что, и такая же прелесть, так что и злиться не получается.
— Грубая лесть, грубая. Но — искренняя, так что мне нравится…
–­ Для маскировки нужно хоть немного этот мир понимать. Юрка, простите меня оба, пацан пацаном, он о половине того, что нужно знать вообще не слышал, а об оставшемся не задумывался. Типа, «это очевидно», или «это всегда так было», а ещё есть замечательное «все же знают». Особенно когда выясняется, что этих «всех» от силы человек десять.
— Согласна. Не трать время на слова, и так вижу твои основные вопросы и главное беспокойство. Никто так просто тебя не увидит и не заметит, если сам себя не выдашь — ну, кроме богов, разумеется. А они к тому, на ком моя метка просто так не полезут.
Тут мордочка Рысюхи удивлённо дёрнулась:
— Какие ещё «служители богов», что за?.. Ааа, вот ты о чём. Нет, такие у нас здесь не водятся. Да, богов у нас много, очень, практически каждому виду живых существ соответствует персонификация какого-то божества. И животным, и растениям, и даже грибам — но эти вообще странные.