Тайна голландской туфли
— Безусловно. С ней также молодой Морхаус.
— А Сара Фуллер? — спросил Эллери.
— Да, тоже.
— Джонсон! В то время как позовете сюда мистера Дорна и мисс Даннинг, отведите мисс Фуллер на галерею амфитеатра и проследите, чтобы она находилась там до тех пор, пока я ее не приглашу.
Джонсон — внешне совершенно неприметный детектив — быстро ушел.
Молодой врач в белом одеянии проскользнул в коридорную дверь и, застенчиво оглядываясь, подошел к доктору Дженни.
— Так! — прорычал инспектор. — Куда это вы идете, молодой человек?
Вели медленно навис над врачом, который испуганно покосился на него. Хирург поднялся.
— Не волнуйтесь, — усталым голосом сказал Дженни. — Что нужно, Пирсон?
— Только что позвонил доктор Хаутторн. По поводу консультации по ангине. Нужно...
Дженни хлопнул ладонью по лбу:
— Черт побери! Все забыл! Выскочило из памяти — что ты будешь делать... Послушайте, Квин, мне нужно идти. Серьезное дело. Редкий случай. Ангина по Людвигу. Ужасающий процент смертности.
Инспектор Квин взглянул на Эллери, который небрежно помахал рукой.
— Мы, конечно, не уполномочены мешать медицинскому прогрессу, доктор. Если нужно — значит, нужно. О ревуар!
Доктор Дженни был уже у двери и подталкивал к ней молодого врача. Он выждал мгновение, положил ладонь на дверную ручку, взглянул назад, странно улыбнулся прокуренными коричневыми зубами.
— Чуть душу не отдал здесь... Бог судья! Бай!
— Не так быстро, доктор Дженни. — Инспектор стоял недвижимо. — Вам не разрешается покидать город ни под каким предлогом.
— Бог ты мой! — прорычал хирург, входя обратно. — Это невозможно. У меня медицинская конференция в Чикаго на этой неделе, и я планировал завтра вылететь. Абби сама, будь жива, не захотела бы...
— Я сказал, — отчетливо повторил старик, — что вам не разрешено покидать город. Я настаиваю. Конференция или еще что там... В противном случае...
— Да бога ради! — почти завизжал хирург, с яростью хлопая дверью. Он почти выбежал из комнаты.
Вели в три шага пересек комнату, почти волоком потянув за собой детектива Риттера.
— Следуй за ним! — прорычал он. — Не выпускай его из виду, или я завью тебе хвост!
Риттер усмехнулся и поплелся в коридор, двинувшись затем в направлении убегающего Дженни.
Эллери сказал улыбаясь:
— Частота, с которой наш доктор призывает своего Создателя, как-то не стыкуется с научным агностицизмом, не так ли?
Он не успел закончить, как дверь распахнулась, и Джонсон пропустил вперед Эдит Даннинг и коротенького человечка неимоверной толщины.
Инспектор Квин поспешил навстречу:
— Мисс Даннинг? Мистер Дорн? Входите, входите! Мы не задержим вас дольше необходимого!
Эдит Даннинг, с растрепанными светлыми волосами, с покрасневшими настороженными глазами, остановилась на пороге.
— Я буду говорить кратко. Хильда в плохом состоянии, и мы должны отвезти ее домой, — произнесла она металлическим голосом.
Хендрик Дорн прошаркал внутрь комнаты. Инспектор не без изумления наблюдал за ним. Складки живота Дорна возлежали одна над другой, обладатель этого «сокровища» как-то просачивался вперед, а не шагал; желеподобная масса тела колыхалась в грузном ритме его шагов.
Луноподобный лик Дорна сиял от жира; он был покрыт крошечными розовыми пятнами; и пятна сгущались в одно ярко-розовое пятно на носу. Он был совершенно лыс, с мертвенно-бледной кожей черепа, отражавшей свет ламп.
— Да-а, — протянул он, и голос его оказался не менее поразителен, чем внешность. Он был странно высоким, хотя несколько надтреснутым. — Да, — пропищал он. — Хильда нуждается... в покое. Что за глупые расс-с-спросы? Мы ничего не знаем.
— Секундочку, только секундочку, — успокаивающе сказал инспектор. — Войдите, пожалуйста. Эту дверь нужно закрыть. Садитесь, садитесь!
Взгляд маленьких глазок Эдит Даннинг ни на мгновение не покидал лица инспектора. Машинально, как автомат, она села на стул, поставленный для нее Джонсоном, и угловато сложила худые руки. Хендрик Дорн проплыл к другому стулу и, застонав, опустился в него. Его жирные бока, оплывая, спустились с боковин сиденья.
Инспектор взял щепотку табаку и поднес к носу.
— Ну а теперь, сэр, — вежливо произнес он, — один вопрос — и вы будете распоряжаться собой как угодно... Есть ли у вас предположения: кто хотел смерти вашей сестры?
Толстяк промокнул щеки шелковым платком. Его маленькие черные глазки перебегали с лица инспектора на пол и обратно.
— Я?.. Боже! Это так ужасно для всех нас-с-с. Кто знает? Абигейл была забавная женщ-щ-щина, очень забавная женщ-щ-щина...
— Послушайте. — Инспектор пошел в атаку. — Вы должны знать что-нибудь о ее личной жизни: были у нее враги или их не было. Что-нибудь в этом роде. Можете ли вы рассказать что-нибудь следствию?
Дорн продолжал промокать лицо короткими движениями. Хитрые маленькие глазки его все время бегали. Кажется, он внутренне боролся с какой-то мыслью.
— Ну... — наконец сказал он слабым голосом, — есть кое-что... Но эт-т-то не здесь! — И он поднялся со стула. — Не здесь!
— В таком случае вам что-то известно, — мягко заключил инспектор. — Уверен, что ваше сообщение представит интерес для следствия. Избавьтесь же от этого, мистер Дорн, скажите нам. Скажите, или вы не выйдете отсюда!
Женщина, сидевшая возле толстяка, беспокойно зашевелилась:
— Ради бога, мистер, давайте скорее уйдем отсюда...
Тут ручка двери бешено дернулась, а вслед за этим дверь распахнулась. Все оглянулись: вошел Морхаус, шатаясь и поддерживая высокую женщину, которая вошла с закрытыми глазами и безвольно свисающей набок головой. С другой стороны ее поддерживала медсестра.
Лицо молодого адвоката было красным от ярости. Глаза его метали молнии. Инспектор и Эллери быстро помогли отнести женщину в предоперационную.
— Боже мой, боже! — бормотал возбужденно инспектор. — Так это и есть мисс Дорн? Мы просто...
— Да, вы просто-напросто!.. — выкрикнул Морхаус. — И как раз вовремя. Что это у вас здесь — испанская инквизиция? Я требую разрешения отвезти мисс Дорн домой!.. Преступники! Убийцы! Прочь от нее!
Он резко оттолкнул Эллери и приподнял бесчувственную девушку, чтобы уложить ее на каталку. Морхаус стоял над нею, обмахивая ей лицо рукой, но медсестра мягко отодвинула его и поднесла к ее носу пузырек. Эдит Даннинг подошла и нагнулась над Хильдой, похлопывая девушку по щекам ладонью.
— Хильда! — звала она в беспокойстве. — Хильда! Не будь дурочкой. Открой глаза!
Девушка открыла глаза, отпрянула от пузырька с нашатырем. Не понимая, посмотрела на Эдит Даннинг, затем повернула голову и увидела Морхауса.
— Ах, Фил! Она... она... — Больше девушка не могла сказать ни слова. Она захлебнулась рыданиями, протянула руки к Морхаусу, ничего не видя от слез.
Сестра, Эдит Даннинг, Эллери отступили; лицо Морхауса вдруг помягчело и разгладилось; он склонился над Хильдой, что-то быстро шепча ей на ухо.
Инспектор высморкался. Хендрик Дорн, молча взиравший со своего стула на эту сцену, содрогнулся всем телом.
— Позвольте нам и-д-т-ти, — квакнул Хендрик Дорн: — Девушка...
— Мистер Дорн, что вы хотели сказать до того? — Эллери быстро сориентировался. — Вы знаете кого-то, кто вынашивал зловещие планы? Кто мог мстить вашей сестре?
Дорн покачнулся жирным телом:
— Я не стану говорить. Моя жизнь может оказаться в опасности. Я...
— Ага! — Инспектор присоединился к Эллери. — Значит, и с вами приключилась жуткая история? Кто-то вам угрожает, мистер Дорн?
Губы Дорна затряслись.
— Я не буду говорить в эт-т-том месте. Сегодня днем — может быть. В моем доме, а теперь — нет.
Эллери с инспектором обменялись взглядами, и Эллери отошел. Инспектор доброжелательно улыбнулся Дорну и добавил:
— Хорошо. Этим днем в вашем доме... И вам лучше быть там сегодня... Томас! — Явился Вели. — Нужно бы послать кого-то вместе с мистером Дорном к нему домой. И проводить мисс Дорн и мисс Даннинг — позаботься о них.