В сердце Бостона

Скайлар недоверчиво смотрит на меня.
– Милая, прости. Но я ведь не могу позволить ей бродить по городу в одиночестве в такое время. Я быстро, – подхожу к Скайлар и оставляю на губах торопливый поцелуй. – Ты даже не заметишь моего отсутствия.
Хватаю по пути пальто и буквально выбегаю из квартиры.
Куда рванула эта сумасшедшая?
На приватном лифте она не уедет без меня, значит, ждет где-то у общих.
Сворачиваю за угол к лестнице. Перепрыгивая через ступень, несусь на этаж ниже, где останавливается общий лифт. Хорошо, что я в отличной физической форме, и преодолеваю два пролета за пару секунд. Отталкиваю дверь рукой и вваливаюсь в помещение, где Кендалл стоит, уперевшись задом в стену, и пытается натянуть второй сапог, стоя на одной ноге.
– Черт бы тебя побрал! – шипит она, с трудом просовывая ногу. – Гребаные сапоги!
– Очень красивые, – она резко оборачивается на мой голос, и поджатая под руку сумка с грохотом падает на мраморный пол. – Помочь?
Подхожу к ней ближе и склоняюсь, чтобы ухватиться за высокий край ее сапога, но Кендалл резко дергает его вверх и, топнув ногой, выпрямляется, едва не разбив мне нос своим затылком. Я чудом уворачиваюсь.
– Что на тебя нашло? – выпрямляюсь следом за ней, но не отхожу ни на шаг.
Кендалл довольно высокая, тем более стоя на каблуках. Теперь ее нос почти достигает моего, а зеленые глаза дерзко смотрят в мои почти на одном уровне.
– Ты обещал, – злится она. – Обещал, что мое совершеннолетие мы отпразднуем вместе. Обещал, когда я уезжала.
– Кендалл… – делаю вдох.
– Я летела сюда с другого континента. Летела к тебе, Бостон! Я так боялась не успеть! Хотела сделать тебе сюрприз! Я думала, ты помнишь! А у тебя гребаная годовщина! – толкает меня в грудь, но я не сдвигаюсь с места.
Внутри меня разрастается пламя. Я уже не помню, когда в последний раз испытывал гнев. Не помню, когда мой размеренный мир окрашивался злостью, скандалом, разборками. Не помню, когда мне последний раз хотелось взорваться. Наверное, три года назад.
– Так вали и празднуй! – не умолкает Кендалл. – С хрена ли ты увязался за мной?! Вали! В свою идеальную квартиру! К своей идеальной девушке! Иди! Чего ты стоишь? – Кендалл снова ударяет меня в грудь, но я перехватываю ее руку.
Хочется промыть ей рот с мылом.
– Прекрати, – сохраняю спокойствие из последних сил.
– Катись. Лжец. Твои слова ничего не значили, а я, идиотка, поверила.
– Кендалл, хватит, – стискиваю зубы и перехватываю ее вторую руку, кулак которой едва не прилетел мне в плечо.
– Забыл обо мне через год? Замутил со своей мисс «Шелковый халатик» за день до моего дня рождения?
– Кендалл, – у меня сдают нервы.
– Ты гребаный мудак, Бостон!
– Ты три года игнорировала меня, Кендалл! Что я должен был, по-твоему, делать?!
Сорвало.
Кричу ей прямо в лицо. В дюйме от ее волос. В дюйме от ее губ. В дюйме от того, чтобы снова пропитаться ее ароматом.
Кендалл вернулась и принесла с собой хаос.
Она и есть хаос. Ее невозможно контролировать.
– Я писал тебе. Звонил. Следил за твоими социальными сетями, где ты продолжала меня игнорировать! Я, мать твою, гребаный сосунок что ли, которым можно помыкать? Я похож на того, над кем можно издеваться? А?! – вжимаю ее в стену и сам не замечаю, как нависаю сверху. – Как будто у меня нет других проблем! Как будто все, о чем я должен был думать эти три года, – когда же популярная и охренительно занятая топ-модель Кендалл Фрай соизволит вспомнить обо мне! Когда же у нее выкроится свободное время для щенка Бостона! – чувствую, как она делает вдох и задерживает дыхание. – Так вот нет! Не угадала. Я не из тех, кому ты можешь морочить голову. Если бы ты хотела, чтобы я ждал тебя, ты бы дала знать. Хотя бы один гребаный раз, Кендалл.
– Я… – ее дыхание обжигает мне губы. Она напугана и съезжает вниз по стене. А я взбешен и нападаю, не узнавая себя. – Я хотела… Чтобы ты скучал по мне.
Замираю.
Нет, черт возьми. Не верю своим ушам.
Она хотела, чтобы я скучал? Поэтому не отвечала мне три года?
 
Чушь собачья. А она ненормальная манипуляторша.
– Это шутка? Если да, то мне совершенно не смешно, – пытаюсь выровнять дыхание, но тщетно.
Кровь бурлит. Руки напряжены. Ноздри раздуваются. А она хлопает длинными ресницами, будто не понимает, отчего я так завелся.
– Нет, правда. Я хотела, чтобы ты соскучился по-настоящему. Как ты мне и обещал. Это было нужно, Бостон.
– Зачем?
– Поэтому…
Кендалл обхватывает ладонью мою шею. Сокращает это минимальное расстояние между наших лиц. И впивается в мои губы.
Жадно. Рьяно.
Боги. Сколько же я мечтал об этом.
Разум затуманивается. Реальность испаряется. Стен нет. Пола нет. Есть только мы. Ее губы на моих губах. Сладость ее языка. Жар ее пальцев на моей коже. Ее тело, прижатое к моему торсу. Желание, которое вырывается наружу. Которое я держал в себе эти три гребаных года. Нет, больше. Я подавлял его много лет. Я пресекал. Не имел права желать. А теперь она здесь, и ей восемнадцать. И она целует меня.
Я прикусываю ее нижнюю губу и слышу тихий стон, прорвавшийся сквозь поцелуй. Возбуждение волной проносится по моим венам и ударяет в пах одним мощным разрядом. Член каменеет за долю секунды и рвется из брюк. Я толкаю Кендалл к стене. Она забрасывает ногу мне на бедро, не переставая притягивать меня к себе за шею.
– Теперь я точно знаю, что ты скучал, – снова целует меня. – Я вернусь, если твое сердце все еще будет свободно, – шепчет то, что шептала три года назад, когда ей было пятнадцать.
И она вернулась. Вот только мое сердце…
Резко отстраняюсь от Кендалл. Отскакиваю к противоположной стене, как ошпаренный. Упираюсь спиной в стену и запрокидываю голову, закрыв глаза.
Мать твою, что я творю? Что я делаю? 
– Бостон… – сбивчиво дышит Кендалл.
Что она хочет от меня услышать? Что я могу ей сейчас сказать?
– Прости… – шепчет она. – Я не имела на это право после всего… После всего, что видела сегодня.
Не могу отдышаться. Не могу открыть глаза. Черт возьми, я не хочу их открывать, потому что придется вернуться в реальность. Придется найти объяснение тому, что только что произошло.
Это не должно было произойти. Я не должен был давать слабину. Это не в моих правилах. Это не я.
– Это неправильно, – нахожу в себе силы выговорить, крепко зажмурившись.
– Да, я сглупила. Извини, – ее теплая ладонь касается моего лица и поправляет выбившуюся прядь челки. Я вздрагиваю и моментально открываю глаза. – Я просто должна была убедиться, что ты действительно скучал по мне.
– Убедилась? – убираю со своего лица ее руку.
– Ага, – хитро улыбается Кендалл. – Теперь ты целовал меня совсем по-другому.
Она ненормальная. Вернулась, чтобы снова спровоцировать и вывести меня из себя! И у нее отлично получается.
– Успокойся, Бостон. Давай представим, что этого не было, ладно?
Смотрю на нее и чувствую себя полным идиотом, а она улыбается так мило и искренне, как будто минуту назад не стонала мне в губы. У нее всегда все было слишком легко и просто.
Давай представим, что этого не было.
Щелчок пальцев – и для Кендалл этого действительно не было. Ни поцелуя, ни ее прикосновений, ни моих рук в запрещенных для них местах на ее теле. Не было. Ничего не было. Так же легко, как и ее не было все эти три года. Ни единого ответа только для того, чтобы заставить меня скучать.
В голове не укладывается.
– У нас всегда получалось дружить, – она склоняет голову набок.
– Думаешь?
– Да, – усмехается. – Мы всегда ладили. И это нормально, что у каждого из нас теперь есть своя личная жизнь.
– У каждого из нас? – пристально смотрю в ее зеленые глаза, но не нахожу там иронии.
– Ну да. Ты ведь не думаешь, что я сидела без дела три года, – Кендалл хихикает, а меня пробирает отрезвляющая дрожь.