Протокол "Второй шанс" (СИ)

Шум возобновился через несколько минут с утроенной силой.
Интересно, откуда в них взялось столько энергии и когда они вообще спали? Шум на палубе за весь полет не стихал ни на секунду. Днем Магнус спасался от него уходя на другие палубы – общественных помещений на корабле пусть и было сравнительно немного, но найти уголок чтобы подремать все-таки было возможно. Посреди ночи, однако, ничего не работало, и, еще немного постояв у запертой двери, он направился в курилку.
Ему требовалась передышка. А потом он найдет их учительницу.
Прошлой ночью он считал точно так же. Самообман. Удобная штука.
То, что он оставил сигареты в каюте, он понял только тогда, когда приложил к электронному замку двери курилки свою карточку пассажира. Внутри, несмотря на поздний час, явно кто-то был - из-за толщи металла раздавались приглушенные звуки.
Дверь с характерным щелчком заехала в стенную панель.
Днем вся курилка была укрыта плотной дымовой завесой – завывающая под потолком вытяжка явно не справлялась с наплывом желающих, - и находиться в ней дольше десятка минут было чревато обмороком от недостатка кислорода. Сейчас же дела обстояли намного лучше, - и он даже мог без труда рассмотреть одиноко сидящего возле иллюминатора седого и лысеющего мужчину.
- Извините, у вас сигареты не найдется? – первым нарушил тишину Магнус, пройдя вовнутрь. За спиной у него захлопнулась дверь.
Мужчина вздрогнул от неожиданности и обернулся.
- Найдется, - ответил он и протянул Магнусу свою пачку.
Магнус вытянул из пачки одну сигарету и сел рядом с ним.
- Спасибо. А зажигалку можно? Все в каюте забыл, не охота возвращаться, - словно оправдываясь, добавил он.
- Держи, - мужчина протянул ему свою.
Магнус прикурил и вернул зажигалку владельцу. Повисла неловкая, вызывающая неприятные ассоциации, тишина.
- Что, тоже школьники спать не дают? – не придумав ничего лучше, спросил Магнус, пытаясь ее как-то разбавить.
На удивление, мужчина с удовольствием поддержал разговор:
- Нет. Мне повезло с соседями, но наслышан-наслышан. Что с них взять. Дети.
- Я тоже пытался так думать. Первые пару дней даже работало, - Магнус хохотнул, - Но когда вторую неделю спишь по паре часов в день, и то кое-как и днем...
- Могу себе представить, - хмыкнул мужчина и неожиданно протянул незанятую сигаретой руку Магнусу для знакомства, - Чезаре.
Немного замешкавшись сначала, Магнус ответил на его жест:
- Магнус.
Плотная чернота за иллюминатором оставляла полное ощущение, что они никуда не движутся, а просто зависли посреди нигде. Нормальная картина во время нахождения в варпе, но привыкнуть к этому было очень сложно, практически невозможно.
На мгновение, ему показалось, что Чезаре ухмыльнулся. Чего это он?
- Интересно, почему мы еще не вышли из варпа, - сказал Магнус, не обращаясь ни к кому конкретно, - Вроде уже две недели прошло, должны бы.
Стряхнув пепел в пепельницу, Чезаре пожал плечами:
- Ты же знаешь, какой разброс. День туда, день сюда даже опозданием не считается.
- Знаю, - грустно усмехнулся Магнус, - Только боюсь не дожить до этого знаменательного события, с такими-то соседями.
- С ними же должен лететь какой-то сопровождающий. Почему ты с ним не поговоришь? – вопросительно вздернул бровь Чезаре.
- А толку? Ты видел эту бабулю? Что она им сделает? Двойку по поведению влепит? – Магнус хмыкнул и покачал головой.
- Ну, сам с ними поговори.
- Вот, не поверишь, только что пробовал. Они меня так обложили, хоть записывай.
- Экипаж пробовал привлечь?
- Пробовал. Корабль забит под завязку, место не поменять.
- Тогда не знаю. У меня варианты закончились, - пожал плечами Чезаре, затушив сигарету.
Чем больше он говорил, тем страннее Магнусу казался его акцент. Население Аркадии было максимально пестрым, как и полагалось любой колонии, работа его предполагала частые контакты с людьми – и он считал себя своего рода экспертом, но такого акцента, как у Чезаре, он точно никогда раньше не слышал, ни у итальянцев, ни у кого-либо еще. 
 
- Ладно, Магнус, я пойду, - Чезаре поднялся со скамьи, - Удачи. Приятно было познакомиться.
Магнус усмехнулся и помотал головой. Чезаре покинул курилку и внутри стало совсем тихо. Он затянулся в очередной раз. Глаза слипались. Двигатели корабля и вытяжка шумели, но разве могли эти размеренные, равномерные механические звуки сравиться с криками бешеных детей?
Никогда.
Стоило ему сонно моргнуть - курилка корабля сменилась рабочим кабинетом его старой подруги Оливии. Они были знакомы с самого детства – жили в соседних домах, ходили в одну школу, крутились в одних и тех же компаниях. Он влюбился в нее где-то в старших классах. Тогда ее, полностью погруженную в учебу, совсем не интересовали мальчики – она сама так говорила, - но он не терял надежды. Сдав экзамены с отличием, она поступила в престижный университет – ему пришлось изрядно попотеть, чтобы сделать то же самое. Она всегда была на вершине рейтингов студентов – он же волочился в конце, едва совмещая учебу и работу, необходимую для ее оплаты. Он был готов выслушать ее и подставить плечо, всегда, - и даже выслушивая ее жалобы на парней, отбоя в которых у нее не было, он не терял надежды.
Когда они выпустились, - она с отличием, он кое-как, с трудом пройдя по грани отчисления за каких-то несчастных несколько месяцев до защиты диплома, - рекрутеры Фонда сделали ей предложение, от которого сложно было отказаться. Она согласилась – и он последовал за ней как верный пес, твердо уверенный, что это его счастливый шанс.
За годы работы, она успела дослужиться до директора зоны содержания и выскочить замуж за этого мерзкого французишку Бертрана, а он все продолжал влачить существование обычного оперативника под прикрытием – и пропасть между ними становилась все глубже и глубже с каждым годом.
Но он не терял надежды.
В кабинете было пусто.
Равномерный слой пыли покрывал столешницу, полки, уставленные папками с документами по объектам, - многие из досье, насколько Магнус знал, нельзя было переносить в электронный вид ни в коем случае, - диван и даже рабочее кресло. Самой Оливии нигде не было видно. Все вокруг производило гнетущее впечатление заброшенности.
- Оливия? – опасливо спросил Магнус.
Эхо, несвойственное такому маленькому и заставленному мебелью помещению, стало ему ответом. 
Какого…? Где Оливия? Что здесь происходит?
Нарушение условий?
Еще мгновение назад расслабленный, Магнус сразу сосредоточился, рука его приземлилась на кобуру пистолета, закрепленную на поясе. Он обвел комнату внимательным взглядом. Ничего подозрительного, но это не значило ничего.
Стояла звенящая тишина. Магнус не слышал ни единого звука, кроме эха своего собственного голоса и шагов. Так, словно он был единственным живым посреди безмолвного кладбища. 
Нервно сглотнув, он подошел к столу Оливии. На цыпочках, стараясь не издавать ни единого звука – и все равно выходило слишком громко. Необычно звонкое эхо шагов выдавало его местоположение с головой. Только по счастью оно до сих пор никого (и ничего) не заинтересовало.
На столе в беспорядке валялись папки, бумаги и флешки, клавиатура допотопного компьютера была погребена под толстым слоем рабочего хлама. Оливия никогда не отличалась аккуратностью и технику предпочитала использовать морально устаревшую. Почему – за долгие годы дружбы с ней, Магнус так и не выяснил. Не было повода.
Что-то чернело под кучей неприметной макулатуры, привлекая к себе внимание. Он аккуратно потянул за уголок этого «чего-то», торчащий из одной из папок. Побеспокоенная стопка пришла в движение, и бумаги полетели на пол.
Черная штука оказалась фотографией в рамке.
Почему-то черно-белой фотографией, с которой на него смотрела улыбающаяся Оливия. Правый нижний угол фотографии пересекала траурная лента.
Он шокировано уставился на нее. Сердце забилось чаще, глаза расширились в испуге.