Сын василиска (СИ)

— А как же 17 ваххабитов, про которых передавало ТАСС⁈ — растеряно спрашивает генерал Фост?
— Их тоже убили… но не за это преступление и не этот мальчик.
— Та-а-ак! — генерал Фост задумывается уже надолго, — Скажите, Джеймс, а сколько времени учат в этом их Краснознамённом институте?
— По-разному, сэр. Но, выпускников кадетского интерната Управления «Л» генерала Титова до первого офицерского чина учат 5 лет!
Генерал Фост опять задумывается:
— Значит, у нас есть пять лет для того, чтобы завербовать или уничтожить это дьявольское отродье, Джеймс… Это, немало, но и не много. Потом, будет поздно, его уже всему научат и он уничтожит всех нас. Вы хотите умереть от остановки сердца или стать клиническим идиотом, Джеймс? Нет? Я тоже… И тогда так… — генерал Фост встаёт и произносит торжественным голосом:
— Полковник Джеймс Хайтауэр! Вы назначаетесь разработчиком и руководителем секретной операции SOG… хотя, что я говорю… у нас тут, итак, всё совершенно секретное… И назовём мы эту операцию… Basilisk Hunting (Охота на василиска). Я уверен, Джеймс, что Вы с честью продолжите и закончите дело своего погибшего на боевом посту отца, настоящего героя Америки.
— Есть, сэр! Это большая честь для меня!
— И, кстати, на последнем совещании в ЦРУ с руководством МОССАД я видел в списке израильской делегации фамилию Плотник, полковник Плотник. Найдите его, возможно это сын полковника Иеремии Плотника, погибшего с Вашим отцом на Кубани в 92-м. И возможно, он тоже захочет рассчитаться за отца с этим Сыном Дьявола. Тогда, добро пожаловать в нашу команду, они там в МОССАД, многое могут, при том, что у них, в отличие от нас, пол-Москвы агентуры.
— Есть, сэр!
 Сцена 7. Вербовочный подход 
СЮЖЕТ 7/1
13 сентября 2008 года (воскресенье), Москва
К обеду погодка разгулялась. Хоть и облачно, но дождя нет, +10°С, лёгкий ветерок… как у нас в Кропоткинском зимою. Я закрываю глаза, пытаясь представить родную Кубань. Нет, не как там… Дома похожи, да… такие же старинные и ухоженные, утопают в зелени… Тогда, что не так? Фон. Да! Звуковой фон… здесь немного слышно недалёкую магистраль.
Мне очень нравится старая Москва. И когда-нибудь я тоже буду здесь жить. Именно здесь, с внутренней стороны Бульварного кольца. Откуда у меня возьмутся деньги на здешнее жильё, одно из самых дорогих в мире? Ну… не знаю, откуда-нибудь, да, возьмутся, время есть.
А пока я живу в казарме. Ну, как, в казарме… Большая комната на четверых в общежитии на территории спецфакультета АВР. Похоже на кадетский интернат — лес, КПП без вывески, на территории — плац, спортплощадка и пара пятиэтажных корпусов, соединённых застеклённым виадуком. В одном корпусе, учебные кафедры, лаборатории и аудитории, а в другом, жильё — казармы, общежитие и столовая. Но, конечно, в интернате условия жизни были значительно лучше… Однако… как раньше было написано в Уставе? «Военнослужащий обязан стойко переносить все тяготы и лишения военной службы». Сейчас такого в Уставе уже нет, но, тяготы и лишения остались.
Да, да, 19 августа мне исполнилось 17 лет, а я уже настоящий военнослужащий. В конце августа я даже принял Военную Присягу. Но, для первокурсников военных училищ это обычное дело, когда Военную Присягу принимают несовершеннолетние. Бывает, что и в 16 лет её принимают, у кого день рождения осенью.
СЮЖЕТ 7/2
1-го августа всех зачисленных на 1-й курс спецфакультета АВР погрузили в автобус и отправили в обычную воинскую часть в Подмосковье, проходить «Курс молодого бойца» и присягать Родине. Там, всех постригли под «ноль», переодели в солдатскую форму, поселили в палатках и началось… То ли местных старослужащих сержантов не предупредили о некоторых особенностях отдельных представителей воспитуемого контингента, то ли они сами не поверили в «бабкины сказки»…. В общем, лично я не был против занятий по окапыванию саперной лопаткой и строевой подготовки с изучением уставов и стрельбой из АКМ. Но, вот, ночные внеплановые тренировки «отбой/подъём» с полным одеванием формы и заправкой кровати с отбивкой одеяла и подушки, мне совсем не понравились, впрочем, как и остальным моим товарищам. В итоге, старослужащих сержантов нам заменили и мы с новыми воспитателями в погонах благополучно дотопали до Присяги. А тем, любителям ночных «попрыгушек», я считаю, крупно повезло… что они сразу попали в санчасть с лютой диареей и не успели встретиться на узкой дорожке с первокурсниками с характерными фамилиями Волков, Медведев и Кабанов.
 
На присягу в часть ко всем приехали родители и родные, понавезли вкусняшек… А ко мне приехали… старший прапорщик Михалыч и дядя Толя, который, как бы, приехал ко всем нам, но, ко мне, думаю, немного больше. Он произнёс короткую патетическую речь и больше мы военной формы не видели. На занятия в академии, которые, как положено, начались 1-го сентября, ходим, как обычные студенты, кто в чём. А ещё, нам уже выдали первую стипендию. Очень и очень неплохую! Это в интернате всё что нужно, Михалыч приносил… здесь же все нужно покупать в магазине.
А сегодня у меня первое увольнение после начала занятий и я свободно гуляю по Москве. В кадетском интернате увольнений не было. Была пара экскурсий — в Кремль, Бородинскую панораму, и всё. Да и некуда и некогда было в увольнение ходить. Патрули мне не страшны, волосы отросли, одет я в гражданское — майка, джинсы, короткая кожаная куртка, кроссовки… и в качестве документа прикрытия мне выдали общегражданский паспорт. Приду вечером, изымут до следующего раза. Ещё, на самый крайний случай, есть номер дежурного по Управлению «Л» Администрации Президента России. Приедут, заберут хоть откуда. Но это всегда ЧП, так что лучше этим номером не пользоваться.
На углу, у Патриарших, тихое кафе с уличной верандой… с потрясающими тортиками и какао в меню, м-м-м…
СЮЖЕТ 7/3
Передо мною стоит моложавый, хорошо одетый мужчина, лет 35. Он был бы неотличим от себе подобных деловых московских мужчин его возраста — дорогой костюм, рубашка без галстука, если бы не… загар. В Москве в середине сентября такой загар большая редкость и, возможно, его носитель большая шишка или олигарх, не вылезающий с южных курортов.
— Разрешите, я присяду? — спрашивает меня мужчина, приветливо улыбаясь.
— Швободных штоликов штоли мало? — не очень вежливо отвечаю я с набитым ртом, доедая третий кусок торта — бисквит с клубникой. Ну, какие же они здесь вкусные, эти торты…
— Василий не груби старшим, это невежливо…. Мне нужно с тобою поговорить!
— О-о-о! А откуда Вы меня знаете⁈
— Работа такая… Так я присяду?
Рис.7/3. Вася Волошин и полковник Михаэль Плотник
Я киваю. Какой-нибудь проверяющий из Управления… но, бояться мне нечего, ничего такого я не сделал, да и трезвый как стекло.
— Я представлюсь… — говорит мужчина, садясь за мой столик, — Полковник Михаэль Плотник из МОССАД. Управление «Тевель» — политические акции и связи с иностранными спецслужбами. Прямой аналог вашего Управления «Л». Вот моё служебное и командировочное удостоверение. У нас кое-какие общие дела с ФСБ и, вот, пригласили… да и с тобою нужно было встретиться. Дед мой из Астрахани, поэтому в семье мы говорим по-русски.
Я, полностью охреневший, сижу тихо. В центре Москвы за моим столиком в кафе сидит старший офицер вражеской спецслужбы, которому, видите ли, нужно было со мною встретиться… и шпарит по-русски без акцента.
— Во-первых, хочу тебя поздравить, Василий, с принятием Военной Присяги, — улыбаясь, говорит Плотник, — Теперь ты полная собственность государства, обязан выполнять любые его приказы и погибнуть за него в любое время. Впрочем, как и все мы, военные.
А здорово он сформулировал… я про это и не думал.
— Во-вторых, я тоже госликвидатор много лет и знаю, что пока мы умерщвляем криминал и террористов, на худой конец, сбежавших предателей, которых суд приговорил к смерти, никаких проблем с химерой «Совесть» не возникает… Но, вот, когда нам приказывают уничтожить семью оппозиционного политика с двумя маленькими детьми…