( Не) чужой ребёнок (СИ)

- Лиза, когда ты скажешь Ване обо мне?
- Точно не сейчас. Его нужно сперва подготовить.
Павел с трудом соглашается и наконец уходит, пообещав вернуться на день рождения сына. 
  
Глава 21
 
Павел 
Лиза вынуждает меня уйти, всячески намекая, что мне пора, что у них – своя жизнь и свои планы, в которых мне не забронировано места… 
Я всё ещё не до конца осознаю реальность происходящего. Слишком неожиданно. И слишком больно.
Семь лет! Моему сыну – уже семь лет! А я только сегодня узнал, что он у меня есть… 
Вот как теперь с этим жить? Как смириться с потерянными годами?
Хочется кричать во всё горло и крушить всё вокруг. Почему? Почему я целых семь лет не знал о его существовании? 
Семь лет он наверняка нуждался во мне! А я… я тоже нуждался в нём. Потому что когда есть ребёнок, поневоле чувствуешь себя настоящим и живёшь… 
Плохо понимаю, как это – быть папой… 
Мы виделись с ним, разговаривали. Мы вместе гонялись за пузырями на детском празднике. Как я мог не почувствовать, что Ваня – мой сын? Где же пресловутый зов крови? Почему он промолчал?
Хотя… Если Вера не обманывает, и я действительно постоянно смотрел на Ваню и Лизу, значит, интуиция мне что-то шептала? И только я, идиот, ничего внятного не уловил.
На ватных ногах спускаюсь на улицу. Мой мир разрушен. Не понимаю, что теперь делать. Всё, что казалось правильным и важным ещё вчера, сегодня утратило смысл.
Завожу мотор. Пока машина прогревается, опускаю голову на руль и пытаюсь выровнять сердцебиение. Ночь была бессонная, полная волнений и попыток отыскать ответы на жизненно важные вопросы. Впереди – долгая дорога и суточное дежурство. Мне нужно спокойствие и концентрация, чтобы как можно быстрее добраться до дома. Только где их взять, когда внутри – армагеддон?
Не хочу возвращаться…
Лиза с Ваней выходят из подъезда и идут по улице. В мою сторону не смотрят. То ли не видят, то ли я им совсем не интересен. У них – своя жизнь, в которой мне нет места.
Мелькает мысль, что это могла быть моя семья… Моя жена и мой сын.
Какого чёрта я всё разрушил? Я ведь уверен, что не изменял Лизе! И хоть эта девка утверждала обратное, не сомневаюсь, что она меня намеренно подставила. Так почему я не настоял на своей правоте и позволил случиться разводу? Почему не упал на колени и не вымолил прощение? Боялся, что корона упадёт? Какая глупость…
Получается, что я бросил своего ребёнка. Всю жизнь возмущался мужчинами, которые не заботятся о детях после развода, но сам оказался таким же. Ещё и Лизу обидел… Возможно ли теперь реабилитироваться в глазах сына и его матери?
Мотор наконец прогревается, но я отправляюсь не на выезд из города, а в ближайший большой супермаркет. Нагребаю полную тележку продуктов на свой вкус, выбираю несколько ярких коробок с игрушками. Тороплюсь, но всё равно провожу в магазине больше часа.
Не знаю, как правильно сейчас поступить. Меня всё ещё потряхивает от отчаяния и обиды. Но я усмиряю свои эмоции, ведь доля моей вины в сложившейся ситуации огромна. 
Не решаюсь написать Лизе, чтобы предупредить о визите. Просто выгружаю из машины пакеты и звоню в домофон. Есть, конечно, вероятность, что она меня больше сегодня не впустит. Мало ли что там у неё в голове… Обиженная женщина страшнее кобры.
Надеюсь, от продуктов не откажется. В конце концов, моя обязанность – помогать своему ребёнку независимо от отношений с его матерью. Я и так задолжал Ване алименты и заботу за семь лет…
Вопреки опасениям, двери подъезда открываются, и спустя минуту я уже звоню в квартиру.
Лиза ничего не говорит, только наблюдает удивлённым взглядом, как я заношу покупки. 
- Что это? Зачем?
- Разбери сразу, чтобы ничего не испортилось. Не знал, что вы едите, брал наугад. Надеюсь, всё пригодится.
Они только вернулись с прогулки, даже переодеться не успели. Лиза с мороза румяная. Такая красивая и юная… Память упрямо подкидывает картинки из нашего общего прошлого, посыпая солью свежую рану за грудиной.
 
Протягиваю ей стопку купюр, но она не торопится принимать.
- Я же сказала, что мне ничего не надо! – заявляет с вызовом. 
- Лиза, возьми, пожалуйста. Это для Вани. Считай, что алименты.
Она бросает на меня возмущённый взгляд. Боюсь, что моими вчерашними усилиями это слово между нами превратилось в ругательное.
- Какая разница, как это назвать? Он – мой сын, я должен ему помогать. 
Беру её руку и насильно вкладываю в ладонь деньги. Сердится. И поначалу даже опасаюсь, что бросит купюры мне в лицо. Ловлю её взгляд. Глаза в глаза. В груди печёт, кровь в венах шумит так громко, что я едва слышу свой голос.
- Лиза, прости… Я хочу всё исправить…
Она отворачивается, но деньги не возвращает.
Вытаскиваю коробки с игрушками. Сердце ноет и неприятным покалыванием отдаёт в лопатку. Делаю два глубоких вдоха, но оно всё никак не унимается.
Присаживаюсь перед сыном на корточки, чтобы оказаться с ним примерно одного роста. Ребёнок смотрит с недоверием, но заинтересованно сканирует коробки в моих руках.
- Ваня, давай знакомиться.
- Так мы же знакомились ещё давно в больнице, – в голосе удивление и нетерпение.
- Ты прав, знакомились. Но не до конца. Ты знаешь, кто я?
- Ты – мамин строгий начальник на старой работе.
Хорошо, что всего лишь строгий… Лиза наверняка могла одарить меня куда более колоритными эпитетами за мои выходки по отношению к ней.
В голове витают тысячи сомнений. Предвижу её недовольство, но всё-таки произношу то, что крутится на языке уже несколько часов.
- Ваня, я – твой папа.
- Папа? – переспрашивает сын и пятится назад, прячется за Лизой, будто боится меня.
- Да, но так получилось, что я только сегодня об этом узнал.
Звучит по-дурацки. И я не знаю, какое себе придумать оправдание, чтобы ребёнок смог понять и простить.
Разве малышу объяснишь, что иногда случаются чудовищные стечения обстоятельств, что люди под влиянием обиды порой совершают мелкие глупости, которые приводят к огромным катастрофам… И что взрослые порой непоправимо ошибаются…
Ваня больше ничего не говорит, но крепко прижимается к маме и не смотрит на меня, намеренно отворачивая голову.
Внутри взрывается паника. Я исходил из того, что все дети мечтают о папах, и надеялся, что он обрадуется! И как выруливать теперь? 
Сижу на корточках с коробками в руках… Мне нужна точка опоры, чтобы перевернуть ситуацию в свою пользу! Поднимаю глаза на Лизу, надеясь получить от неё помощь и поддержку. А она… плачет!
Обвинять её в том, что настроила сына против меня, бессмысленно. Даже если это и так, то у неё были на то основания. Выдвигать претензии и скандалить – не вариант. Наоборот, я должен заполучить бывшую жену в свою команду – иначе мне не справиться.
Будто иду по минному полю… 
- Посмотришь, что я тебе принёс? – говорю сыну на тон ниже, чем обычно, сам не узнаю свой голос. 
Ваня чуть высовывается из-за мамы.
Открываю одну из коробок, достаю робота-трансформера. В интернете написано, что такие игрушки пользуются популярностью. Но кто знает, как оно в реальности? Все дети разные. Многие мальчишки обожают машинки, а я, по словам мамы, был к ним почти равнодушен, зато очень любил собирать конструкторы, а ещё обожал отрывать куклам руки и ноги и приделывать обратно.
Приходится на ходу разбираться, как функционирует этот робот. Складываю-раскладываю его, тестирую звуковые эффекты. Ваня внимательно наблюдает за моими манипуляциями, но выходить из “укрытия” не торопится.
- Попробуешь сам? – протягиваю сыну игрушку.
Малыш не решается сделать шаг в мою сторону. Сейчас он совсем не похож на бойкого мальчишку, каким казался в предыдущие встречи.
Что мне делать? 
Ощущаю себя инородным элементом в их семье… А ещё – неудачником, провалившим важную миссию… Я почти в нокауте…