Тень грядущего (СИ)
— Ну, вот и метальные снаряды в наличии — усмехнулся Павел и подняв один осколок, плоский, длинный, с острыми краями.
Посмотрел на массу на берегу, она чего-то ждала, скорее всего, команды, а может, врага смущала позиция, которую занял Мираж. Не сказать, что пирс широкий, всего шесть метров. Да, твари быстрые, сильные, но здесь они могли атаковать только в лоб, невозможно зайти с боков, глубины немаленькие. На секунду Павлу показалось, что он сможет перебить их всех, но это была иллюзия, его просто затопчут. Да, какого-то он убьет, кто-то будет сброшен в ледяную воду, но остальные его просто затопчут.
— Там в лесу человек, — сообщил ИИ, — прямо на дороге.
Головин посмотрел в указанном направлении. По каменистой дороге шел мужчина лет пятидесяти, одет он был в точно такой же, как у Головина, кожаный плащ, на голове цилиндр. Высокий, как его только ветром не сдувало. А вот то, что у него было в руке, Миражу очень не понравилось. Незнакомец сжимал самый настоящий посох с внушительным черным кристаллом в навершении, таких Головин еще не видел, сантиметров десять высоту.
Твари оживились, их грозный рев перемог даже шум прибоя.
— Вот, кого они ждали, — сообщил очевидное ИИ. — Убей его, не нравится он мне, и его палка тоже.
Головин был полностью согласен с соседом, оркестр наяривал «Путь в Вальхаллу» так, что в ушах звенело. Камень, который он держал в руке, поднялся в воздух на уровень лица. Незнакомец шел прямо на него, их разделяло чуть больше ста пятидесяти метров, медлить было нельзя, еще полминуты, и его прикроют телами твари, которых на берегу скопилось немало. Павел вложил в этот камень всю мощь имплантата. Он был тяжелее и быстрее любой пули, хрупкое тело будет пробито навылет, противник рухнет на камень, заливая его кровью. Вот только вместо этого кристалл в посохе полыхнул короткой яркой золотой вспышкой, которая на мгновение окутала незнакомца, а потом он, как ни в чем не бывало, продолжил идти вперед, правда слегка ускорившись. Головин поднял с пирса целых десять метательных снарядов, но было уже поздно, несколько тварей рванули к незнакомцу и, встав на задние лапы, просто прикрыли его своими мощными телами. Если одного он мог пробить насквозь, то сразу трех, которые перекрыли цель, было нереально.
— Б… — вслух выругался Мираж на русском. Появление пастыря этих мутантов в корне меняло ситуацию, если он раньше планировал положить часть тварей на пирсе, то теперь, похоже, это было несбыточной мечтой.
— Я бы тебе посоветовал сваливать отсюда, — озадаченно произнес ИИ. — И чем быстрее, тем лучше.
— Пожалуй, ты прав, — поддержал Головин предложение соседа.
Но именно в этот момент первые твари, повинуясь чужой воле, рванулись на пирс. Их было немало — штук сорок, впереди шли самые мощные и быстрые, их задача — принять на себя первый удар.
Головин отправил в них тот десяток камней, что поднял телекинезом, шрапнель хлестнула по первым трем, дырявя шкуры. Они повалились на пирс, пробитые насквозь. Некоторые еще живые, но их вбили в камень мощные лапы, идущих следом. Прошло всего несколько секунд, а они отвоевали уже полсотни метров.
— Валим, — согласился Головин и, подняв все камни, сразу швырнул их в тварей.
Он даже не стал смотреть, сколько из них ляжет, вместо этого он развернулся влево и, создав платформу, скакнул на нее, затем следующую, и еще одну. Он услышал за спиной вой, и в нем отчетливо проступало разочарование, добыча, которую им было приказано уничтожить, уходила от них, и преследовать ее не было никакой возможности. Головин был уже метрах в пятидесяти, когда на пирс вышел пастырь. Павел не стал останавливаться, ему предстояло создать очень много платформ, имплант будет нагреваться, а ему очень не хотелось купаться — поздновато. Хотя, если бы это был теплый южный океан, он бы с удовольствием провел пару дней на вилле одной из придворных дам, коих вилось вокруг него огромное множество, ведь так романтично заиметь в коллекцию удачливого командира наемников. Дии с трудом удавалось разогнать этих шалав на различных приемах, куда его изредка приглашали.
— Берегись, внук, — неожиданно заорал в голове дед.
И Головин на инстинктах сделал неимоверный прыжок влево, создавая платформу метрах в четырех, и выше, чем предыдущая. Одновременно он выбросил вправо руку, прикрываясь щитом. Это его и спасло — золотая яркая вспышка полыхнула шагах в трех. Он почувствовал, как его на мгновение окутало жаром, а по глазам резанул яркий теплый свет. Он рухнул на платформу, но тут же вскочил и создал новый щит, после чего в прыжке ушел на платформу, которая, повинуясь ему, возникла прямо над волнами. Он сиганул на нее с высоты семи метров, брызги волн угодили на сапоги, а над головой полыхнула очередная вспышка. Он снова разминулся со смертью. Но как такое возможно? Все артефакты работают на очень небольшое расстояние. Неделю назад Кренс рассказал, что семья Лиор создала жезл, который может бить молниями на пол сотни метров, но они еще в серию не пошли, испытания продолжаются. Но что такое полтинник? Это ни о чем. Его и незнакомца с посохом разделяло не меньше двух сотен метров, и расстояние это увеличивалось.
Павел создал еще одну платформу, но уже чуть выше, потом еще одну. Забравшись на прежнюю высоту, потом резко ушел влево, вот только больше по нему никто не шмалял золотым светом. Он на мгновение остановился, глянув на причал, человек с посохом стоял и смотрел на него, вокруг крутился десяток тварей, расстояние было больше четверти километра, видимо, для его посоха тоже имелся предел.
— Ну давай, посмотрим, — буркнул себе под нос Павел, и клин, вылетев из гнезда, завис перед глазами.
Максимальное усилие, и стальной заостренный стержень унесся в сторону врага. Вот только пастырь вновь окутался золотой пеленой, которая ярко полыхнула, когда в нее угодил метальный снаряд. А вот дальше стало интересно, пастырь вытянулся и покачнулся, поднял левую руку и потрогал правое плечо. Потом сделал шаг назад, и твари прикрыли его своим телом.
— Не такая уж у него абсолютная защита, — с ухмылкой произнес Мираж и, развернувшись, рванул по ранее намеченному маршруту.
— Эх, если бы знать, можно было бы парочкой клиньев пожертвовать, — вздохнул ИИ.
— Если бы, — согласился с ним Павел. — Надо было его в первый раз бить клином, а не камнем, сталь, да еще заговоренная, я ведь эту скотину зазубренным приласкал. Ну что такое жизнь? Череда упущенных возможностей, но мне этот гад очень не понравился. Чувствую, создаст он нам проблем. Как там имплантат?
— Греется, если в таком режиме, то полный перегрев через пять минут.
Головин бросил взгляд на отвесные скалы и на маленькую площадку метрах в десяти над волнами, которую он засек, еще когда только корабль вез их сюда.
— Хватит, — подвел итог Павел и, создав новую платформу, стал смещаться к скалам.
Через три минуты он был на месте, и очень радовался этому, поскольку жар в затылке становился все более ощутим. Пирс скрылся за уступом, так что никто не узнает, куда он делся. С облегчением он рухнул на площадку, которая была два на четыре, а сверху его еще и козырек небольшой прикрыл. Он прислонился спиной к холодной, не слишком ровной стене, и блаженно вытянул ноги, после чего достал нож и банку консервов, которую сунул в карман плаща.
— Да уж, не для каждодневного повторения, — вскрывая полдник, прокомментировал он произошедшее.
— Но хоть тебе едва не наваляли, но ты вышел победителем, задача выполнена. Хоть победа и не полная.
— Тоже верно. Вот дрянь жирная, горячая она еще ничего, а холодная — мерзость полная. Даже не посмотрел, что в карман запихал.
— Жуй, давай, внучок, избаловался ты, тушенка, видите ли, ему жирная и холодная, — возник в сознании дед. — Привык к тому, что Хан о тебе заботился. Все, внук, нет его больше. Ты теперь сам по себе. Хотя есть еще аристократочка, с которой ты миловался. Быстро ты свою подружку с серебристыми волосами забыл.
— Не суди, дед, — попросил Головин. — Нет, Дии больше, ушла она навсегда, ей все равно, а я живой. Да, времени мало прошло, но я такой, какой есть. Может, тоже завтра уйду, так чего время терять?