Мистер Кэвендиш, я полагаю (ЛП)

— В Ирландию, — ответил он.
Больше она не успела ничего спросить, поскольку в дверях появился Томас, гораздо более похожий на себя, чем когда она его видела в последний раз.
— Амелия, — произнес он, направляясь к ней.
— Ваша светлость, — ответила она.
— Как приятно видеть вас. Я вижу, вы уже познакомились с нашим гостем.
— Да, — сказала она, — Мистер Одли весьма занимателен.
Томас бросил взгляд на объект их беседы, и Амелия заметила, что в этом взгляде не было особой любви.
– Весьма.
Наступило абсолютное молчание, а потом Амелия сказала:
— Я приехала, чтобы повидать Грейс.
— Да, конечно, — ответил Томас. Ведь это и была та хитрость, о которой они сговорились.
— Увы, — заявил мистер Одли, — я обнаружил леди Амелию первым.
Томас посмотрел на него так, что любой известный Амелии мужчина смутился бы, но мистер Одли только усмехнулся.
— На самом деле, это я обнаружила его, — сказала леди Амелия. — Я увидела его в холле и подумала, что это Вы.
— Поразительно, не так ли? — побормотал мистер Одли. Он повернулся к леди Амелии. — Мы совершенно не похожи.
Амелия взглянула на Томаса.
— Нет, — резко сказал он, — совершенно не похожи.
— А вы как думаете, мисс Эверсли? – спросил мистер Одли.
Амелия повернулась к дверям. Она и не заметила, что Грейс вернулась.
Мистер Одли поднялся, неотрывно глядя на Грейс.
— У нас с герцогом есть общие черты?
Грейс, похоже, не сразу нашлась, что ответить.
— Боюсь, что я не так хорошо Вас знаю, чтобы судить объективно, – наконец произнесла она.
Мистер Одли улыбнулся, и у Амелии возникло ощущение, что между этими двумя есть что–то непонятное ей.
— Прекрасно сказано, мисс Эверсли, — ответил он. — Могу ли я сделать вывод, что Вы весьма хорошо знаете герцога?
— Я пять лет проработала на его бабушку, – сдавленно и официально сказала Грейс. — За это время мне повезло достаточно хорошо изучить кое–что в его характере.
— Леди Амелия, — вмешался Томас, — могу я проводить Вас домой?
— Конечно, — сказала девушка, явно воодушевленная предстоящей дорогой. Она и не надеялась на его компанию. Это было восхительное изменение планов.
— Так скоро? — пробормотал Джек.
— Моя семья ждет меня, — ответила Амелия,
— Тогда мы уезжаем прямо сейчас, — сказал Уиндхем. Амелия приняла его руку и встала.
— Э–э, Ваша светлость!
Они повернулись к Грейс, все еще стоявшей у дверей. Она выглядела очень взволнованно.
— Могу я поговорить с Вами, — сказала она, от двери, — Перед тем, как Вы, э–э, уедете. Пожалуйста.
Томас извинился и прошел за Грейс в холл. Их все еще можно было видеть из гостинной, но было очень сложно – вернее невозможно – разобрать, о чем они говорят.
— Что они там могут обсуждать? — спросил мистер Одли, и по его тону она поняла, что он–то совершенно точно знает, что они обсуждают, и одновременно знает, что ей это неизвестно, и наверняка знает, что этот вопрос здорово ее заденет.
— Понятия не имею, — огрызнулась она.
— Аналогично, — сказал Джек, беззаботно, как всегда.
А потом они услышали:
— Ирландия!
Это сказал Томас необычно громким голосом. Амелия очень хотела бы знать, о чем он говорил потом, но Томас взял Грейс за руку и отвел ее в сторону, за пределы видимости. И слышимости тоже.
— Что ж, мы получили ответ, — пробормотал мистер Одли
— Он не может расстроиться из–за того, что его бабушка уезжает из страны, — сказала Амелия. — Я бы подумала, что он скорее устроит праздник по этому поводу.
— А я думаю, что мисс Эверсли сообщила ему, что его бабушка требует, чтобы он сопровождал ее.
— В Ирландию? — Амелия удивленно отшатнулась. — О, Вы должно быть, ошибаетесь.
— Оставив в стороне тот факт, что я не могу вообразить, почему вдовствующая герцогиня пожелала поехать в Ирландию. Не то чтобы, – поспешила она добавить, – не то чтобы я не хотела бы увидеть Вашу красивую страну, но это не в характере вдовы, которая, как я слышала, всегда пренебрежительно отзывалась о Нортумберленде, Озерном крае и всей Шотландии в целом… — Она сделала паузу, пытаясь представить вдовствующую герцогиню, которая наслаждается тяготами путешествия. — А уж Ирландия кажется ей и вовсе концом света.
 
Он вежливо кивнул.
— И к тому же, утверждение, что она захотела, чтобы Уиндхем сопровождал ее, кажется бессмысленным. Они не любят находиться в компании друг друга.
— Как вежливо сказано, леди Амелия. А кто вообще любит находиться в их компании?
Ее глаза удивленно расширились. Вот и еще более явное выражение неприязни к Томасу. В его собственном доме! Право, это было откровенно невежливо.
И любопытно.
В этот момент в комнату вернулся Томас.
— Амелия, — произнес нарочито оживленно, — боюсь, что я не смогу проводить Вас домой. Приношу свои извинения.
— Конечно, — ответила она, и взглянула на мистера Одли, хотя и не была уверена, зачем она это делает.
— Я готов сделать все для Вашего комфорта. Возможно, Вы хотели бы выбрать книгу из библиотеки?
— Вы можете читать в экипаже? — засомневался Джек.
— А Вы нет? — спросила она.
— Я могу, — ответил он с особым ударением. — Я могу делать в экипаже почти все. Или с экипажем, — добавил он со странной улыбкой.
Томас удивительно крепко взял ее за руку и помог ей подняться.
— Приятно было познакомиться с вами, мистер Одли, — сказала Амелия.
— Да, — пробормотал он. – Похоже, вы действительно нас покидаете.
— Амелия, — церемонно произнес Томас, уводя ее.
— Что–то не так? – Спросила она, когда они вышли в холл. Она поискала глазами Грейс, но та исчезла.
— Конечно, нет – ответил он. – Просто дела требуют моего внимания.
Амелия собиралась спросить о предстоящем путешествии в Ирландию, но почему–то не спросила. Она сама не знала, почему. Решение не было осознанным, просто почувствовала, что не надо, и все. Томас казался таким погруженным в свои мысли. Ей не хотелось расстраивать его еще больше.
И кроме этого, она несколько сомневалась, что он ответит ей честно, если она все же спросит. Он не солжет, конечно, это было бы на него совсем непохоже. Но он отметет ее вопрос каким–нибудь расплывчатым снисходительным замечанием, и это разрушит чудесные чувства, которые возникли у нее сегодня утром.
— Можно мне взять с собой географический атлас? – спросила она. Поездка домой займет меньше часа, но ей так нравится разглядывать карты! Они когда–то делали это вместе, их головы склонялись над книгой, и они почти касались лбами…
Линия суши, бледно–голубые тона океана на странице – все это вечно будет напоминать ей о нем.
По дороге домой, пока карета тихо подскакивала на ухабах, она листала страницы, пока не дошла до Ирландии. Ей нравилась ее форма, плоская на востоке и будто тянущая руки к Атлантике на западе.
Она спросит Томаса о путешествии в следующий же раз, как увидит. Конечно же, он не уедет из страны, не предупредив ее.
Она закрыла глаза, представляя себе его лицо, скромно подретушировав синяк под глазом. В их отношениях началась новая глава. Она была в этом абсолютно уверена.
Она все еще не понимала, почему Томас напился прошлой ночью, но убеждала себя, что ей все равно. Единственным, что имело значение, было то, что это приблизило его к ней, и возможно, приблизило ее к самой себе.
Она проснулась. После стольких лет сна наяву, она, наконец, проснулась.
  
Глава тринадцатая
 
Четыре дня спустя
Когда прошел первоначальный шок, Томас понял, что в одном его бабушка права. Поездка в Ирландию была единственным решением их дилеммы. Они должны знать правду, независимо от того, насколько неприятной она была. Мистер Одли при должном ободрении мог добровольно отказаться от притязаний на титул (хотя Томас сомневался, что вдова позволит этому произойти). Но Томас понимал, что никогда не сможет обрести покой, если не будет знать, кем он был на самом деле. И он не думал, что сможет по–прежнему занимать это место, зная, что оно по праву принадлежит другому.