Неприкаянная

– Так нету нигде.
Нету, нету… Под кровать заглянуть живот, поди, мешает? Вылезти? Не вылезти? Или вылезти… Вот она я!
Тихонечко высовываю из-под кровати мордочку. Заметил.
– О! И правда кошка. Иди сюда, маленькая. Кис-кис-кис… Иди сюда, не трону.
Ладно, поверю твоим обещаниям, мужик. Смотри не обмани.
Вылезаю полностью и одним рывком вскакиваю на кровать. Милош протягивает ладонь. Позволяю себя погладить. Парнишка выглядит намного лучше прежнего. Дышит легко, улыбается. Глаза блестят, но руки подрагивают. Да и откуда у него силы-то! Но ничего, было бы здоровье, остальное можно исправить. Вот папаша спохватился….
– Милош, кушать хочешь? Я сейчас свеженького принесу.
Милош только головой кивнуть успел, а луноликий уже наверх вприпрыжку ускакал. Вот он идет, мясо тащит. Горячее. Придурок! Парень только с того света вернулся, а он ему мясо, овощи и что там еще – суп. Ну слава богу. Хоть что-то из того, что он принес, парнишке в рот взять можно.
Хват торопился. Его мальчик… Он сегодня улыбался. И самое главное, он дышал – легко, свободно. Все еще бледный, слабый, худой, но такой живой. И кошка… Откуда она? Да еще такая чудная. Ни разу такую не видал. На него шипит, а к Милошу ластится. Красивая. Шерстка густая, но при этом довольно короткая. Сама маленькая, а лапки крупные, мощные, костяк широкий, и глаза не совсем кошачьи, не бывает таких у домашних кошек. Может, котенок еще. Если сын прав и это именно она помогла ему излечиться, то ее с золотой тарелки кормить надо. Мясо она любит. Вон как принюхивается… За что?! Пока усаживал Милоша поудобнее, спокойно сидела, протянул тарелку с мелко нарезанным мясом – когтями по руке полоснула. Ишь ты… Шерсть вздыбила, шипит. А и правда, что это он, пятый десяток доживает, а глупости делает. Чуть сам сына до беды не довел. Нельзя ведь ему сейчас мясо-то! Вот так кошка… То ли действительно все понимает, то ли себе аппетитные кусочки приглядела. Так для такой чудесной помощницы и не жалко.
Вкусно! Не пожадничал хозяин. Сам парнишку с ложки кормит, а мне все блюдо с мясом на стол поставил. Не-э-эт… кошка на столе? Каково! Не сидела бы сама на столе, не лопала бы с серебряного блюда, сама бы себе не поверила. Как же жалко, что вся эта прелесть в меня не поместится. И на улицу сходить не мешало бы. Бобик мой, поди, волнуется. Вот придет время уходить, как я без него буду обходиться? Так, хозяин. Парень твой спит. Вон даже кушать устал, слабый такой, а я ору у дверей… Слышишь? Выпускай. Понятливый. Обе двери самолично открыл и даже ногой для ускорения не подпихнул. Уважаю.
Уже десять дней живу как королева, на серебре ем, на кровати сплю, но только ночью, а днем у меня дела. Тренировки никто не отменял. Время идет, и я меняюсь. Становлюсь сильнее, крупнее, привыкаю быть кошкой. Нашла в тайных хоромах Хвата огромное зеркало и в первый момент не поверила своим глазам. Мелкая, бледно-рыжая, почти розовая, но совершенно обычная кошка, в которую обратилась Ланья, канула в небытие. А ведь я заподозрила неладное, еще когда Милош описывал мой облик отцу. И вот я стою с открытой пастью и выпученными глазами. Любуюсь милым котенком рыси, с нетипичным для его морды выражением. Пасть захлопнула, глазки закрыла. Вдох. Выдох. Смотрю еще раз. Ничего не изменилось. Опа! А ведь это великий и ужасный что-то намудрил! Нашел он свитки древние и… Умнее, видимо, не стал. Привязку делал к одной душе, а в теле их оказалось две, причем та, которую привязывали, ушла. Да, тело осталось, но оно, во-первых, имеет свою магию, а во-вторых – душа не та! И теперь я, по-видимому, тоже кое-что могу. Больше всего из всех кошачьих в моем мире мне нравилась именно рысь. И вот вам, пожалуйста.
А Ларен сам себя перехитрил. Ланью потерял. Отсрочку от женитьбы тоже. Меня он теперь точно не чувствует, нет ее, ниточки связующей магической. Да и выкидывал он из кареты обычную кошку. Ну, теперь жди меня, граф. Найду. Накажу. Вспомнишь ты еще Ланьюшку, девочку безобидную, глупенькую и очень удобную, задвинул бы ее в дальнее имение и жил бы себе спокойно! Ан нет… Свободы тебе захотелось? Сильнейшим и умнейшим себя почувствовал? Ну-ну… Уж я-то о тебе не забуду, мимо не пройду! Научиться бы теперь скрываться да прятаться, а то ведь люди мимо такой диковинки точно не пройдут. Охоту устроят.
 
Нужно в столицу идти. Суженого-ряженого искать. Пока маленькая, спрятаться проще и на жалость людскую давить сподручнее, а значит… Значит, прощаться будем. Милош уже ходит сам. Румянец на щеках появился. Кормит его папенька на убой. Ну так это их жизнь. Бобик мой потихоньку привык уже один спать. Вот его жалко. Люблю собак. Верные они, искренние, но всю жизнь под боком у Бобика не проживешь. Пора бы уже узнать, как там Ларен поживает. Ох, интересно…
 
Глава 6
 
Постоялый двор встретил меня шумом и гамом. Прибыл очередной караван. Множество людей устраивалось на ночевку. Состоятельные снимали комнаты, ужинали в большом зале на первом этаже. Основная же масса собиралась ночевать возле своих телег или прямо под ними и готовить ужин на костре. Как я поняла, на время пути караванщик нанял кашевара и за небольшую доплату все желающие могли питаться из общего котла. Караван был не просто большой, а очень большой. Я насчитала только охраны человек сорок. Горластые мужики, молчаливые, очень тихие женщины и несколько непоседливых ребятишек составляли его основу. Из их разговоров я смогла понять, что караван идет в столицу, повезло мне, но вот наличие в караване детей не радовало. То, на что взрослые не обратят внимания, обязательно заметят дети, но большое количество груженых телег и фургонов радовало. У меня появлялся отличный шанс для того, чтобы найти себе безопасное убежище на время пути.
Как хорошо, что в караване не было собак. В течение ночи я смогла проверить все, что движется на колесах, и нашла несколько неплохих убежищ для себя маленькой, в которых можно будет спокойно спать, не опасаясь, что меня обнаружат. Товары и вещи в телегах и фургонах были закреплены очень крепко, и основательно никто их ворочать до самого приезда на место не будет, а значит, и волноваться мне совершенно не о чем. Вот только еду придется самой добывать. Я, конечно, уже неплохо научилась охотиться, но вот есть то, что ловила, я еще не пробовала, Бобику своему носила. Жаль… Жаль, что мне как человеку нельзя с собой узелок с припасами взять, кашку на костре сварить, из общего котла пайку – кусочек получить.
Рассвет я встретила в очень удобном убежище, среди рулонов тканей. Мягкое покачивание и крики возниц убедили меня в том, что караван тронулся в путь, и я уснула, полная надежд на светлое будущее.
Как же много людей! Все ходят, что-то делают. Кто нужное, кто ненужное, а я вот сижу и никак не решусь выбраться. Чувствую лес. Слышу его дыхание, шелест… и никак. Они все ходят и ходят, неугомонные какие-то. Вечер уже. Стемнело. А мне надо, очень надо. В ле-э-эс!.. Ну наконец-то. Надо как-то приспосабливаться. Своим ходом за караваном бежать, что ли? А успею? Значит, придется успевать, не очень-то они быстро и двигаются. Но опять же бежать придется весь световой день. Днем в караван не проберешься, а валяться весь день в телеге тоже не дело. Ладно, завтра попробую, а сейчас надо покушать найти. Вон два охранника-ротозея у костра сидят, на огонь смотрят. Им моего сэнсэя в учителя, огребли бы сейчас по самое не балуйся. Я хорошо помню, как на уроках по выживанию в дикой природе он меня поучал: нельзя сидеть ночью, глядя на костер, если ты в дозоре, нельзя близко к костру сидеть, нельзя есть, нельзя разговаривать. А эти? Зато мне хорошо. Ветки в костре потрескивают, искры летят, огонь глаза слепит, тень от их тел темная. Все это меня лучше любого заклинания спрячет.
Получилось. И мясо вкусное. Жаль, воды из фляжки напиться не удастся, и не потому, что я ее утащить не могу, а потому что пробку тугую лапами не вытащу. Придется ручей искать. Где-то же они воду для вечернего чая набирали?