Дамский секрет (ЛП)

Судя по тому, какое выражение лица было у юноши, покуда он таращился на топорщащийся халат, Натан уверился в его непорочности. Феллоуз потрясенно округлил глаза, заметив, сколь возбудился Натан. Но то был не просто шок. Присутствовало что-то еще.
На миг показался интерес. И это приводило в замешательство сильнее всего остального.
Натан быстро оделся, по большей части отказавшись от помощи Феллоуза, даже сам повязал платок, что глупо, учитывая, что получилось лишь спустя несколько попыток. Натан вел себя чудно, но он боялся, что, если Феллоуз еще раз его коснется, член снова начнет напрягаться. Вздор!
Одевшись, он тут же приказал подать карету и отправился в клуб, где назначена встреча с Брадуэллом.
Покуда карета грохотала по булыжникам, Натан закрыл утомленные глаза и мысленно повторил все, что случилось. Не слишком ли остро он отреагировал?
Постепенно он начал успокаиваться. Вчера он перебрал с выпивкой, а сегодня мучился похмельем. Он был не в себе, когда Феллоуз приступил к успокаивающему массажу. Тело отреагировало на само наслаждение, а не на того, кто это наслаждение доставлял.
Несколько раз он указал на эти факты усталому мозгу, но так полностью в них и не поверил.
 Глава 5 
 10 декабря 1810 года 
Дни пролетали незаметно. Загруженная жизнь прислуги протекала по заведенному распорядку. Помимо того, что Джорджи приходилось одевать Харланда два-три раза в день, имелся нескончаемый список задач: починить, прибрать, почистить обувь, набрать ванну, заточить принадлежности, исполнить приказы.
В общем, дел хватало от рассвета до позднего вечера. Благо Харланд не настаивал, чтобы по ночам она помогала ему раздеваться. Иногда ее звали — как правило, если он собирался на бал и надевал торжественный костюм, из которого не мог выбраться самостоятельно. Но по меньшей мере полнедели он отсылал ее спать и говорил, что справится сам. Тем не менее ежедневно дел было невпроворот, погрузившись в роль, Джорджи с легкостью забывала, зачем здесь находилась. До рождественского приема в доме Дансмора осталось десять дней.
Всю неделю Джорджи с нетерпением ждала воскресенья, небольшого отрезка времени, когда она могла отодвинуть жизнь прислужницы на второй план, повидаться с друзьями и расспросить о Гарри. Она понимала, что ей повезло. Мистер Тейлор всячески стремился подчеркнуть, что только старшие слуги получали выходной, да и то лишь полдня в месяц. Полдня в неделю — это невообразимая роскошь. Мистер Тейлор не находил себе места из-за того, что Харланд на это согласился. После первой беседы мистер Тейлор растолковал, что в качестве «компенсации» за эту благосклонность урежет жалование, которое получал ее предшественник.
По воскресеньям Джорджи редко освобождалась раньше двух часов дня, проводила на ногах целый день, а в шесть часов возвращалась на ужин. Однако сетовать она не собиралась.
Сегодня она встречалась с Лили в Гайд-парке, расположенном неподалеку от особняка Харланда. Но сначала придется одеть Харланда.
Минувшим вечером он был на балу и поздно встал. В час дня он велел подать фаэтон, а ныне до ужаса привередничал в выборе одеяния. Дозволив своему камердинеру каждую неделю удаляться на полдня, Харланд имел досадную привычку об этом забывать.
— Мне не нравится этот жилет, — объявил он без пяти минут два.
— Тогда зеленый, милорд?
Харланд хранил молчание, разглядывая отражение в зеркале. Джорджи хотелось без утайки разъяснить, что он может сделать со своим жилетом. Почему это столь важно? Временами он одевался так, будто собирался на сражение, с такой же дотошностью воин выбирает оружие.
— Кремовый, — наконец-то решил он.
Джорджи помогла ему снять плотно облегающий фрак и оскорбленный красновато-коричневый жилет. Помогла надеть кремовый жилет и фрак. Поправила платок и провела щеткой, дабы убрать ворсинки. Когда она закончила, Харланд счастливее не стал, но, к счастью, решил, что сойдет и так… однако пожелал, чтобы ему еще раз протерли сапоги.
 
К тому моменту, как он закончил облачаться — в двадцать минут третьего, — Джорджи хотелось голосить во все горло. Едва ее отпустили, она заспешила в маленькую комнатку на чердаке, где привела себя в порядок, засим слетела по лестнице и чуть ли не бегом припустилась в парк.
Она выбежала за ворота, обгоняя прогуливающиеся пары и детей с нянями. День стоял необычайно теплый. На синем небе ни облачка. Невозможно не ощутить прилив бодрости.
Лили стояла в назначенном месте — подле Серпентина — и выглядела до смешного привлекательно. Ну просто пасторальный идеал розовощекой деревенской девы в обычном муслиновом платье и желтой шали.
— Джордж, дорогой! Наконец-то! — крикнула она, озорно сверкнув глазами.
Когда они встречались в людных местах, Лили очень забавляло притворяться, что Джорджи — ее кавалер. Она сочинила трагическую легенду, коей позавидовала бы миссис Радклиф1. Джорджи — многообещающий зодчий, а Лили — дочь пьющего обедневшего лорда, который хотел выдать ее замуж за безнравственного герцога.
Джорджи, дабы не выделяться, облобызала руку в перчатке.
— Моя ненаглядная, — со страдальческим видом изрекла она. — Часы тянулись словно дни, дни словно недели, недели словно месяцы, а месяцы…
Лили не выдержала первой и фыркнула.
Джорджи победно улыбнулась и протянула руку. Она привыкла жить в мужском обличии, и эти жесты уже не казались странными.
Они бродили и болтали, наклонив друг к другу головы. Оттого что Лили ниже Джорджи всего на несколько сантиметров, они подходили друг другу и по росту, и по телосложению.
— Ну, — проговорила Лили, — как живется с лордом Совершенство?
Только начав служить камердинером, Джорджи поведала Лили кое-что о Харланде — о том, что он придирался к белью, настаивал на тишине по утрам, о восьми дольках апельсина на завтрак. Лили сочла эти подробности очаровательными и потешными. Джорджи пожалела, что открыла рот.
— Хорошо, — безразлично сказала она.
Лили не отступала:
— Должно быть, утомительно сносить его требования. Он правда переодевается три раза в день?
— Конечно, нет, — гневно бросила Джорджи.
Откуда взялся сей абсурдный порыв встать на его защиту? Молвить: «Он не какой-то скудоумный денди. Просто одежды важны для него, они…»
— Джорджи?
«…доспехи».
Она моргнула, осознав, что затерялась в мыслях.
— Извини. Задумалась. О чем мы говорили?
— Нет, это ты извини. — Лили печально улыбнулась. — Ты и так каждый день проводишь с лордом Харландом. Тебе, наверное, совершенно не хочется его обсуждать. Когда прием у Дансмора?
— Мы отбываем через десять дней.
— Значит, служить камердинером тебе осталось недолго.
— Да.
Разве она не должна безмерно радоваться?
— От Гарри что-нибудь слышно? — справилась Джорджи, меняя тему.
— Вчера Макс получил письмо, — отозвалась Лили. — Но оно довольно краткое. Там говорится лишь о том, что он до сих пор ездит по деревням. — Она выдержала паузу и сочувственно взглянула на Джорджи. — Рано или поздно он что-нибудь сыщет.
Джорджи улыбнулась подруге, признательная за притворную уверенность. Честно говоря, Лили изумится не меньше Джорджи, если Гарри хоть что-то отыщет в Йоркшире.
— А может, сначала ты найдешь что-нибудь в доме Дансмора, — добавила Лили.
— Будем надеяться.
Они переглянулись, и Лили похлопала ее по руке.
— Если есть что искать, ты найдешь это, Джордж, я увер…
Она замолкла, глядя перед собой. Джорджи проследила ее пристальный взор и углядела не кого иного, как сэра Найджела Агню, шедшего в компании барышни. Представительной барышни. Две старшие дамы брели чуть позади. Компаньонки. Джорджи покосилась на Лили, заметив, как она пыталась скрыть смятение.
Сэр Найджел взглянул на них, лицо от ужаса перекосило.
Лили повернулась к Джорджи и ослепительно улыбнулась.