Осторожно! Некромант! (СИ)
Внезапно передо мной вспыхнула символическая карта города с её изрезанной паутиной улиц. И тут же увидел мигающую красную точку недалеко от городской свалки.
— Собираемся! — крикнул я. — Я нашёл стульчак!
— Опохмелиться бы, — Петрович уже успел сгонять в подвал и был со свежепроизведённым изделием.
— Не, Петрович, — покачал я головой. — Не этот стульчак. Придётся постараться чуть больше, чтобы получить опохмел.
Через пару минут перед нашим домом остановилась телега, с тем непуганым мужичком, который, как мне помнится, из шестерых оказался самым смелым.
— На городскую свалку, — бросил я ему.
— Там двойной тариф, однако, — крякнул он, зашмыгав носом.
Он что, уже поддатый?
— Уважаемый, это рядом с городом, — попытался я поторговаться, но потом понимая, что времени нет, махнул рукой. — А давай, спешим.
— И за скорость. Итого тройной, — вновь крякнул вновь мужичок.
Я только заскрипел зубами. Знает же шельма, что торопимся, и пользуется этим на полную катушку. Я отсыпал ему золотой, и у мужичка округлились глаза.
— Довезу с ветерком, — он даже, кажется, охрип от радости.
Хлестал, конечно, своих лошадей этот мужичок нещадно. Но благодаря этому мы летели похлеще, чем я на своём мёртвом скакуне. Как ещё повозка выдержала.
А когда заворачивали на свалку, я закрыл глаза и увидел «карту». Точка пришла в движение и начала отдаляться от нас.
— Давай наперерез, — крикнул я мужичку, и он понятливо кивнул, завернув такой вираж, что я кое-как успел придержать Петровича за шиворот.
Чуть не ухнул под колёса. И кто бы его по фрагментам собирал?
Мы приближались к перекрёстку, как вдруг из-за него вывернула карета.
— Вон он сска! Гони стульчак, гнида жёваная! — хрипло надрывался с моего плеча Пук, в итоге закашлявшись сигаретным дымом.
Из окна кареты высунулся лысый татуированный мужик и увидел нас. Глаза у него чуть не выпали из орбит.
Мы почти поравнялись с его транспортом, и я уже хотел катапультировать туда Пука, который почувствовал это и принялся разминаться.
Но затем волосатая рука бросила под колёса какой-то жёлтый порошок. Вдруг всё поплыло. А мужичок не удержал поводья и лошади понесли нас в другую сторону. И не то чтобы по самой улице, а прямо в стену.
— Аааа, ёёшкин кот, — закрыл глаза хозяин телеги, скукожившись, как кочерыжка.
— Твою копоть лысую, черепаховая тваринская чурчхелла кирдыковый топинамбур изыди нах-нах! — закричал внезапно Пук.
И лошади остановились, шумно дыша и выплёвывая из пастей комки пены.
— Пук? — я был ошарашен. — Это что сейчас было?
— Да, шеф. Нас и этому учат. Это как раз на крайний случай. Можно произносить всего один раз. Но я же справился! — он гордо подбоченился. — Как никак я питомец уникальный.
— Ты молодец! Хвалю, — ответил я, погладив питомца, у которого до сих пор шерсть торчала дыбом от выброшенной энергии.
А лошади улеглись почему-то спать.
— Ладно, мужик, — обратился я к вознице. — Ты помог, ну а теперь мы своим ходом.
— Ды это, как его… а это… Ну я не знаю… — он не мог ни слова вымолвить, осознавая, что всё ещё жив.
А я вновь обратился к «карте». И хищно улыбнулся.
— Что шеф, изжога? — отозвался Пук на мою гримасу. — У меня вон тоже… началась.
— Сам ты изжога, — щёлкнул я его по носу. — Я увидел, где артефакт.
— Наверное, придётся ещё одного смертного с лошадьми искать, — вздохнул Владик.
— Пешком пойдём. Если наперерез, то минут за десять доберёмся, — обнадёжил я своих умертвий. — Может, даже быстрее, если Петрович на ходу стругать стульчаки не будет.
* * *Всё оказалось не так просто, как ожидал Мефодий.
Он на ходу, пока бежал, пытался воспользоваться силой украденного артефакта. Но вот фиг там! Надо добраться до секретного жилища на свалке, и там он попробует взломать его с помощью подручных средств. По адресу прописки в домик у озера соваться было опасно. А вдруг его там уже ждут эти жуткие умертвия во главе с чокнутым некромантом? Так что именно на свалку. Только туда.
Он добрался очень быстро. А затем положил на видное место сияющий стульчак, потёр руки, зарядив их мега-светлой энергией, как учили его лучшие учителя храма Хуялинь, и достал первого взломщика артефактов, который был похож на большую кувалду. Вот только она была освящена аж самой архимандой Шварцензойкой.
Он размахнулся и… Удар был беспощаден! Как и отдача. Мефодий ещё никогда так не отлетал, только от него обычно. А тут!
— Ну ладно, — процедил сквозь золотые зубы светлый маг. — Сам напросился.
Он выдвинул из-под кровати ящик, сдул с него пыль и закашлялся.
А затем кое-как справился с давно не открывавшимся замком.
Скрип открывающегося футляра врезался в уши.
Мефодий влюбился ещё раз в это чудо. Самый мощный и неистовый механизм взлома — баночка со святой кислотой.
Он поднял банку на свет и посмотрел на цвет. Он не изменился. Как был искрящимся салатовым, там им и остался.
Достаточно капнуть пару капель этой святой жидкости, и любой предмет, относящийся к тёмным силам или некромантии, будет разблокирован. Иногда достаточно и паров этого вещества.
Но здесь особый случай.
Мефодий взял пипетку и попытался набрать в два раза больше — четыре капли для начала, но пипетка тут же растворилась.
Он забыл, что святая кислота растворяет всё, кроме осквернённых, тёмных предметов. А те разблокирует и трансформирует в светлые.
Гадство! Мефодий зарычал и плеснул из банки на стульчак.
Дым заполнил комнату, и светлый маг закашлялся. Стол растворился, а внизу, среди дымящихся в святой кислоте ножек и половых досок, лежал сияющий стульчак. Целёхонький, и ни единой царапины!
— Да как же так-то, — Мефодий осмотрел комнату, уже непригодную для жилья.
Всё дело в зияющей в полу дыре, куда хотел провалиться артефакт.
— Сбежать не получится, — ухмыльнулся антинекромант и, схватив стульчак, рванул на улицу.
И по пути вызвал карету.
Через пять минут он был у Петушкова.
— Этот? — всмотрелся в сияющий предмет инквизитор, приблизив глаза на опасное расстояние.
— Он самый, — нахмурился Мефодий.
— А чего тогда хмурый? Танцевать должен.
— Буду, когда взломаем, — рыкнул Мефодий. — Ты говорил, что знаешь крутого взломщика артефактов, который может вскрыть абсолютно всё.
— Это верно. Причём вручную, — расплылся в улыбке Петушков. — Не то, что эти бесполезные механизмы. Вызываю?
— Нет, конечно! — закричал Мефодий. — Я же просто поболтать припёрся!
— Хоть у тебя и чёрный пояс по антинекромантии, это не даёт тебе право, здесь права качать, — тряхнул пузом Петушков. — Остепенись и расслабься. Сейчас всё будет.
Инквизитор доставил супервзломщика артефактов на удивление быстро.
Точнее, это была взломщица.
Мефодий никогда бы не поверил, если бы увидел её на улицах города. Она хоть и была одетая в дорогие шелка, но было ей лет под сто, а то и больше.
Она кое-как дошла до стола и прошамкала:
— Отойдите все!
— Бабуся, ты чего? — Мефодий подался вперёд, заглядывая в отталкивающие выцветшие глаза старухи. — Я буду здесь, это не обсуждается. Мало ли чего?
Старуха улыбнулась, показав всего два зуба, а затем крикнула:
— Ёпрст! Ёпрст! Отодвинус нахус! Ёпрст, нах! Хкх, тьфу!
Мефодия отодвинула невидимая сила. И он так и остался стоять, открыв челюсть.
Мощная старушенция! Эх, если бы её мне в соратники, да ещё убрать годков эдак восемьдесят… или больше… короче, главное, чтобы было восемнадцать-двадцать. И вот тогда таких бы они великих дел натворили! Э-э-эх-х-х!
Он не успел размечтаться, как бабка постучала по столу и нацепила что-то вроде наголовника и большим увеличительным стеклом для глаза.
— И какого лешего она делает? — спросил у Петушкова вообще ничего не понимающий антинекромант, повидавший ну абсолютно всё на своём веку.
— Сейчас ей надо изучить структуру артефакта, чтобы потом понять, как взламывать, — пояснил ему инквизитор. — Пошли. Минут десять тут точно ничего происходить не будет. Точно тебе говорю.