Неверный

Что говорить, я сама прекрасно это видела на переговорах с Каменецким. Глеб Дмитриевич хоть и готов был прогибаться, но он тоже хитрая лиса, умеет торговаться. А Айдаров его как катком укатал.
Садимся на свои места, и нам, вновь прибывшим, выдают краткий распорядок нашего здесь пребывания. Это больше касается технарей, которым нужно будет изучить техническую документацию и посмотреть на оборудование в действии. Моя роль загадка для меня самой.
Секретарь у Айдаровых остался тот же — Мансур. Это их дальний родственник, приехал в столицу учиться, родители попросили Рустама как старшего присмотреть за парнем. Айдаровы одним выстрелом убили двух зайцев — и родственник под присмотром, и родня не в обиде, и секретарь есть молодой и исполнительный.
Мансур, кстати, поступил в университет, уже бы должен закончить. Наверное, дипломируется, а может Айдаровы оставят его в компании. Они и специальность подбирали такую, чтобы на нее спрос был. Рустам со мной еще советовался…
Отгоняю ненужные воспоминания. Работает и работает, значит старается, иначе ни Рустам, ни Руслан его бы не держали. И никакие тетушкины слезы бы не помогли.
Мне теперь самой интересно, какими глазами я смотрю на Рустама. Как подчиненная, оценивающая босса. Когда мы жили вместе, мне и в голову такое не приходило, моя голова была забита исключительно домашними заботами. И тем, как ему понравиться…
А вот это уже лишнее. Я и сейчас вижу, что Айдаров привлекательный мужчина, но для меня эта информация ненужная и бесполезная.
Сама себя мысленно одергиваю и заставляю вникнуть в предмет обсуждения. Но мозг вникать отказывается, потому что обсуждаются сейчас в основном технические вопросы. Все оставшееся время раздумываю, чем заняться в качестве личного помощника Айдарова.
Кофе им готовит и носит Мансур, да мы и оговаривали изначально, что кофе в мои обязанности не входит. Может я должна была делать какие-то заметки по текущей планерке? Но Рустам ничего не говорил, да я все равно ничего не смыслю во всех этих технических терминах.
— Здравствуй, Соня, — слышу знакомый хрипловатый голос, вот только тембр у него совсем другой. Узнаваемый…
— Здравствуй, Руслан, — немного напрягаюсь. Я что, прохлопала как закончилась планерка?
— Прости, показалось, я тебя испугал. Можно? — Рус не дожидается разрешения и садится рядом.
— Испугал? Да нет, — пожимаю плечами. — Просто голоса из прошлого теперь звучат для меня по особому.
Рус внимательно меня рассматривает, а я спокойно смотрю ему в глаза. Мне точно не за что прятать взгляд. И это правда, потому что первым не выдерживает он.
— Ты не представляешь, Соня, — он потирает переносицу, — не представляешь, как я обрадовался, когда тебя увидел. Пока не дошло, что мы в офисе, и ты здесь с делегацией. А я первым делом подумал, что…
— Я с делегацией, — перебиваю поспешно. Мне не хочется слышать то, что он собирался сказать. — И на выходные уже лечу обратно.
— Я в любом случае рад тебя видеть, — очень серьезно говорит Рус, — и Ди будет рада. Приходи к нам в гости, Соня.
— Спасибо, — отвечаю твердо, — но думаю, это лишнее. Правда, Рус, я тоже рада видеть и тебя, и Ди тоже. Я знаю, что у вас есть Дамир, кстати, прими мои поздравления. У меня тоже есть дочь, ее зовут Майя, и у меня теперь совсем другая жизнь. Так что прости, но нет.
Его глаза вспыхивают в точности как у Рустама, но Руслан всегда отличался железной выдержкой.
— Я тебя понимаю, Соня. И хочу, чтобы ты знала, мне очень жаль, что тогда все так случилось. Поверь, если бы от меня зависело хоть что-то…
— Верю, — останавливаю мужчину встречным движением руки, — и спасибо тебе, Рус. Но вышло как вышло, ничего не изменишь.
— Плохо, — качает он головой, — это очень плохо, Соня.
— Кому? — вырывается у меня горькое. Я растеряно моргаю, но Руслан отвечает все так же серьезно:
— Всем, Сонь. Нам всем без тебя плохо. Потому что плохо ему.
***
От разговора с Русланом остается осадок. Я хожу, разговариваю, задаю вопросы, но осадок никуда не девается. Он покрывает душу толстым слоем, ни стряхнуть, ни смыть.
 
Зачем он так сказал? Теперь стоит посмотреть на Рустама, сразу вспоминаются эти слова.
«Потому что плохо ему…»
Вот кто его за язык дергал? Мне хочется отмахнуться, забить, не обращать внимания. Но вся проблема в том, что Рус у них в семье считается молчуном. И это на фоне его немногословного брата. И если Руслан о чем-то говорит, это значит, он сто раз подумал и взвесил.
— Плохо ему, — бубню про себя, — как будто мне хорошо. Пусть у брата старшего учится. У него всегда все отлично.
Кстати, об Ольшанском. В плане говорливости природа явно на нем отыгралась, Демида назвать молчуном можно лишь в приступе горячечного бреда.
Неожиданно меня заваливают работой. Инженеры сбрасывают тонны заархивированной технической документации, которую надо обработать и отправить в офис Каменецкого. Уже никто и не вспоминает, что я личная помощница Айдарова, а я и рада.
С головой погружаюсь в архивные файлы и когда слышу, как над ухом что-то щелкает, поначалу даже не придаю значения.
— Соня, вернись! — перед глазами машет чья-то рука, и я только тогда выныриваю из процесса. Отрываюсь от монитора и вижу Рустама, стоящего передо мной и упирающегося о столешницу. — Обеденный перерыв.
Только собираюсь буркнуть, что я не голодна, как тут желудок предательски урчит, выдавая свою хозяйку с головой.
— Что-то я заработалась, — говорю громко, стараясь заглушить урчание, — спасибо, что напомнил. Здесь рядом есть приличное кафе?
— Какое кафе, Соня? Ты идешь обедать со мной.
— Нет, Рустам, мы договорились. Наше общение только в рабочее время, а обеденный перерыв в него не входит.
— Жду тебя в машине, — Айдаров делает вид что не слышит, — мне надо обсудить с тобой важный вопрос.
И в самом деле, незачем развлекать сотрудников. Это наши не в курсе, какие отношения связывали меня с Айдаровым, местные наверняка в полном шоке. Теряются в догадках, а спросить не у кого, не к Руслану Усмановичу же идти за сплетнями.
Рустам выходит из кабинета, а я смотрю ему вслед. Он не успевает выйти, а у него на телефоне уже шквал звонков. Как он умудряется во всем этом ориентироваться, не представляю.
Я знала, что он талантливый бизнесмен, что он умеет зарабатывать деньги. Но как он это делает, никогда не задумывалась. А это тяжело, теперь я сама знаю.
В любом случае обеденный перерыв гарантируется законодательством, поэтому встаю из-за стола и иду в туалет, чтобы привести себя в порядок.
Ничего не случится, если я пообедаю с Айдаровым. Сказать, что мне неприятно его видеть, будет неправдой. И всегда можно попросить официанта принести нам раздельный счет.
Но только закрываюсь в кабинке, слышу как хлопает дверь и по полу стучат каблуки.
— Они же вместе прилетели! — уверенно говорит невидимая собеседница.
— Это точно его бывшая? Она что, теперь здесь будет работать? — с любопытством в голосе спрашивает вторая.
— Так они же развелись! — утверждает третья.
— Да. Она его с любовницей застукала.
— Рустама Усмановича? Ты ничего не путаешь?
— Она так молодо выглядит!
— Она же сбежала от него, он ее все это время искал.
— Значит, нашел.
— Тебе лишь бы языком молоть. Они развелись, и она уехала.
— Просто так развелись? Без любовницы?
— Может характерами не сошлись, что ты на людей наговариваешь?
— Ты Айдарова давно видела? От таких не уходят.
— Раз он ее в офис привез, значит точно скоро сойдутся.
— С чего вы вообще взяли, что у него была любовница? Видели, как он на нее смотрит? Будто съесть собирается.
— Ну и дура будет, если простит. С таким кобелем жить…
— Был бы кобель, уже бы давно себе другую нашел. А он после развода до сих пор один живет. И ни с кем отношений не заводил.
— Так у него же сын есть.