Две жизни де Вриса (ЛП)

- Верно, - ее тело по-прежнему горело. Желая… кое-что и кое-кого, кого она не могла получить.
- Линдси, - напомнила о себе Рона. - Ксавье послал сюда за мной Мэри Энн. Он хочет, чтобы я осмотрела кровавые раны сабмиссива.
- Иди. Я скоро тебя догоню. - Как только она сможет заставить себя двигаться. Рона поспешила прочь за Мэри Энн, а Линдси повернулась обратно к сцене.
Помогая УдарьМеня подняться, де Врис жестом подозвал двух друзей мазохиста.
УдарьМеня покачал головой, прижал ладонь садисту к груди и, подавшись вперед, что-то зашептал.
Линдси вздрогнула, желая ударить мазохиста и оторвать ему руки.
Нет. Не мой. Де Врис не мой.
Де Врис нахмурился, на его лице было написано "ты-наверное-шутишь" выражение. УдарьМеня поднял руки, умоляя:
- Но, но, Хозяин. Я хочу...
- Нет, парень. Этого не будет, - де Врис повернулся спиной к УдарьМеня, и друзья мазохиста отвели его в сторону.
Остолбенев, Линдси уставилась на них. Что это было?
Закинув сумку на плечо, де Врис оглядел расходящихся зрителей.
О, черт. Линдси попятилась в сторону, отступая.
Но было слишком поздно. Его властный взгляд поймал ее и удержал на месте. Он оценивающе оглядел ее с головы до ног и вернулся к глазам. Прищурился.
А затем улыбнулся... словно выиграл приз.
О, это плохо. Линдси сделала вдох и заставила себя уйти. Я должна убраться отсюда. Я не смогу сделать это снова.
Она увернулась от Мастера, надевавшего упряжь на рабыню-пони, и вынуждена была остановиться перед сабой, опускавшейся на колени у ног своей Госпожи. Наконец, путь освободился.
Но в этот момент властная рука легла ей на плечо.
- Спешишь куда-то, зверушка?
Он развернул ее к себе, заставив встретиться лицом к лицу с ее самой чудесной мечтой, самой жестокой душевной болью. Серые, как вереск, глаза смотрели прямо в душу, и Линдси запуталась в собственных чувствах.
- Я... я просто смотрела, - когда она попыталась высвободиться, он усилил хватку. - Прости, если мое присутствие тебя побеспокоило.
Он погладил ее по щеке.
- Не-а. Хотя оно явно побеспокоило тебя. Я чувствовал жар, исходящий от тебя, прямо оттуда. Возбудилась, да?
Наверное, ему было слышно, как кровь бросилась ей в лицо.
- Я не...
- О, детка, - прошептал он. - Ты возбудилась, - он ухватил ее за подбородок, наклонив голову и неторопливо ее изучая. - Кажется, тебя возбуждает смотреть на то, как я причиняю боль кому-то, - его голос стал глубже и прорвался сквозь преграды, которые она возвела. - Да?
Не могу сбежать. Не могу дышать. Не могу врать. Только не ему. Даже позор и унижение, которые она сейчас чувствовала, не помешали ей кивнуть.
Он убрал руку, его серые глаза посветлели и приобрели зеленый оттенок. Резкие складки вокруг его рта смягчила улыбка. Черт побери, ее сердце могло сопротивляться его раздражению, его хмурым взглядам, ​​но не его улыбкам. Одним лишь выражением лица он стреноживал ее, как лошадь, не позволяя сбиться с пути, удерживая там, где к ней можно было прикоснуться.
Когда он взял ее за руку, она инстинктивно попыталась вырваться. Он лишь фыркнул.
- О, Южаночка, не стоит, - в его глазах пылал жар предыдущей сцены, и он намотал ее волосы на кулак. - Пойдем со мной.
- Нет, - прошептала она. Но он упорно продолжал идти. - Черт возьми! - она резко затормозила. - Стой!
К ее удивлению, он остановился. Не отпуская ее волос, он положил вторую руку ей на щеку, и сочетание контроля и нежности разбило ей сердце.
- Давай поговорим. Можешь уделить мне несколько минут?
Почему она продолжает соглашаться на все, что он просит? Зная, что ее согласие принесет только еще большую боль, она все равно кивнула ему.
- Спасибо за доверие, зверушка, - он прикоснулся губами к ее губам в нежном касании.
К ее ужасу, он привел ее в тематическую комнату и закрыл дверь, прежде чем отпустить.
Божечки, комната гарема. Она заглядывала сюда несколько раз, но ни разу не входила внутрь. Вдыхая пьянящий аромат сандала, она огляделась. Над ее головой темно-синие шелковые занавеси ниспадали от центра потолка к высоким стенам и спускались по ним вниз, имитируя роскошный шатер. На стене висел экран из кованого железа, с прикрепленными к нему наручниками и поножами.
 
- Как насчет того чтобы поговорить наверху? - Где атмосфера была не такой декадентской.
Хотя он улыбнулся ей, его взгляд остался серьезным. Он сел на резную скамейку, выполненную в восточной стилистике, расставил ноги и притянул ее к себе, взяв за руки.
- Ты видела сцену с УдарьМеня?
Она кивнула.
- Я знаю, что тебе не нравится, когда боли так много, Линдси, но, когда смотрела, о чем ты думала?
- Я... - она отвела взгляд, пытаясь обдумать его вопрос.
- Смотри на меня. - Когда она встретилась с его внимательным взглядом, он продолжил: - Теперь расскажи мне. Все расскажи. Я не рассержусь, но должен знать, зверушка.
- Я была рада, что ты не меня порешь флоггером, - начала она с самого легкого.
Не отводя взгляда от ее лица, он кивнул. И ждал продолжения.
- Эм. Я немного, - очень сильно, - ревновала, к тому, что вы с ним могли разделить эту сцену.
- Хорошо. Продолжай.
- Я... - она не хотела признаваться в большем. В горле пересохло, мысли путались, слов не хватало.
Молчание.
- Это... это возбуждало. То, что ты делал.
Он улыбнулся одним уголком рта.
Де Врис считал, что она глупышка? Дурочка? Гнев внутри нее сменился зародившимся несчастьем.
- Ты ушел, а он остался. Разве сейчас ты не должен быть с ним? Чтобы закончить…
Может, даже трахнуть его. От этой мысли у нее встал в горле ком.
Де Врис нахмурился, и на его лбу появилась вертикальная морщинка. Она вспомнила, как проводила пальцем по этой крошечной складочке между бровями.
- Что закончить? - спросил он. - Сцена завершена. Он не требует особого внимания после нее, он получил, что хотел.
- Но он хочет большего. И УдарьМеня сказал, что ты... - она покраснела. Вот черт, она знала. УдарьМеня не сказал ей правду, или, что еще хуже, он сказал ей свою правду. Может, именно это сбило ее с толку – то, что мазохист на самом деле считал, что между ним и де Врисом что-то есть. К сожалению, де Врис был не в курсе этого.
- Что... именно… сказал УдарьМеня? - он посмотрел на нее тяжелым взглядом.
Ой, да наплевать.
- Он считает, что ты мной пользуешься, чтобы заставить его ревновать.
- Нахера я бы стал это делать? - На ее глазах на лице де Вриса недоумение сменилось пониманием, а затем раздражением.
Она облизала губы и осторожно заговорила. Время для очень, очень откровенного разговора.
- Ты не... не был... в отношениях с УдарьМеня?
Де Врис фыркнул.
- Я не люблю парней, - он позволил ей высвободить руки, поймав за бедра раньше, чем она успела отступить. - Если бы я хотел трахать мужиков, детка, я бы так и делал. Мой член желает только женщин.
- Но у тебя была эрекция во время сцены.
Он впился пальцами в ее ягодицы, притягивая ближе к себе.
- Я - садист, и меня возбуждает причинение боли, - он покачал головой. - В юности я попробовал трахнуть парочку парней. Не моя тема.
- Но...
Обняв одной рукой ее за бедро, другой он стал расстегивать молнию на ее латексной рубашке. Он буквально сиял от удовольствия.
- Мне нравится женская грудь, - пробормотал он, взвесив в ладони одну из ее грудей, поглаживая большим пальцем сосок, и от этих ласк разряды электричества побежали по ее телу. - Нравится твоя киска. Запах. Мягкое тело. Звук голоса, когда ты кончаешь.
Он не сердился. Не пытался ничего доказывать. Просто констатировал факты с абсолютной убежденностью. В этом был весь де Врис. Он знал, кто он такой. Знал, что ему нравится.
- Думаю, тебе надо поговорить с УдарьМеня. - Неважно, сколько огорчений он ей принес, на самом деле мазохист был хорошим парнем. Только запутался. - Я знаю, что легко перепутать эмоции, когда двое людей учувствуют в сцене, и между ними возникает связь. Он уверен, что между вами есть гораздо большее.