Дьявол, я пришла договориться! (СИ)

‒ А у тебя достаточно высокий запас энергии, ‒ благодушно замечает Лорэйн. ‒ За весь путь ни секунды ведь не молчала.
А чего он ждал, в самом деле? Тихушного смирения?
Зря.
Сначала огорошил несусветной чушью про какое-то там зачисление, затем протащил в зеркало, через непонятную равнину, где, казалось, небеса отражали сами себя, а мы безвольными мошками двигались где-то посередине, и напоследок выволок на какую-то подозрительную дорогу.
‒ Как тебе местность? ‒ между тем продолжает вещать командор, игнорируя мое барахтанье. ‒ Оцени глубокую задумку. Абсолютная красота природы. Только естественность способна быть настолько незамутненной и искренней.
‒ Пусти!
‒ Мы почти на месте, Мила. Прошу, потерпи еще немного.
‒ Куда ты меня ведешь?!
‒ Я уже говорил. Ты принята в Академию. И чем быстрее мы туда попадем, тем легче тебе будет понять и адапти…
‒ Да журчала я на вашу адаптацию!
Командор Лорэйн внезапно отпускает меня, и я эпично шлепаюсь на пятую точку и для зрелищности еще и растягиваюсь на спине.
Готово, припарковалась.
Подниматься не спешу. Так сложнее в отношении меня грузоперевозками баловаться.
Интересно, почему он вдруг остановился? Настолько оскорбился из-за моей грубости?
‒ Мила, ‒ зовет командор Лорэйн. Мирно и сдержано.
‒ Оу?
Я тоже на стиле. Стильная камбала на дне водоема. Фиг с места сдвинешь. Пригоняйте бронетранспортер с тросами.
‒ Мила. Откровенно говоря, мне непонятны причины твоего противодействия. Мой отряд, как и я, ‒ все мы пообещали, что окажем тебе необходимую помощь. В чем дело?
‒ Это мне следует задавать этот вопрос. ‒ Приподнимаюсь на локтях и мельком оглядываю местность, которой минуту назад восхищался командор. ‒ По-моему, помощь заключалась в попытке вернуть мне живое тело.
‒ Все правильно.
Присматриваюсь к высокому ограждению, до которого мы практически добрались. А за ним вижу каменные стены громадного особняка.
‒ Мы что, за бугром?
‒ Что ты под этим подразумеваешь?
‒ Человеческий мир напоминает. Конечно, не мои родные грязевые улицы, открытые колодцы и забитые ливневки, но на окультуренную заграницу похоже. Французская природа? Шотландские горы? Статные лорды? Сексуальные пастушки?
Лорэйн с особым вниманием всматривается в мое лицо.
‒ Поток твоих мыслей неиссякаем. ‒ Он протягивает мне руку. ‒ Похоже, ты и правда подходишь.
‒ Подхожу? ‒ мгновенно напрягаюсь я и, обделив вниманием командорский жест вежливости, вскакиваю на ноги. ‒ Для чего?
‒ Для работы. ‒ Он кивает на особняк. ‒ Продолжим путь.
Ничего не понимаю. В голове будто горячую кашу помешивают.
Не найдя ничего лучше, следую за Лорэйном.
‒ Это не мир людей. ‒ Он касается листвы густого кустарника, растущего у дороги. ‒ Хотя разум жаждет обмануться. Мы в месте силы, уравновешенности, осознания. Можешь воспринимать все это как единую систему, носящую название «Академия». Именно здесь ангельские создания постигают свою сущность и принимают свое предназначение. И чем больше окружающая действительность схожа с привычными глазам людей образами, тем безболезненнее ангелы смогут воспринять грязь, являющуюся неотъемлемой частью жизни людского рода.
‒ Я-ясно, ‒ недоверчиво бурчу я. ‒ Но каким боком примыкает здесь моя персона? Кто там пошептался с руководством, чтобы меня сюда по блату закинули? Вы, что ли?
‒ Нет. ‒ Лорэйн хмурит брови. ‒ У меня и мыслей таких не возникало. Это указания, которые передала Лукреция. Ты, Мила, проще говоря, не мелькнула ни на одном из наших радаров, однако при этом не являешься «прогнившим очагом», «грешной душой». Ты не числишься в списке бессмертных душ, и тебе не дарована основа перерождения в ангельское создание. Ты не ангел, но у тебя есть крылья. Мы не отдадим тебя тьме, однако и не можем игнорировать твою суть.
Отлично.
Вот, что поняла: я ‒ никто и звать меня никак, но шумная, жесть. Надо бы упаковать, братва, чтобы не рыпалась.
‒ То есть указано запереть меня там? ‒ Киваю на особняк. ‒ Раз к бессмертным душам нельзя, то лучше закинуть в местный монастырь? Чтоб я под ногами не путалась? А зачисление ‒ это так, для красивого словца?
 
‒ Отраженный тобой смысл хуже некуда. ‒ Командор удрученно качает головой.
‒ Да ну? Разве вы не избавиться от меня хотите? Зачем мне в Академию? Я и так студентка и уже учусь. Да, там, при жизни, но я и планирую вернуться обратно. Не запирайте меня в псевдо человеческом мире!
‒ Никто тебя запирать не собирается. ‒ Лорэйн кладет руки на мои плечи, и меня припечатывает подошвами к дорожным плиткам. ‒ Академия станет для тебя вспомогательным средством. Каждая сущность наполняет собой нишу бытия. Она цельная, целостная и имеет цель, а потому существует. Другими словами, по поводу тебя дано конкретное указание, а именно, не разбрасываться ценными ресурсами. И пока не найден способ оказать тебе посильную помощь, ты поступаешь на попечение Патруля. В качестве полноправного члена. Добро пожаловать, Мила.
Да чтоб вас! Опять неофициальное трудоустройство?
  
Глава 40. ЯЙЦА И ТАНЦЫ
 
‒ Кого я вижу! Птенчик, птенчик, птенчик! ‒ На ограждении, болтая в воздухе ногами, сидит Марти. Он цепляется за каменные выступы на самой вершине и, подскакивая на месте, машет мне обеими руками. ‒ Марти уже по тебе соскучился!
Небольшую нишу рядом с парнем занимает невозмутимая Фая. Значительная высота ее, видимо, не особо напрягает, потому что она даже не пытается за что-нибудь держаться, а просто расслаблено прижимается спиной к крутой наклонной плоскости.
‒ Вижу, у вас полно времени здесь прохлаждаться, ‒ недовольно говорит командор Лорэйн. ‒ Снова скинули самое сложное на Эрия?
‒ Командор, мы с бюрократией не в ладах, ‒ гнусавит Фая и устремляет апатичный взгляд вдаль.
‒ Мы ж знаем, что Эря все разрулит, ‒ белозубо улыбаясь, добавляет Марти. ‒ К тому же он разозлится, если будем под ногами мешаться.
‒ Это всего лишь нелепые оправдания вашей несусветной лени. ‒ Лорэйн, словно позабыв обо мне, проходит к открытым вратам. ‒ Я направляюсь к ректору. А вы двое попробуйте принести хоть немного пользы.
‒ О-а… ‒ без особых эмоций выдыхает Фая. ‒ Польза… Нам за переработку не платят.
‒ А намплатят?!! – с деланным восторгом восклицает Марти и, кашлянув под тяжелым взглядом своего командующего, бодро салютует. ‒ Какие указания, командор?
‒ Мила временно под нашей опекой. Зачислена в Академию, в дальнейшем плотно работает с нами, ‒ кратко информирует Лорэйн своих подчиненных. ‒ За девушку отвечает Альва, остальные в подстраховке. Сейчас оставляю Милу на вас. Постарайтесь ее лишний раз не пугать.
Командор, обернувшись, по-свойски кивает мне, словно и не было всех этих душераздирающих минут принудительной транспортировки моей персоны, и проходит на территорию Академии.
А я остаюсь снаружи. В ауте.
Не могу никак сообразить, все плохо, очень плохо или куда хуже, чем кажется? С другой стороны, командор, несмотря на явное неодобрение моего увлечения котиком, все равно собирается поручить ему присматривать за мной. Похоже, ответственность и профессионализм он ставит выше собственных пристрастий и субъективного мнения.
Это вдвойне приятно осознавать.
‒ Возжерем же! ‒ внезапно обрушивается на мой слух вопль, преисполненный фанатичными ожиданиями.
Задираю голову и изумленно всматриваюсь в фигурку, опасно балансирующую на ограждении. Марти держит руки поднятыми, как будто призывая для несанкционированного возмездия некие высшие силы, и солнечный свет добавляет красок его и без того яркому костюму.
Фая, водрузив подбородок на кулак, невозмутимо наблюдает за кривляньями напарника.
‒ Что? ‒ непонимающе спрашиваю я.