Убийца без лица

И вообще откуда берутся привычки? Где их делают — и хорошие, и дурные?
Эллен Магнуссон налила ему кофе. Надо было приступать к делу.
— Йоран Буман из местной полиции был у вас и кое о чем спрашивал, — сказал Валландер. — Не удивляйтесь, если мы будем задавать те же самые вопросы.
— И вы не удивляйтесь, если получите те же самые ответы, — ответила она без улыбки.
И в этот момент Курт Валландер вдруг отчетливо понял, что сидящая перед ним женщина была тайной любовницей Юханнеса Лёвгрена и матерью его ребенка.
Теперь он знал это точно, хотя даже под дулом пистолета не смог бы объяснить, откуда пришло это знание.
И он решил солгать. Ложью добиться правды. Похоже, у Эллен Магнуссон нет никакого опыта в общении с полицией. Она наверняка считает, что полицейские докапываются до истины, используя в качестве инструмента правду, и только правду. Что она может солгать, а они — нет.
— Госпожа Магнуссон, — сказал Курт Валландер. — Мы знаем, что Юханнес Лёвгрен — отец вашего ребенка. И отрицать это бесполезно.
Она с испугом посмотрела на него. Отсутствующего выражения глаз как не бывало.
— Это не так, — сказала она.
Ложь — это мольба о пощаде, подумал Валландер. Скоро она расколется.
— Разумеется, это так, и вы знаете об этом так же хорошо, как и мы. Если бы Юханнеса Лёвгрена не убили, нам бы никогда не понадобилось вести этот разговор. И если вы не скажете нам правду сейчас, вам придется отвечать на этот вопрос в суде под присягой.
Все произошло быстрее, чем он ожидал.
Она потеряла самообладание.
— Зачем вам это знать?! — воскликнула она, и в голосе ее послышались рыдания. — Я ничего плохого не сделала! Почему человеку нельзя иметь свои тайны? Это мое личное, и я не хочу, чтобы копались в моем прошлом!
— Никто не запрещает вам иметь свои тайны, — раздельно произнес Валландер. — Но, пока совершаются убийства, мы будем искать убийц. И будем задавать вопросы. И нам нужен ответ.
Рюдберг неподвижно сидел на своем стуле у окна и устало смотрел на женщину.
Они выслушали ее рассказ. Какая тоска, думал Валландер. История жизни, разворачивавшаяся перед ним, была такой же тусклой и безнадежной, как покрытые инеем поля, которые они только что проезжали.
Дочери немолодых фермеров из Ингшо, ей удалось вырваться из крестьянской среды и выучиться на помощника провизора. Юханнес Лёвгрен появился в ее жизни, когда он зашел в аптеку, где она работала. Она даже помнит, что он покупал питьевую соду. Потом он приходил еще и еще, дожидался, пока она закончит работу.
Он говорил ей, что не женат. О том, что у него семья, она узнала только после рождения ребенка. Чувства ее давно умерли, но ненависти к нему она не испытывала. Он покупал ее молчание за деньги, которые присылал несколько раз в год.
Но сын вырос при ней. Ведь это ее сын.
— Что вы подумали, когда узнали, что Лёвгрен убит? — спросил Валландер, когда она закончила.
— Я верю в Бога, — сказала она. — И я думаю, что это справедливое возмездие.
— Возмездие?
— Сколько можно предавать? Он предал меня, своего сына, свою жену и дочерей. Он предал всех.
И скоро ей предстоит узнать, что убийца — ее собственный сын, подумал Валландер. Может ли она представить своего сына в виде архангела, исполняющего высший приговор? Вынесет ли она все это?
Он продолжал задавать вопросы. Рюдберг сменил позу. Из кухни послышался бой часов.
Когда они закончили, Валландер подумал, что теперь ему все ясно. Теперь он знал, кто были эта таинственная женщина и таинственный сын. Он знал, что она ждала денег в начале января, но Лёвгрен не приехал.
Но один ее ответ был для него неожиданностью.
Она никогда не давала лёвгреновских денег сыну. Она помещала их в банк. Он унаследует их только после ее смерти. Может быть, она боялась, что он их проиграет.
Но Эрик Магнуссон прекрасно знал, что Юханнес Лёвгрен его отец. Значит, он солгал. А зачем? Может быть, он знал и о том, что у Лёвгрена водились немалые деньги?
Рюдберг за все время беседы не проронил ни слова. И только когда они собрались уходить, он поинтересовался, часто ли она видится с сыном. Хорошие ли у них отношения, знакома ли она с его невестой.
 
Ответ прозвучал довольно уклончиво.
— Он уже взрослый, — сказала она. — У него своя жизнь. Но он добрый мальчик и навещает меня. И я, конечно, знаю, что у него есть невеста.
Неправда, подумал Валландер. Ни о какой невесте она и слыхом не слыхивала.
Они остановились пообедать в Дегерберге, в местной деревенской гостинице.
Рюдберг, похоже, немного оживился.
— Твой допрос можно использовать как пример в полицейской академии, — сказал он. — Просто здорово!
— Тем не менее я приврал. А это не приветствуется.
За едой они прикинули, что делать дальше. Оба считали, что надо дождаться более подробного досье на Эрика Магнуссона, изучить как следует и лишь потом пригласить его на допрос.
— Ты думаешь, это он? — спросил Рюдберг.
— Уверен. Сам или с сообщниками.
— Может, ты и прав.
Они вернулись в Истад в четверть четвертого. Неслунд приехал из Мальмё, где вел наблюдение за Эриком Магнуссоном, и сидел теперь в своем кабинете, беспрерывно чихая. В двенадцать часов его сменил Ханссон.
До обеда Эрик Магнуссон зашел в табачную лавку и заполнил несколько лотерейных билетов. Потом купил себе башмаки и вернулся домой.
— Как по-твоему — он что-то почуял? — спросил Курт Валландер.
— Кто его знает, — сказал Неслунд. — Иногда похоже, что да. А может, мне только кажется.
Рюдберг уехал домой, а Валландер заперся в кабинете. Он рассеянно перебирал кучу бумаг, которую кто-то положил ему на стол.
Сосредоточиться не удавалось.
Рассказ Эллен Магнуссон не шел из головы.
Вот и у меня жизнь такая же беспросветная, подумал он. Надо уехать куда-нибудь на неделю. У меня полно переработок. Возьму неделю и буду заниматься только собой. Семь дней. За семь дней можно стать другим человеком.
Можно поехать в какой-нибудь санаторий, где помогут избавиться от лишнего веса. Но мысль эта показалась ему отвратительной. Лучше взять машину и поехать на юг.
В Париж. Или в Амстердам. В голландском Арнеме есть знакомый полицейский, с которым они подружились на семинаре по наркотикам. Может, стоит его найти?
Но сначала убийство в Ленарпе. Следующая неделя — только убийство в Ленарпе.
Потом можно решать, куда поехать.
В четверг 25 января Эрика Магнуссона привезли на допрос. Его взяли около дома, где он жил. Задержание проводили Рюдберг и Ханссон. Валландер сидел в машине и наблюдал. Дело было утром, Магнуссон шел на работу. Поскольку первый допрос по закону следовало проводить так, чтобы не навлекать на допрашиваемого ненужных подозрений, Валландер дал Магнуссону возможность позвонить на работу и придумать какое-нибудь оправдание своего отсутствия.
На допросе присутствовали Бьёрк, Валландер и Рюдберг. Валландер задавал вопросы, а Бьёрк и Рюдберг сидели поодаль.
За последние несколько дней они почти уверились в том, что двойное убийство в Ленарпе совершил Эрик Магнуссон. У него были огромные долги. Несколько раз он едва избежал расправы за невозвращенные займы. На бегах в Егерсру Ханссон видел, что Магнуссон делает огромные ставки. Видимо, парень стоит на краю финансовой катастрофы.
В прошлом году его подозревали в ограблении банка в Эльслёве, но доказать ничего не смогли. Имелись данные, что он причастен к контрабанде наркотиков. Его невеста, в настоящее время безработная, неоднократно привлекалась за наркотики, а однажды попалась на мошенничестве с почтовыми переводами. Несмотря на долги, иногда у него водились большие деньги. Деньги, в сравнении с которыми его зарплата казалась ничтожной.
Это утро должно было стать решающим. Валландер проснулся с ощущением боевой готовности.
А на следующий день, в пятницу 26 января, он убедился, что налицо очередная ошибка.