Поглощенные Грешники (ЛП)

Раф изучает меня с таким вниманием, что я чувствую себя более чем обнаженной. Он наблюдает, как его рука играет с моей киской, следит за выражением моего лица, когда он скользит указательным пальцем внутрь меня и прижимается к моему сладкому местечку.
— Хорошая девочка, — шепчет он мне в губы, когда я стону. — Дай мне услышать это еще раз.
Моя кровь шипит, как холодная вода на раскаленной сковороде. Мои нервы трепещут в местах, о существовании которых я даже не подозревала. Меня поглощают татуировки и кашемир, и с каждым ласковым словом, произнесенным рядом с моей влажной кожей, дышать становится все труднее и труднее.
— Кончи для меня, красавица, — бормочет он, поглаживая мой клитор в медленном ритме.
Когда его голова наклоняется, чтобы снова поцеловать мой кулон, внутри меня вспыхивает взрыв, распространяющийся наружу, вниз к пальцам ног и до кончиков пальцев рук.
Мой оргазм бурен по сравнению с его спокойствием. Отчаяние против его сдержанности. Он прижимает мою голову к своей груди, пока я поглощена наслаждением. Его сердцебиение у моей щеки — первое, что я слышу, когда ко мне возвращаются чувства. Оно сильное и ровное, надежное, словно постоянное тиканье часов.
Он осторожно опускает меня на подушку, его большой палец проводит по моей влажной нижней губе.
— Моя Королева Червей, — зачарованно произносит он, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне. — Моя прекрасная кончина.
Время, кажется, замедляется, как будто тоже не хочет торопиться к концу. Я чувствую себя разбитой. Наверное, весь лед внутри держал меня вместе. Мы лежим так, кажется, несколько часов, мое неровное дыхание смешивается с ревом бури.
И тогда раздается другой звук, воображаемый, который скребет по моему позвоночнику. Скрежет металла, лязг замка. Щелчок ловушки, закрывающейся на моей лодыжке.
Меня мгновенно охватывает паника. Моя рука взлетает, чтобы схватить Рафа за бицепс.
— В какую игру мы сейчас играем? — я вздыхаю.
В его взгляде есть все, чего я не хочу видеть.
— Игру в притворство, Куинни.
Глава шестнадцатая
Небо того же пепельно-серого цвета, что и снег на земле. Они встречаются где-то посередине и создают иллюзию бескрайнего горизонта. Роскошный отель перед нами лишь на несколько оттенков светлее.
Анджело закуривает сигарету.
— Ты ведь смотрел «Сияние»21?
— К сожалению.
Чертов Габ. Я чувствовал себя в равной степени великодушным, озабоченным и неудачливым, когда передал ему право выбрать локацию для игры Анонимные грешники в этом месяце. Это было задолго до того, когда я был таким же наивным, как Анджело, полагая, что наш брат уже на стены лезет, выполняя рутинную задачу по ликвидации людей Данте, прокалывая их шины и добавляя наркотики в сигареты, а не пытая их самодельным оружием в пещере.
Мы ехали несколько часов, далеко за Бухту Дьявола, до того места, где через границу просачиваются холод и ландшафт Канады.
— Он убил всего лишь кошку, — ворчит Анджело.
Неохотно, я думаю о том же. Какого хрена я стою в полумиле от Британской Колумбии, перед заброшенным отелем, из-за убийцы кошек?
— Знаешь, я не склонен подрывать дух игры, и всегда призываю тебя проявить немного больше изобретательности, но в данном случае хватило бы стрельбы из проезжающей машины, — мои мысли возвращаются к Пенни, которая снова на яхте, согревает мою постель. — У меня есть дела поважнее, — бормочу я.
Позади нас раздаются три выстрела один за другим. Мы с Анджело синхронно оборачиваемся, держа пистолеты наготове. Мы опускаем их, когда наш брат-идиот появляется из тумана, стреляя в небо из АК-47.
— Добрый день, — он щурится на падающий снег. — Чудесная погода, не правда ли?
Я пристально смотрю на него.
— Чудо, что ты никогда не сидел в тюрьме.
— Ага, даже на короткий срок, — соглашается Анджело.
 
Габ игнорирует нас и кивает за спину. В поле зрения появляются двое его людей, которые тащат по снегу большой металлический сундук. Они открывают его, чтобы показать множество модифицированных металлических орудий. Большинство из них мне знакомы из осмотра содержимого в его пещере, а некоторые — нет.
Судя по резкому вздоху, Анджело ничего из этого раньше не видел.
— Что это за хрень? — он хрустит снегом и заглядывает в ящик. — Это... Блять, к этому что, прикреплен мотор?
Габ выпрямляется и смотрит на нас обоих со своим фирменным безразличием.
— Слушайте внимательно, потому что я, черт возьми, не хочу повторяться, — Анджело пригибается, когда Габ поднимает АК-47, направляя его на отель позади нас. — Это курортный спа-отель «Black Springs». Он был выставлен на продажу последние двадцать пять лет, а теперь стал последним дополнением к империи недвижимости Висконти.
— Ты купил его? — тихо спрашивает Анджело, у него стучит в висках. — За деньги?
— Нет, за волшебные бобы, — невозмутимо отвечает Габ. — Я заколотил все двери и окна, — он лезет в багажник и достает электродрель. — Поэтому теперь там только один вход и он же выход, к несчастью для нашего грешника.
Я поворачиваюсь на восемьдесят градусов и смотрю на отель новыми глазами. Из-за снежного покрова я даже не заметил железных решеток, закрывающих окна и двери.
— Он уже там?
— Он там уже три дня, брат. Без света, без воды, без какого-либо воздействия, — Габ потирает руки. — И будет отчаянно пытаться выбраться.
— Боже, — бормочет Анджело, хрустя костяшками пальцев.
— Выберите число.
Моя голова резко поворачивается к Габу.
— Что?
— Число. От одного до двадцати.
— Один, — растягивает Анджело, бросая на меня взгляд. — С этим числом никогда не ошибешься.
Подчинённый Габа ныряет в багажник, проверяя маленькие этикетки на дне каждого оружия. Он протягивает Анджело рыболовное копье.
— Нет, — резко говорит Анджело.
— Я не спрашивал, — ворчит в ответ Габ. Его глаза встречаются с моими. — Число.
Я прикусываю зубами губы, размышляя. Очевидно, что от того, какое число я выберу, будет зависеть, каким оружием буду вооружен. Все зависит от удачи. Бесцеремонный ветер задувает мне за воротник, а уродливые зеленые носки обтягивают мои лодыжки.
К черту, посмотрим, сработают ли они.
— Тринадцать.
Анджело бормочет что-то о том, что я идиот. Габ бросает на меня понимающий взгляд.
— Так и думал, что ты это скажешь, — бормочет он, протягивая мне мое любимое оружие из всех возможных.
— Это было легко, — мурлычу я, похлопывая молотком по ладони, адреналин бьет ключом по моим нервам. — Изложи нам правила.
Прижимая АК-47 к груди своего подчинённого, он крепче сжимает дрель и встает между нами.
— Тебе не нужны правила, брат, это просто игра в прятки, — он кивает на разрушающееся здание. — Там двести пятьдесят одна комната. Он прячется в одной из них, и кто первым его найдет, тот и победит.
— И что мы выиграем?
Габ бросает на меня взгляд.
— Пиво из «Ржавого якоря».
Я сухо выдыхаю.
— Очень мотивирует.
Анджело с отвращением смотрит на свое рыболовное копье.
— Ты собираешься заставить нас оставить своё оружие здесь, не так ли?
— Да. Отдайте его.
Беспокойство разливается по моим венам, когда я вкладываю свой Глок в ладонь его подчинённого. Охотиться в темноте, не имея ничего, кроме молотка, кажется очень первобытным чувством. Очень по-Габовски. Обычно я был бы рад, что он так серьезно относится к игре. Это, а также обстановку, которую он создал на вишневом поле для игры в прошлом месяце, является прекрасным отличием от обычных бетонных подземелий, которые он выбирает. Но с моими нынешними... проблемами, кажется, многое может пойти не так.
Габ окидывает нас взглядом и одобрительно кивает.
— Давайте начнем.
Мы молча подходим к отелю. Под ногами хрустит снег, а ветер насвистывает жуткую мелодию.