Сделай это

— Я закрою глаза, — сказал он.
В благодарность я быстро чмокнула его в щеку.
Улыбаясь, он закрыл глаза, а потом уперся локтями в колени, а ладонями закрыл лицо. Насколько возможно быстро я сорвала с себя рубашку и стянула шорты. Я натянула через голову майку, а потом взяла юбку.
У меня ухнуло сердце.
Это была та ужасно короткая мини-юбка. Должно быть я издала какой-то звук, потому что Гаррик поднял голову. Со все еще закрытыми глазами он спросил:
— Все в порядке?
— Да, — ответила я.
Хотя я и подумала: «Черт возьми, нет».
Я натянула юбку, и она оказалась такой же короткой, как я и запомнила. Я вздохнула. Ни за что на свете я не могла одеть ее.
Я тронула рукой плечо Гаррика, собираясь сказать, что выйду, чтобы поискать что-нибудь еще, но он открыл глаза, и его взгляд замер на моих ногах, которые неожиданно стали ватными, как полосочки ткани, вместо мышц, плоти и костей.
Одна его рука обвилась вокруг моей ноги, чтобы погладить меня под коленом, и мне пришлось удержать себя рукой на его плече, чтобы не упасть.
— Ты пытаешься меня убить, да? — выдохнул он. — Разве не про эту юбку ты говорила, что никогда ее не наденешь?
— И я не одену ее сегодня. Я хочу вернуться в комнату и найти что-нибудь другое.
Я повернулась, и другая его рука коснулась моего бедра.
— Подожди.
Его руки скользнули вверх к неприлично короткому краю юбки и назад по бедрам, остановившись в нескольких дюймах от изгиба моих ягодиц.
— Ты. Невероятно. Сексуальная.
Его голос прозвучал как тихий рокот, чьи вибрации я ощущала своей кожей. Он наклонился и подчеркнул каждое слово целомудренным поцелуем в верхней части моего бедра. Я была похожа на глину в его руках из-за того, как он управлял мной. Если бы он попытался, я, может, без особой борьбы отдала бы свою девственность ему прямо здесь в ванной.
Но в дверь забарабанила кулаком Келси, вырвав меня из моего вожделения.
— Черт, Блисс. Ты бы уже поторопилась!
С ее словами вернулся мой страх. Конечно, сейчас он меня считал сексуальной. Но таковыми девственниц не назовешь. Изменит ли он свое мнение, когда все узнает?
— Мне нужно идти. Прости. Там, наверно, остались еще спагетти, если ты захочешь поесть после нашего ухода. Я... я позвоню тебе, ладно?
Он кивнул, его глаза все еще оставались темными и решительными.
Я вывалилась в коридор, представляя из себя беспорядок гормонов и эмоций. Я настолько была растеряна, что даже не вспомнила, что собиралась переодеться, пока не влезла в машину Келси, и мы не отправились в клуб.
  
  20  
 
Когда мы вошли в клуб «Экстаз», он был темным и туманным. Музыка грохотом отдавался в стенах и полу, проникая в мою кожу и заставляя меня нервничать. Все это совсем не мое, но Келси очень нравилось. Я поняла, что все, что мне нужно делать, так это болтаться у бара, может, поговорить с парнем или двумя, чтобы она отцепилась от меня. Потом, возможно, она уедет домой с каким-нибудь парнем и оставит мне свою машину. Обычно все так и происходит.
Чего я никак не ожидала, так это то, что мои изменения в одежде настолько изменят обычное развитие событий. Мы едва показались в дверях, как уже через минуту какой-то парень пригласил меня потанцевать. Я отказалась, чем заслужила недовольный взгляд от Келси.
— Что? — прокричала я сквозь музыку. — Ты сказала, что я должна прийти, а не то, что должна танцевать!
Мы стояли в баре, и я сигнализировала бармену, пока она отчитывала меня.
— Ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречала! Ты выглядишь сегодня просто нереально сексуально, а все, что ты делаешь, так это сидишь и как всегда дуешься!
— Тогда, может, тебе нужно было оставить меня дома и позволить дуться?
Меня по плечу похлопал парень, и я даже не дождалась его вопроса, как ответила:
— НЕТ!
Келси уперла руки в боки, но для образа Барби она выглядела все еще угрожающе.
— Я понимаю, что ты расстроена, и у тебя много чего произошло. Я стараюсь быть понимающей, но в чем у тебя проблема?
— У меня нет проблем, Келси. Мне просто не нравится, что ты считаешь, будто можешь меня везде таскать, даже не позаботившись о том, чего именно я хочу!
— Отлично! Проехали! Я сдаюсь! Сиди здесь и дуйся! А я пойду танцевать!
Она развернулась и стала протискиваться сквозь толпу, пролив несколько бокалов и отпихивая людей со своего пути. Ужасная Барби.
Я взобралась на табурет, осознавая тот факт, что из-за короткой юбки мои голые ноги прилипли к пластику. Я не удивлюсь, если моя задница оказалась на всеобщем обозрении, но в данный момент я была слишком зла, чтобы переживать по этому поводу. Я заказала джек с колой и в ожидании сидела там, кипя от злости. Я знала, что она хотела добра, но тусовки на вечеринках не являлись решением всех проблем в мире. Я всегда знала, что мы разные люди, но никогда не предполагала, что она настолько сильно меня не понимает.
— Могу я угостить тебя выпивкой? — раздался голос у меня за спиной.
Я подняла свой полный бокал и проигнорировала его.
Но парень все равно сел рядом со мной. Он наклонился вперед, чтобы спросить что-то еще, но я резко оборвала его:
— Мне не интересно!
А затем знакомый голос мне ответил:
— Рад это слышать.
Я чуть не упала со своего табурета, когда уловила в голосе акцент.
— Гаррик!
Парнем, сидящим рядом со мной, был Гаррик, на глаза у него была надвинута кепка, которая закрывала его потрясающие светлые волосы.
Но его голос не был как у Гаррика, когда он впервые заговорил.
— Но твой голос...
Когда он ответил в этот раз, его акцент пропал, и он звучал как у американца. Без какого-либо специфичного диалекта, просто... нормально.
— Я же актер, Блисс. Я знаю, как скрыть свой акцент.
Все еще потрясенная, я спросила:
— Что ты здесь делаешь? Что, если кто-то увидит тебя?
— Я своего рода инкогнито. А если кто-то и увидит, я просто скажу, что мы встретились случайно. Я же преподаватель. А потому не принимал обета об отсутствии неформального общения.
— Но почему?
— Потому что я не мог вынести мысли, что ты танцуешь с кем-то еще в этой юбке.
Его рука скользнула вдоль моего бедра, и меня снова накрыло той волной жара.
— Гаррик, прекрати! Кто-нибудь увидит! Что, если Келси вернется?
— Судя по той сцене, которая произошла между вами до этого, девочки, не думаю, что это произойдет в ближайшее время.
Я поежилась. Может быть, я вела себя немного жестко.
— Пошли.
Он встал и предложил мне руку. Я осмотрелась вокруг, боясь принимать ее. Было так темно. Если там и был кто-то, кого мы знали, то не было никакой возможности узнать об этом, не столкнувшись нос к носу. Слишком велика вероятность.
— Перестань так много думать, — сказал он мне и, обняв рукой за талию, спустил меня с табурета. Обнаженная кожа бедер неловко скрипнула по сидению, но, кажется, он не заметил или его это не заботило. Он переплел наши пальцы рук и повел в толпу.
Я держала голову внизу, сосредоточившись на том, чтобы ступать туда, где он прошел. Он провел меня на уровень ниже, где было почему-то еще темнее, а тела прижимались друг к другу еще теснее. Я ничего не видела, кроме людей перед собой. Он уклонялся и вел меня, пока мы не оказались в самом дальнем конце, а потом втащил меня между собой и стеной. К остальной части помещения он стоял спиной, а его высокая фигура полностью закрывала меня.
Его дыхание щекотало мне ухо, когда он прошептал:
— Так лучше?
Я кивнула. Да, лучше. То есть, мы все еще находились в клубе, и я бы предпочла оказаться дома одна, но определенно это было мое лучшее времяпрепровождение в клубе, которое когда-либо у меня было.
Даже зная, что он чувствовал ко мне, я слишком нервничала, чтобы танцевать с ним лицом к лицу. Поэтому я поворачивалась до тех пор, пока спиной не прижалась к его груди. Его руки тут же опустились мне на бедра, притянув их к себе. От этого ощущения мои легкие покинул весь воздух.