Тариф на любовь

— Поскольку я забрался так высоко, вы разрешите мне смыть м-м… использованную воду с головы в вашей ванной? Я — вот! — принес ваш инвентарь.
Ася перестала смеяться, и Иван забеспокоился: вдруг не пустит и вся клоунада пойдет насмарку?
Она не хотела пускать. Приятельские отношения с этим выставочным экспонатом секса ей нельзя было завязывать. Ася собралась вежливо отказать, но вдруг передумала. В комнате сидит Юлиан; если они друг друга увидят, новоявленный сосед поймет, что он — третий лишний, сегодня и навсегда. Да и женское тщеславие провоцировало на самохвальство. Вот, мол, какая я, и жених мой — не чета вам, профессиональному любовнику, так и не научившемуся любить.
— Пройдите, — пригласила Ася, подошла к ванной, включила свет и приглашающе открыла дверь.
По дороге Ваня мельком уловил чье-то движение в комнате, но отступать было некуда — сам напросился.
Ася вернулась к Юлиану и, прислушиваясь к шуму воды, рассказала, смущенно хихикая, о соседе. Юлиан посмеялся над «неловким парнишкой» и небрежно ответил:
— Да брось, Ася. Пусть скажет спасибо, что это была только миска с водой, а не кирпич, — и захохотал от своего остроумия.
— Спасибо, Настенька. — В дверях комнаты стоял Иван. Теперь он не смеялся, а пристально смотрел на жениха девушки. — Привет, Юлиан. Давно не виделись.
Смех оборвался, и в комнате на мгновение установилась неловкая тишина.
— Вы знакомы? — удивилась Ася, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Ответ она ждала от Юлика. Неожиданное знакомство могло сулить что угодно, но только не хорошее.
— Учились вместе, — внезапно смутился Юлик и бросил предостерегающий взгляд на Ивана. Последний молчал, словно ждал продолжения, но нет…
— Настенька, я воспользовался твоим полотенцем, ничего?
— Ничего, — поджав губы, ответила она и повернулась к Юлиану. — Займемся мебелью?
— Ну что ты, Ася? У нас… у тебя же гость. — Юлик чувствовал себя очень неловко. Бывший сокурсник здорово подпортил настрой, даже тахта не соблазняла, дух упал, и, следовательно, надо сматываться.
— Я сосед, Юлик, — заговорщицки моргнул Иван. — Это ближе, чем гость. Гораздо ближе.
Юлиан не поверил в искренность Ивана и был прав. Растянув в насмешливой улыбке губы, Иван не сводил глаз с Юлика, а глаза последнего метались по комнате, как фонарь в дрожащей руке.
Ася вздохнула и пригласила Ивана к столу.
— Пойду принесу еще прибор, — сказала она, взяла полотенце, протянутое Иваном, и вышла из комнаты.
— Как это тебя угораздило попасть под «душ»? — попытался вернуть утраченные позиции Юлиан.
— Но самое интересное, — в тон ему продолжил Ваня, — Настя рассказывала о своем женихе. Не о тебе ли?
Насмешливость слетела с Юлика.
— Не вмешивайся в мою жизнь! Тебя это не касается.
— Теперь не касается. Но когда ты вмешался в мою, ты не спрашивал разрешения.
— Это к делу не относится.
— Разве? — Иван удивленно поднял брови. — Возомнил себя Юпитером, Юлик? Решил, что тебе все можно?
— Ты о чем? — насторожился Юлиан.
— О Насте. — Иван положил локти на стол и перенес вес тела на руки. — Что, одной розы мало в твоем доме? Решил завести цветник?
Юлиан злобно смотрел на Ивана, эвфемизмы которого раздражали и одновременно облегчали разговор. Вдруг он улыбнулся.
— Кто бы говорил, Ваня! Ты на этом, кажется, еще и заработал?
— Перекрестись, чтобы не казалось.
— Ну, не волнуйся, приятель.
— Чего мне волноваться? — Иван с деланным равнодушием откинулся на спинку стула. — Я лишь однажды был женихом и довел игру до конца. — Он ехидно улыбнулся. — Пожелать тебе того же?
— Оставь при себе, — буркнул Юлиан.
Ася зашла в комнату, поставила перед Иваном тарелку с жарким, разложила вилку, нож, презирая себя за то, что вынуждена ухаживать за ним. Она слышала из кухни, что мужчины о чем-то говорили, но, когда она вернулась, замолчали и дружно стали наблюдать за ее манипуляциями. Ей очень хотелось знать, о чем шел разговор, но проявлять любопытство при этом (при Иване то есть) она не собиралась. Интересоваться — значит, поддерживать беседу, а ей хотелось, чтобы он быстрее ушел.
 
Или не хотелось? Присутствие Ивана заставляло ее трепетать, дыхание становилось мелким и частым, внутри будто скапливался водород, облегчая ее вес, преодолевая земное притяжение. С Юлианом Ася чувствовала себя несколько тяжеловесной, наполненной заботами и проблемами. С Иваном — и тогда, и теперь — она словно отрывалась от земли и ступала по воздуху.
«Хватит! — остановила себя Ася. — Развезла воздушные замки. А мне нужна твердая опора под ногами. И чувство достоинства, и уважение — то, что за деньги не купишь и не продашь. И — ох как гадко сравнивать любовников!»
— Юлик, ты не успел рассказать, как прошел юбилей племянника, — не глядя на Ивана, как будто его и не было, спросила Ася.
Иван перестал жевать и посмотрел на Юлиана, который яростно работал челюстями, не отрывая глаз от тарелки.
— Ничего особенного. Посидели, выпили и разошлись.
— Племянник? — удивился Иван, но быстро изменил тон. — Кажется, у тебя их двое?
— Да.
— Время бежит, — философски изрек Ваня и продолжил есть.
— А ты не обзавелся… племянниками? — спросил Юлиан, чтобы избежать опасных пауз.
— Я один у своих родителей, — вздохнул Иван. — Некому одаривать меня племянниками.
— Повезло, — не без зависти прокомментировал Юлик.
— Лучше сказать: другим не повезло больше.
Кольнула старая боль, но Иван с легкостью отбросил ее. Что было — прошло, и нового не предвидится.
Асю задело невнимание к ней мужчин. Они действительно обменивались новостями, вспоминали прошлое. Она поняла, что приятелями они не были. Но, черт побери, где их элементарная вежливость к женщине? Или бесплатно Иван не проявляет воспитанность? И Юлик хорош…
— Ну что, Осинка? — Юлиан улыбнулся девушке, а по глазам было видно, что ему не весело. — Пойду я домой.
— А как же… — Ася запнулась. Целый день она твердила про шкафы и секции и про «после всего». Она гордо выпрямилась, милая улыбка исчезла с ее лица, уступив место степенному безразличию. — Как знаешь, Юлик. Хочешь — езжай.
Она не будет больше просить и унижаться, да еще при Иване, которого хвастливо убеждала, что у нее есть помощник и жених. Иван догадался о настроении Насти и не успел подумать, как спросил:
— Юлик, ты же собирался мебель монтировать?
Тот злобно посмотрел на Ивана.
— А почему бы тебе не помочь по-соседски?
— Я уже предлагал Насте…
Ася резко вскочила из-за стола.
— Извините, мне надо заняться делами. Вы собирались уходить?
Намек прозвучал недвусмысленно, и только теперь Иван понял, что хотел «макнуть» Юлика, а попал в Настю. С Юлиана — как с гуся вода, он и в институте работал все больше языком, чем руками, а Настя обиделась. Что говорить! Кому интересно видеть, как два мужика препираются из-за ерунды? Дел немного, а разговоров — гору навалили.
— Настя, у тебя есть отвертки? — спросил Иван.
— Вам они не понадобятся, — огрызнулась она. — Юлиан!
— Что? — Он как будто и не слышал, о чем идет речь.
— Ты собирался домой?
— Я могу и задержаться.
— Нет нужды. Я слишком занята, чтобы ублажать гостей.
Иван поднялся из-за стола, поблагодарил за угощение, но не уходил — ждал Юлика. Вот и второй встал.
Ася торопливо прошла в коридор, указывая выход гостям.
— Я скоро вернусь, — предупредил Иван уходя. — Возьму только инструмент.
— Не надо! — отрезала Ася. Черт с ними, с мужчинами. Она не глупее их. Прочитает еще раз внимательно инструкцию и сама все сделает. — И заберите свой пакет.
Иван улыбнулся:
— Он не мой. Это твоя юбка, Настенька. — И, не попрощавшись, побежал по лестнице вниз.
Юлиан, ожидавший лифта, повернулся к Асе и удивленно спросил:
— Юбка? Твоя?
— До свидания! — Порозовевшая от стыда Ася яростно захлопнула дверь.