41 - 58 Хроника иной войны (СИ)
Десять дней ушло на то, чтобы собрать матчасть авиационного полка и облетать собранные из машинокомплектов самолёты. После чего полк улетел в сторону Москвы. К этому времени заводские лётчики-испытатели знали, что «огнедышащие драконы» имеют названием Миг-15бис. Их моторы, «кушающие» не дорогой высокооктановый бензин, а бросовый керосин, развивают тягу в 2,7 тонны и работают на принципах реактивного движения. Самолёт способен развивать скорость до 1076 километров в час и подниматься на высоту до 15 километров. Причём, на пять вёрст забирается всего за две минуты. Вооружён тремя пушками: одна калибром 37 мм и две — 23 мм. На высоте 2000 метров вираж совершает на 2 секунды быстрее, чем «мессер» на километре, хотя на пятикилометровой высоте существенно уступает ему по этому показателю.
Этим дело не закончилось. После прибытия очередного эшелона с машинокомплектами стоянки аэродрома стали заполняться другим типом самолётов. На этот раз — привычным, с трёхлопастным винтом. Опытные пилоты посчитали его двухместным вариантом новейшего штурмовика Ил-2, только со значительно «облагороженными» обводами. Поэтому интерес к самолёту оказался несколько меньше, чем к предыдущему.
Они не ошиблись в конструкторе, но не угадали модификацию машины. В СССР 1958 года самые массовые самолёты Второй Мировой войны уже просто не сохранились, а вот его последующее развитие, «летающий танк» Ил-10М, прекратили выпускать всего лишь полтора года назад. И теперь машины, которые начали снимать с вооружения, перебрасывались в 1941 год, где они были крайне востребованы и более чем современны.
Судите сами: Ил-10М полностью сохранил преемственность со своим овеянным славой предком в части бронирования, вооружённости, грузоподъёмности, но при этом имел более мощный мотор с ресурсом, вчетверо превосходящим выпускаемые в это время двигатели. За счёт этого самолёт практически не уступал в скорости немецким Ме-109 и лишь незначительно проигрывал им в манёвренности. Неся при этом пушечное вооружение, не оставляющее «мессерам» ни малейшего шанса, если они окажутся в прицеле «десятки». А крупнокалиберный пулемёт УБТ или даже 20-мм автоматическая пушка УБ-20 стрелка позволяла неплохо защищаться при атаке с задней полусферы. Незначительно выросли взлётная и посадочная скорости, а также радиус действия, но новый «Ил» сохранил все «повадки» Ил-2, и не требовал длительного переучивания пилотов: по отзывам, для надёжного освоения машины им требовалось налетать на ней 3–4 часа.
Далеко не все заметили, как периметр заводского аэродрома ощетинился стволами зенитных пушек. В 1958 году хорошо помнили о бомбардировках Горького, происходивших с ноября 1941 по июнь 1943 и ставших, в конце концов, причиной остановки Горьковского автозавода. Причём, помимо малокалиберных зениток, подступы к аэродрому и авиазаводу прикрыли орудия, калибром 57, 85 и даже 100 мм. Их тщательно замаскировали от наблюдателей как с воздуха, так и с земли.
Но ещё меньше людей знало, что цели для этих зениток будут искать в небе невзрачные фургоны с антеннами, направленными на три стороны: на Владимир, Муром и Арзамас. Ведь о радиолокаторах или, как их называли в это время, «радиоуловителях самолётов», вообще мало кто слышал в 1941 году. Их воспринимали как аэродромные радиостанции. Ведь именно с появлением платформ с машинокомплектами самолётов из будущего завод № 21 стал устанавливать на все выпускаемые ЛаГГи радиостанции. Причём, испытатели не могли нахвалиться на эти приборы.
Дело в том, что все выпускавшиеся на тот момент авиационные радиостанции отличались крайне капризным характером: у них постоянно «уплывала» частота настройки. И при отсутствии квалифицированных радиоспециалистов в авиационном полку добиться надёжной связи между самолётами и самолётов с аэродромом было нереально. Порой вместо голоса наушники издавали треск, шипение и хрипы, не позволяя разобрать слова говорящего. А попытки установить эту связь превращались в нечто схожее с цирковым номером. Доходило до того, что «бесполезные» приборы просто снимали с машин для того, чтобы хоть немного уменьшить массу перетяжелённого истребителя. Новые же радиостанции держали частоту «железно», а качество связи было выше всяческих похвал.
Что происходило на авиазаводах в других городах, в Горьком не знали. Знали об этом в Москве. Например, то, что в Воронеже на заводе № 18 началась крупноузловая сборка самолётов Ил-28. Благо, конструкция самолёта, куда более крупного, чем реактивные истребители, позволяла это.
На ГАП-1 в Москве по схеме, уже опробованной в Горьком, стартовала сборка ещё одного типа реактивных истребителей, Миг-17 для ПВО Москвы. Способные превышать скорость звука и нести авиационные ракеты, просто идеально подходящие для борьбы с массивными бомбардировщиками. К первым авианалётам на Москву ни они, ни Миг-15 не поспели, а вот в ночь с 6 на 7 августа Миг-15бис «отметились», перехватив часть немецких бомбёров ещё на подходе к городу. Видимо, поэтому в ту ночь на территорию Кремля не упало ни одной из 69 бомб, зафиксированных в документах СССР-1958.
Ещё более результативной для реактивных истребителей оказалась ночь с 11 на 12 августа…
* * *Капитан Сергей Никитин за семь лет после авиационного училища изучил свой Миг-15бис досконально. Умел летать и днём, и ночью, бомбить линию обороны противника с любой высоты. Одним из первых освоил слепые полёты, взлёт и посадку в ночных условиях. Именно он получил первую машину, оборудованную радиолокационной станцией перехвата и прицеливания, которые в 1956 году стали ставить на «пятнадцатые» вслед за более перспективной, но менее манёвренной машиной Миг-17. В полку, переброшенном в 1941 год, таких «мигов» набралось всего два звена, восемь машин, и именно их оставили для защиты московского неба от налётов бомбардировщиков. К 11 августа к ним добавилось ещё и звено Миг-17, один из самолётов которого не успел пройти полного цикла испытаний после сборки. Но «семнадцатые» вооружались четырьмя ракетами РС-1У, а «бисы» могли полагаться лишь на артиллерийское вооружение.
Тот вызов к особисту капитан запомнил на всю жизнь. Хотя вопрос «гэбэшника» вначале вызвал лишь улыбку: не хотели бы вы отправиться в 1941 год, чтобы помочь СССР отразить нападение германских фашистов на нашу Родину?
— Товарищ полковник, хоть я и родился в Астрахани, но с детства мечтал бить фашистов. Жаль только, что это невозможно.
— Почему же невозможно? — загадочно улыбнулся полковник, протягивая ему отпечатанный типографским способом листок подписки о неразглашении. — Заполните, пожалуйста, и мы продолжим разговор. Но вы можете и отказаться. Причём, на любом этапе нашей беседы.
Срок действия подписки поразил: не на пять лет, не на семь, даже не на двадцать пять, а пожизненно! В общем-то, это не только налагало столь серьёзные обязательства, но и открывало просто невероятные перспективы. Была, не была!
— Теперь у вас такая возможность появилась, — объявил чекист, убирая заполненный документ в папку. — Дело в том, что нашими физиками недавно обнаружена возможность путешествия в прошлое. Этакая машина времени, как у Герберта Уэллса, но куда более сложна в изготовлении. И без возможности выбирать место и время этого путешествия. Доставляет прямиком в 1941 год. Как назло, в лето 1941 года, когда гитлеровские орды рвутся к Москве, Ленинграду и Киеву. И если вы согласны со своей боевой машиной переместиться туда, то ваша детская мечта исполнится.
Со своей боевой машиной? Не садиться в кабину примитивного И-16, а громить гитлеровских асов на современном Миг-15?
— Я согласен!
А дальше завертелось. Во-первых, техники тут же перебрали его «бортовой номер 21», попутно заменив реактивный двигатель на новый, едва поступивший с завода. А потом принялись разбирать машину: отделять крылья и хвостовое оперение.
По тому, что такую же работу они выполняли на большинстве самолётов полка, «отказников» в подразделении почти не оказалось. А может, это были не «отказники», а те, кого забраковали особисты или медики, ведь разговаривать на данную тему даже друг с другом лётчикам категорически запрещалось.