Месть Нофрет. Смерть приходит в конце

- Нофрет, ты довольна, что остаешься здесь? Может, тебе лучше поехать со мной?
Нофрет покачала головой и улыбнулась.
- Ты ведь скоро вернешься, - сказала она.
- Месяца через три, а может, и четыре. Кто знает?
- Вот видишь, скоро. А мне здесь будет хорошо.
- Я поручил Яхмосу и двум другим моим сыновьям выполнять каждое твое желание, - самоуверенно проговорил Имхотеп. - В случае малейшего твоего недовольства на их головы падет мой гнев.
- Они выполнят твой приказ, Имхотеп, не сомневаюсь. - Нофрет помолчала. - Кому, по-твоему, я могу полностью доверять? Кто по-настоящему тебе предан? Я не говорю о членах семьи.
- Хори. Мой дорогой Хори. Он поистине моя правая рука, человек разумный и выдержанный.
- Но он и Яхмос как братья, - задумчиво произнесла Нофрет. - Может…
- Тогда Камени. Он тоже писец. Я приставлю его к тебе в услужение. Если ты будешь чем-то недовольна, продиктуй ему письмо ко мне.
- Отличная мысль, - кивнула Нофрет. - Камени приехал из Северных Земель. Он знает моего отца. Твои родственники не смогут на него повлиять.
- И Хенет! - вспомнил Имхотеп. - Есть еще Хенет.
- Да, - с сомнением в голосе согласилась Нофрет, - еще, есть Хенет. Быть может, ты поговоришь с нею сейчас, в моем присутствии?
- С удовольствием.
За Хенет послали, и она тотчас явилась, будто только этого и ждала. Она принялась сетовать по поводу отъезда Имхотепа. Но он прервал ее причитания:
- Да, да, моя дорогая Хенет, но от этого никуда не денешься. Я из тех людей, кому редко удается отдохнуть в тиши и покое. Я должен день и ночь трудиться на благо моей семьи, хотя это принимается как должное. А сейчас мне нужно всерьез поговорить с тобой. Я знаю, что ты служишь мне верно и преданно. А потому могу полностью тебе доверять. Охраняй Нофрет, она мне очень дорога.
- Тот, кто дорог тебе, господин, дорог и мне, - твердо заявила Хенет.
- Очень хорошо. Значит, ты будешь предана Нофрет всей душой?
Хенет повернулась к Нофрет, которая наблюдала за ней из-под полуопущенных век.
- Ты чересчур красива, Нофрет, - сказала она, - вот в чем беда. Поэтому все тебе завидуют. Но я присмотрю за тобой и буду передавать тебе все, что они говорят или замышляют. Можешь на меня рассчитывать!
Наступило молчание. Взгляды обеих женщин встретились.
- Можешь на меня рассчитывать, - повторила Хенет.
Улыбка, странная, загадочная улыбка тронула губы Нофрет.
- Да, - согласилась она, - я верю тебе, Хенет. И думаю, что могу на тебя рассчитывать.
Имхотеп громко откашлялся.
- Значит, мы договорились. Все в порядке. Улаживать дела - это я умею, как никто.
В ответ послышался сдержанный смешок. Имхотеп резко обернулся и увидел в дверях главного зала свою мать. Она стояла, опираясь на палку, и казалась еще более высохшей и ехидной, нежели обычно.
- Какой у меня замечательный сын! - обронила она.
- Я должен спешить… Мне надо еще кое-что сказать Хори… - озабоченно пробормотал Имхотеп и так поспешно вышел из зала, что ему удалось не встретиться с матерью взглядом.
Иза повелительно кивнула головой Хенет, и та беспрекословно выскользнула из главных покоев.
Нофрет встала. Они с Изой смотрели друг на друга.
- Итак, мой сын оставляет тебя здесь? - спросила Иза. - Советую тебе ехать с ним, Нофрет.
- Он хочет, чтобы я осталась здесь.
Голос Нофрет был тихим и кротким. Иза коротко рассмеялась.
- И вправду, какой толк ему брать тебя с собой! Но почему ты не хочешь ехать - вот чего я не понимаю. Что задерживает тебя здесь? Ты жила в городе, много, наверное, путешествовала. Почему ты предпочитаешь остаться в этом скучном доме среди людей, которые, я буду откровенна, тебя не любят, более того, ненавидят?
- И ты меня ненавидишь?
- Нет, - покачала головой Иза, - у меня нет к тебе ненависти. Я уже старуха и, хотя плохо вижу, все же способна разглядеть красоту и любоваться ею. Ты красива, Нофрет, и мне приятно на тебя смотреть. Потому что ты красива, я не желаю тебе зла. Но послушай меня: поезжай в Северные Земли вместе с моим сыном.
- Он хочет, чтобы я осталась здесь, - повторила Нофрет.
В покорном тоне теперь явно слышалась насмешка.
- Ты остаешься здесь с какой-то целью, - резко сказала Иза. - Интересно, с какой? Что ж, потом пеняй на себя. А пока будь осмотрительна и благоразумна. И никому не доверяй!
Она круто повернулась и вышла из зала. Нофрет стояла неподвижно. Медленно, очень медленно ее губы раздвинулись в усмешке, делая ее похожей на разозлившуюся кошку.
 

 ГЛАВА VI 

 Первый месяц Зимы, 4-и день 

 I 
Ренисенб взяла себе в обычай почти каждый день подниматься наверх к гробнице. Иногда она заставала там Яхмоса и Хори, иногда одного Хори, а порой там вовсе никого не было, но всегда, поднявшись, Ренисенб испытывала странное чувство облегчения и покоя, едва ли не избавления от какой-то опасности. Больше всего ей нравилось, когда она находила у гробницы одного Хори. Ей была приятна его сдержанность: не любопытствуя ни о чем, он одобрительно принимал ее появление. Обхватив одно колено руками, она садилась в тени у входа в грот - обитель Хори - и устремляла взор на полосу зеленых полей, туда, где сверкали воды Нила, сначала бледно-голубые, потом в дымке желтовато-коричневые, а дальше кремово-розовые.
Первый раз она поднялась туда, когда ее вдруг охватило непреодолимое желание избавиться от женского общества. Ей хотелось тишины и дружеского участия, и она обрела их там. Это желание не исчезло и потом, но уже не из-за стремления бежать из дома, где царили суета и раздоры, а из-за ощущения, что грядет нечто более грозное.
- Я боюсь… - однажды сказала она Хори.
- Чего ты боишься, Ренисенб? - изучающе посмотрел на нее он.
- Ты как-то говорил про болезни, которые поражают плоды. И недавно мне пришло в голову, что то же самое происходит с людьми.
Хори кивнул головой.
- Значит, ты поняла… Да, Ренисенб, это так.
Неожиданно для себя самой Ренисенб сказала:
- Именно это происходит у нас в доме. К нам пришло зло. И я знаю, кто его принес. Нофрет.
- Ты так считаешь? - спросил Хори.
- Да, - энергично тряхнула головой Ренисенб, - да. Я знаю, о чем говорю. Послушай, Хори, когда я вернулась сюда к вам и сказала, что все в доме осталось по-прежнему, даже ссоры между Сатипи и Кайт, это была правда. Их ссоры, Хори, были не настоящие. Они были для них развлечением, заполняли досуг, женщины не испытывали друг к другу неприязни. Но теперь все стало по-другому. Теперь они не просто ругаются, теперь они на самом деле стараются оскорбить друг друга и, когда видят, что цель достигнута, искренне радуются! Это страшно, Хори, страшно! Вчера Сатипи так разозлилась, что воткнула Кайт в руку длинную золотую булавку, а два-три дня назад Кайт опрокинула тяжелую медную кастрюлю с кипящим маслом Сатипи на ногу. Сатипи целый вечер бранит Яхмоса - ее слышно во всех покоях. Яхмос выглядит усталым и задерганным. А Себек ходит в деревню, знается там с женщинами и, возвратившись домой пьяным, кричит о том, какой он умный.
- Да, все это так, я знаю, - нехотя согласился Хори. - Но при чем тут Нофрет?
- Потому что это дело ее рук. Она шепнет одному одно, другому другое, какую-то мелочь, но не глупость - вот тут-то все и начинается! Она как стрекало, которым подгоняют вола. И ведь знает, что шептать. Иногда мне кажется, что ей подсказывает Хенет…
- Да, - задумчиво сказал Хори. - Вполне может быть.
Ренисенб вздрогнула.
- Не люблю я Хенет. Противно смотреть, как она крадучись ходит по дому. Твердит, что предана нам всей душой, но кому нужна ее преданность? Как могла моя мать привезти ее сюда и так привязаться к ней?