Крепкий орешек

Внимание мужчины привлек легкий дымок из-за кустов под окнами. Вот же паразитка рыжая, сколько раз Орехов ей говорил, чтобы не курила у центрального входа! Гена привстал, прощаясь с Рубеном, пряча телефон в карман джинсов. Голов за кустами мелькало две – рыжая и еще чья-то, он не мог разглядеть. Если это Вася, он его кастрирует прямо там и повесит яйца рядом с баранами на входной группе.
Но только он собрался поймать с поличным Карину и уже вышел в холл, как началась суета. Длинноволосая брюнетка с молодым мужчиной поднимались на второй этаж, но там им точно было нечего делать, там был его кабинет.
Все, что происходило дальше, напоминало дешевую комедию с элементами мелодрамы. Корнеев был застукан с секси-зефиркой Лаурой, одной из учениц курса, за весьма откровенным занятием. Вопящая брюнетка оказалась его девушкой, даже не бывшей, а парень с ней – его помощником и коммерческим директором.
Скандал вышел знатный, голова разболелась еще больше, потом сработала сирена пожарной тревоги, все вышли на улицу, но перед этим Геннадий минут пять просто смотрел в монитор камеры наблюдения, услышав знакомую фамилию и не веря своим ушам.
– Ну что, все спасены, да, Василий? Я надеюсь, ты выключил все электрические приборы на кухне, когда убегал на эвакуацию?
– Да, все, как вы учили, Геннадий Викторович, – парень улыбнулся, уверенно входя через служебный вход в ресторан. Рукава белого рабочего кителя закатаны, видны узоры татуировок, походка свободная. – У меня лучший учитель, мне чертовски повезло.
– Ой, смотри, Вася, я сейчас начну пробовать заготовки на вечерний банкет, и если найду хоть одно пересоленное блюдо, ты и рыжая полетите из моего ресторана на улицу кубарем. Будешь шаурму в киоске на остановке делать.
Орехов засмеялся, сотрясая воздух, Вася кашлянул, поморщился, вымыл руки, принялся за работу, нужно было много успеть, банкет на сто человек – это вам не бизнес-ланч из горохового супа. Но Вася не сдавался, ему нравилась его работа, он ей болел, а что последнее время выходит пересол, так тут во всем виновата любовь.
– Так все готово или как?
– Все почти готово, торт подвезут к пяти, для него включили запасной холодильник, рыба маринуется, нарезки режутся, овощи шинкуются. Все пучком, Геннадий Викторович.
Василий обернулся, Орехов осмотрел парня с головы до ног, отмечая, что на белоснежном кителе парня ни одного пятнышка или капельки. Гена ненавидел невежество и грязь на рабочем месте, предупреждал сразу, а кто не выполнял, увольнял сразу.
– Шеф, шеф, у нас ЧП, – на просторную кухню, где уже вовсю кипела работа, сотрудники не поднимали головы от досок, и слышен был лишь стук ножей, ворвалась Карина.
На секунду повисла тишина, Карина одернула юбку, краешком губ улыбнулась Василию, тот не упустил момента подмигнуть девушке, а Орехов громко кашлянул.
– Кто-то подавился и умер в моем ресторане? Надеюсь, этот человек проглотил язык от удовольствия. Говори, рыжая, и кончай уже улыбаться, ты на работе. Вася! Готовь мясо, а то я сделаю из тебя фарш!
– Нет, все живы. Но вас просят в зал.
– Кому-то не понравился бизнес-ланч?
– Я не знаю, но она требует главного.
– Вася, сходи узнай, что там случилось, у нас ты сегодня главный за все, у дяди Гены болит голова после паленого грузинского.
Разбираться с истеричной дамочкой, которая обнаружила в супе лук, а она его не ест с детства, Орехову не хотелось. Слушать, как ее чуть не убил анафилактический шок, было выше его нервного предела на сегодня. Нужно было ехать к матери, еще купить букет, потом к Рубену – дать в морду, а в конце вечера ждал глава района и владелец мясокомбината с брачующимися отпрысками.
– Вася не вывезет ее, – Карина прикусила губу и переступила с ноги на ногу.
– Так все страшно?
– Нет, но та женщина требует главного.
– Чем угощали гостью?
– Классика – стейк рибай.
– Черт! Кто его делал? Вася?
– Я. Все, как вы учили, все по рецепту от шефа.
Орехов повел головой, позвонки хрустнули. Если гость заказывает что-то простое в исполнении, но при этом остается недовольным и требует главного, значит, явно знает, к чему придраться. Но если это дамочка, то с ней легко можно будет договориться: пара комплиментов, бокал игристого и сладкий презент от ресторана.
 
– Дыши ровно, Вася, и не отвлекайся, я все улажу.
– Мы верим в тебя, шеф! – было сказано в спину, за которой хлопнула дверь.
Геннадий шел по коридору, а у самого начинало шалить сердечко. Он вспомнил фамилию Галич, память отбросила на много лет назад, когда эта девочка носила другую фамилию. Тогда она вонзила ему нож в спину, а потом провернула там несколько раз.
Мужчина зашел в зал, хмурый, Карина семенила позади, когда он остановился, врезалась ему в спину.
– Столик у окна, яркая брюнетка с декольте.
– Ты снова курила?
– Нет, боже упаси, я же бросила вчера, – Карина начала оправдываться, а Орехов рассматривал даму, что сидела к нему полубоком, практически не притронувшись к заказанному блюду.
– Кыш отсюда и принеси шампанского. Лучшего.
Дамочка была шикарная. Черное платье, она сидела нога на ногу, разрез открывал половину бедра, кожа светлая, даже ладошки зачесались, как захотелось провести по ней рукой и почувствовать ее гладкость. Высокая, полная грудь, глубокое декольте, в руке бокал красного вина. Вот она делает глоток, прикасаясь пухлыми губками с развратно-красной помадой к стеклу, откидывается на спинку стула, проводит кончиками пальцев по лицу, убирая волосы.
Член в штанах Геннадия дернулся – так вот к чему был утренний стояк: к новому интересному знакомству и нескучной ночи.
Но вот дамочка поворачивается в его сторону, Геннадий делает шаг навстречу, но бодрость и азарт сходят на нет, когда его обдает холодом взгляд сексуальной брюнетки.
Нет, это не может быть она.
Она за тысячи километров, замужем, наверное, родила уже троих детей и завела собаку. Гена не знает точно, он давно не следит за ее жизнью.
Это зрение подводит, давно надо носить очки.
Да, твою же мать!
Но все-таки это она.
Орехов узнает глаза и красивый изгиб губ из тысячи.
– Так это вы здесь главный? Вы владелец этой безвкусицы и кощунственного обращения с продуктами?
Аделина смерила мужчину, что подошел к ее столику оценивающим взглядом, гордо вскинула подбородок. Вцепилась в несчастный бокал вина, чувствуя, что вот еще немного, и он треснет, чтобы не упасть в обморок.
Мысли путались, среди них не было ни одной здравой, лишь ругательства, сплошь на русском и сплошь матом.
 
Глава 7
 
– Merde (дерьмо), – Ада тихо выругалась сквозь зубы, поставила бокал на стол.
Приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не показать ни одной эмоции перед этим человеком. Да что говорить, Галич даже не сразу узнала его, прошла целая жизнь, как говорится по-русски, «хренова куча лет», когда они виделись последний раз.
И то, что Ада испытала, было сродни шоку. Нет, не такому, конечно, когда она застукала китаянку-массажистку из спа-салона на коленях в городской квартире, у которой во рту был член Николя. Там было больше недоумения и удивления, а вот сейчас был шок, как если бы Ада увидела крысу посреди зала ресторана.
– Что, простите? – Орехов усмехнулся, разглядывая сочную брюнетку, узнавая в ней старую знакомую.
Узнал не сразу, был ступор, потом настороженность, а дальше память начала скакать по ухабам воспоминаний, потому что глаза, овал лица, цвет волос и вот этот поворот головы были лишь у одной девушки. Она тогда была моложе и худее, но сейчас то, что видел Гена, ему нравилось. И покоя в первую очередь не давало декольте, ему сверху было видно больше чем нужно, и кружевной край белья манил и толкал на тяжкий грех.
Первое, самое поганое, желание было встать и уйти. Просто, ничего не объясняя, не говоря ни слова. Ада за эти долгие секунды уже прокляла себя, отмалчиваться и убегать было не в ее стиле. Даже застукав второго мужа за минетом, Галич не стала прерывать процесс, просто стояла, наблюдая за тем, как Николя корчится от удовольствия, как часто дышит, и в тот момент, когда он был готов кончить, а китаянка задыхалась с членом в глотке, Ада дала о себе знать. Оргазма не случилось. Это порадовало, Ада надеялась, что он еще долго потом не мог кончить, вспоминая ее.