Библия Раджниша. Том 1. Книга 1

Я хотел бы посоветовать президенту Рейгану сначала попробовать провести одну минуту безмолвия.
Это означает, что в течение одной минуты ни единая мысль не движется по экрану вашего сознания.
Это не просто. Это одно из самых трудных дел в мире. Но это может случиться, если вы постоянно пытаетесь.
И если это происходит в течение одной минуты, этого достаточно. Если в течение одной минуты вы можете находиться в состоянии, когда ни единая мысль не движется... Это была работа всей моей жизни: научить людей, как быть молчаливыми, безмолвными.
Люди пытались, держа рядом с собой часы: даже двадцати секунд — одна минута слишком много — даже двадцати секунд они не могли оставаться без мыслей. Одна мысль за другой, бегут... И даже если они могут оставаться без мыслей в течение двадцати секунд, то приходит мысль: «Ага! Двадцать секунд!» Кончено — пришла мысль.
Если вы можете быть в безмолвии одну минуту, вы постигли искусство. Тогда вы сможете быть в безмолвии две минуты, поскольку это одно и то же. Вторая минута не отличается от первой. Вы можете быть в безмолвии три минуты; все минуты одинаковы.
Когда вы знаете путь... а этот путь — не то, о чем можно рассказать; вы должны просто сидеть с закрытыми глазами и начать наблюдать свои мысли. Вначале будет великая суматоха, как в час пик, но постепенно вы отыщете улицу, где толпа будет все меньше и меньше; где будет меньше машин, меньше мыслей, меньше людей, просветы становятся больше.
Если продолжать терпеливо, то через три месяца можно достичь определенной способности к одной минуте безмолвия.
Я не знаю, пытался ли когда-нибудь президент Рейган, поскольку всякий человек, способный вкусить безмолвие, не будет пытаться быть президентом страны, не может быть политиком. Это не для медитирующих, это для посредственностей. Это для дураков и идиотов всех сортов.
Я слышал: до того как Рейган стал президентом, у него была обезьяна... Я просто слышал, я не знаю, так это или нет. В тот день, когда Рональд Рейган был избран президентом, один из моих американских санньясинов принес мне фотографию Рональда Рейгана со своей обезьяной и сказал: «Рейган сегодня объявлен президентом, ваши комментарии?»
Я долго смотрел на фотографию. Санньясин казался озадаченным и спросил: «В чем дело? Что вы рассматриваете на этой фотографии?»
Я сказал ему: «Я не могу сообразить, кто здесь Рейган, а кто обезьяна. Который из этих двух парней избран президентом?»
Он рассмеялся и показал мне Рейгана, а я все еще помню свой комментарий: «Было бы лучше, если бы выбрали обезьяну».
Конечно, тогда Кремль незамедлительно последовал бы этому примеру и выбрал бы обезьяну в качестве премьер-министра. Они не могут допустить, чтобы Америка была впереди них. В одном можно быть уверенным абсолютно: с обезьяной в Белом Доме и с обезьяной в Кремле мир был бы спасен от третьей мировой войны, которая собирается разрушить все человечество и всю жизнь на земле.
Политики — это обезьяны. На самом деле, обезьяны должны извинить меня — политики хуже. Но идея хорошая;
иногда даже в обезьяний ум может прийти хорошая идея. Но если Рейган действительно имеет в виду минуту безмолвия, я мог бы предоставить людей, которые учили бы, как быть безмолвным, в каждом университете, в каждом колледже, в каждой школе. Я могу послать моих санньясинов по всей Америке, учить безмолвию.
 
Беседа 3. 
БОЖЕСТВЕННОСТЬ СУЩЕСТВУЕТ, НО НЕТ НИКАКОГО БОГА
1 ноября 1984 года
Бхагаван,
Если никакого Бога нет, то почему вас называют Бхагаван?
Никакого Бога нет, но это не означает, что я атеист. Я, конечно же, не теист: я говорю, что Бога нет, но это не означает прыжка в противоположность, к атеизму.
Атеист тоже говорит, что Бога нет, но когда я говорю, что Бога нет, и атеисты, такие, как Чарвака, Карл Маркс, Ленин, Эпикур... Когда эти люди говорят, что Бога нет, есть огромная разница между моим и их утверждениями. Сами утверждения абсолютно одинаковы, но я в тот же момент говорю, что есть божественность.
 
Чарвака не будет согласен с такой точкой зрения; Эпикур, Маркс и другие атеисты не будут согласны с этим. Для них отрицание Бога означает отрицание сознания. Для них отрицание Бога означает то, что мир просто материален и ничего более, а то, что вы видите как сознание, всего лишь побочный продукт определенной материи, скомпонованной особым образом, просто побочный продукт. Разделите материю на части, и побочный продукт исчезнет.
Это в точности как воловья повозка: снимайте колеса, убирайте другие части и каждый раз, снимая колеса, спрашивайте: «Это воловья повозка?» Конечно, каждый раз ответ будет: «Нет». Никакая часть не является целым. Вы можете мало-помалу снять все части и устранить целое, и ни единая часть не окажется воловьей повозкой. И в конце вас могут спросить: «Где же воловья повозка? Ее ведь не удаляли; ни в один из моментов вы не сказали, что удалена воловья повозка».
«Воловья повозка» была лишь комбинацией. Она не имела своего собственного существования, она была лишь побочным продуктом. Вот что имеет в виду Карл Маркс, когда говорит, что сознание является надстройкой: снимите тело, удалите мозг, снимите все, что составляет тело человека, — и вы не найдете ничего, похожего на сознание. И когда вы сняли все, за всем этим не останется сознания; оно было только комбинацией. Вы разобрали комбинацию на части.
Поэтому, когда я говорю, что Бога нет, я не нахожусь в согласии с Марксом или Эпикуром. Я, конечно, не соглашаюсь и с Иисусом, Кришной, Моисеем, Мухаммедом, когда они говорят, что Бог есть, поскольку они используют Бога как личность. Но думать о Боге, как о личности, — это просто ваше воображение. Бог китайцев имеет китайское лицо. Бог негров — лицо негра. Бог евреев, конечно, имеет еврейский нос; и не может быть иначе. И если лошади думают о Боге, то их Бог будет лошадью. Так что это просто ваша проекция. Придавать Богу черты личности — ваше проецирование.
Когда я говорю, что Бога нет, я отрицаю личность Бога.
Я говорю, что Бога нет, но есть потрясающая божественность.
Это неперсонализированная чистая энергия. Навязывать ей какую-нибудь форму мерзко. Вы навязываете ей себя.
Иисус называет Бога «отцом». У Иисуса, должно быть, была определенная идея, означающая «отца»; он навязывает Богу некоторую идею. В Индии есть религии, которые верят не в Бога-отца, а в Богиню-мать. Статуя их Бога имеет вид женщины, самой прекрасной женщины, которую они могли себе представить, но это индусская женщина. Столетия прошли, религии рождались, умирали, исчезали. Их Боги, естественно, исчезли.
В Индии есть место, Моханджодро... оно оказалось самым древним городом в мире. В Моханджодро есть семь слоев. Похоже, что цивилизация вынуждена была сталкиваться с одним и тем же бедствием семь раз. Когда был обнаружен первый слой, то подумали, что это все: Моханджодро найден. Было определено, что ему семь тысяч лет. Но еще немного раскопок, и обнаружен другой город, ниже первого, которому, должно быть, было десять тысяч лет. Затем работы продолжались. Люди, работавшие на раскопках, продолжали копать, и город за городом... Семь городов было найдено в Моханджодро. Седьмому было, по крайней мере, двадцать тысяч лет. У них были храмы, у них были статуи Бога. Те цивилизации исчезли, исчезли их религии, исчезли их Боги.
Христианский Бог исчезнет в тот момент, когда исчезнет христианство. Индуистские Боги исчезнут в тот момент, когда исчезнет индуизм. Вы понимаете, что я имею в виду, говоря это? Это ваша проекция. Если вы проецируете его, Бог есть. Если вы не проецируете, если нет того, кто проецирует. Бог исчезает.
Я не на стороне таких Богов, которые порождаются проецированием крошечного человеческого ума. И конечно же, крошечный человеческий ум ограниченно придает Богу только те свойства, которые являются его свойствами.