Библия Раджниша. Том 1. Книга 1

Это не аргументы, они ниже Гаутамы Будды. Но такая же ситуация была и с Махавирой. Махавира никогда не критиковал Будду по той простой причине, что у Будды еще не было установившегося имени. Он был молод, и Махавира не беспокоился об этом человеке. Но по отношению к остальным, кто мог показаться больше Махавиры, кто появился раньше него, кто был старше, он вел себя таким же образом, даже хуже. Другим претендентом на двадцать четвертого тиртханкару был Маккхали Госал. Поскольку эта линия должна была прекратиться: после двадцать четвертого не должно быть двадцать пятого.
Однажды я разбирался с одним идиотом... он джайнский монах — был монахом, поскольку джайны выгнали его. Я убедил его, что если может быть двадцать четыре тиртханкары, то почему не может быть двадцать пять? День за днем я продолжал спорить о двадцать пятом. Я сказал: «Объявите, что вы двадцать пятый». И он объявил. Его имя Свами Сатьябхакта. Он объявил, и в тот момент, когда он объявил, джайны выбросили его, сказав: «Ты даже не джайн... двадцать пятый!»
Он прибежал ко мне: «Вы убедили меня, что я двадцать пятый!»
Я сказал: «Я не несу никакой ответственности. Я просто обсуждал это с вами. Оказалось, что вы пришли к такому убеждению, что означает, что зерно таких мыслей уже было посеяно в вас; вы хотели, но не имели достаточно смелости, чтобы сказать об этом. Я просто придал вам смелости. Это было вашим желанием, иначе вы сказали бы: «Я удовлетворен. Я не хочу быть двадцать пятым». Я испытывал это и на других людях. Они не попались, так что я не несу никакой ответственности».
С тех пор он очень зол, поскольку теперь джайны не позволяют ему вернуться в их сообщество. Он просил прощения, но такой человек для джайнов... это подобно тому, как евреи были против Иисуса. По крайней мере, джайны не распяли его. Они просто выгнали его, отняли символы джайнского монаха и сказали ему: «Если ты скажешь это еще раз, мы потащим тебя на суд, поскольку в нашей традиции не может быть двадцать пятого».
Но он такой идиот... Я сказал: «Сделайте одну вещь. Скажите, что Махавира не был настоящим двадцать четвертым, это вы двадцать четвертый».
Он сказал: «Прекрасно? Эта мысль никогда не приходила мне в голову».
Я сказал: «Но запомните, я не буду нести ответственности за это, поскольку на этот раз они будут бить вас. За двадцать пятого они просто выгнали вас, поскольку вы сумасшедший. Но если вы скажете, что Махавира не был настоящим двадцать четвертым, и это было просто ошибкой, что двадцать пять веков джайны верили в это... И за это место состязались восемь человек, так что проблемы нет, вы тоже можете состязаться. Они были его современниками, поэтому, конечно, нет гарантии, что он был двадцать четвертым. Но я не несу ответственности». И он не стал делать этого, побоявшись, что если он скажет, что он двадцать четвертый, то они просто убьют его.
Но сам Махавира вел себя неправильно по отношению к Маккхали Госалу, который был старше его и умер раньше Махавиры. А Махавира рассказал историю, которая так безобразна, что я не могу себе представить, куда подевались его ненасилие, его любовь и все такое.
Он рассказывал историю о том, что Маккхали Госал умер в публичном доме. Это абсолютный вымысел, придуманный им, чтобы опорочить Маккхали Госала: будто бы он умер в публичном доме и перед смертью сказал проститутке: «Я не настоящий тиртханкара, настоящий — Махавира. Но я был эгоистом и ревновал к нему, поэтому я всю свою жизнь боролся за то, чтобы называться тиртханкарой самому. Но теперь, когда я умираю, я хочу объявить истину. И здесь только ты, поэтому я говорю тебе; ты объявишь это другим. И поскольку всю свою жизнь я лгал, что я тиртханкара, но не был им — и знал это — пожалуйста, сделай так, ведь это мое последнее желание, чтобы мое тело протащили обнаженным по улице. Его не должны нести на плечах, — в Индии мертвое тело несут к месту сожжения четыре человека на своих плечах, — мое тело должны тащить по дороге, и каждый должен плюнуть на него, чтобы весь город узнал, что я был преступником».
 
Это абсолютный вымысел, поскольку Будда не упоминает об этом, когда говорит о жизни Маккхали Госала. Он умер, и поэтому конкуренции с Буддой не было. Он совсем не упоминает об этом, ничего не говорит об этом. И есть другие источники тех времен, которые не упоминают об этом. Маккхали Госал умер среди своих учеников, — а у него были тысячи учеников, и ему было оказано то же уважение, что и Махавире, когда тот умер. Но это описано в других книгах.
То, что говорит Махавира, — вымысел, абсолютный вымысел. И что человек в восемьдесят пять лет будет делать в публичном доме? Только подумайте об абсурдности этого. И кто эта проститутка, имя ее неизвестно, есть ли у кого спрашивать? Есть ли свидетели, видевшие, что его тело тащили? Нет ни одного. А то был величайший город тех дней, Ваисхали в Бихаре, где умер Маккхали Госал. И весь город состоял из его последователей. Даже царь был его последователем; царь был одним из четырех человек, несших его тело на своих плечах.
Так что это абсолютная неправда и абсолютная ложь — и это от такого человека, как Махавира, говорившего об истине, ненасилии, любви!
Вот почему я говорю, что все эти люди, называют ли они себя мессиями, или называют они себя паигамбарами, или называют они себя тиртханкарами, все еще коренятся в эго — очень изощренно, очень элегантно, очень тонко, так, что если у вас нет рентгеновских глаз, то вы не сможете проникнуть и увидеть их эго.
Мусульмане спрашивали меня: «Являетесь ли вы паигамбарой? Это их слово для обозначения мессии... Мухаммед был абсолютно неграмотным человеком. И Коран, в котором собраны его высказывания, на девяносто девять процентов вздор. Вы можете просто открыть эту книгу в любом месте и почитать ее, вы тут же убедитесь в том, что я говорю. Я не говорю об определенной странице — в любом месте. Просто откройте книгу случайно и прочтите страницу — вы убедитесь в том, что я говорю.
Где бы ни был разбросан по Корану один процент истины, он не принадлежит Мухаммеду. Это просто обыкновенная древняя мудрость, которую легко собирают необразованные люди, гораздо проще образованных, поскольку образованные люди имеют намного больше источников информации: книги, библиотеки, университеты, ученые.
Необразованный, просто слушая старых людей, собирает несколько слов мудрости то здесь, то там. И эти слова значительны, поскольку они испытывались на протяжении тысяч лет и как-то доказали свою истинность. Так что это - мудрость веков, разбросанная здесь и там. Без нее Коран - самая обыкновенная книга, которая только возможна в мире.
Мусульмане спрашивали меня: «Почему вы не говорите по Корану? Вы говорили по Библии, по Гите, по тому, по другому». Я не мог сказать им, что все это вздор; я просто тянул с ответом. Даже перед тем, как я ушел в безмолвие, один мусульманский ученый прислал мне последнюю английскую версию Корана, умоляя поговорить по ней. Но сейчас я должен сказать, что все это вздор. Вот почему я не говорил по ней, зачем понапрасну тратить время? И это от паигамбары, посланника Бога!
Я не включаюсь ни в какие игры эго: мессия, аватара, паигамбара, тиртханкара; я не имею с этими людьми ничего общего.
Я просто обыкновенный человек, как каждый другой. Если и есть какая-нибудь разница, она не в качестве; она только в познании. Я знаю себя; вы не знаете.
В том, что касается нашего бытия, я принадлежу тому же существованию, я дышу тем же воздухом. Вы принадлежите тому же существованию, вы дышите тем же воздухом. Вы еще не попытались познать себя. В тот момент, когда вы познаете себя, разницы не будет совсем.
Теперь же все в точности так, словно я стою и смотрю на восход солнца, а вы стоите рядом со мной с закрытыми глазами. Солнце восходит для вас точно так же, как оно восходит для меня.
Оно так прекрасно, так красочно не только для меня, но и для вас. Но что может солнце? Вы же стоите с закрытыми глазами. Вот единственная разница. Велика ли эта разница?