Путь врат. Парень, который будет жить вечно

Говорили, что приступы Гнева ужасны. Что ж, верно. Когда такой приступ одновременно случается у всех на Земле – и не только на Земле: на кораблях в космосе, в колониях на Марсе и Венере, – когда всех накрывает в один и тот же миг, количество несчастных случаев и жертв неизбежно становится огромным. Сам Стэн не возражал против этих приступов. Если в это время казалось, что он неожиданно попал в долгий одинокий эротический сон. Наверное, думал Стэн, так бывает, когда здорово наберешься. Эротическая часть сна не очень отличалась от видений, которые время от времени посещали самого Стэна; вдобавок Гнев проходил, не оставляя похмелья.
Приступ кончился. Стэн встряхнулся, подобрал с пола упавшие предметы и включил местные теленовости, чтобы узнать, сильно ли отразился Гнев на жизни города.
Достаточно сильно. Пожары. Дорожные происшествия – избегая столкновений, агрессивные водители Стамбула рассчитывают на свою мгновенную реакцию, и, когда Гнев лишает ее, тут же начинаются аварии. На этот раз меньше всего повезло нефтяному танкеру, заходившему в Золотой Рог. На мостиках танкера и обоих буксиров все разом потеряли способность действовать, танкер медленно и неотвратимо надвинулся на один из больших туристических лайнеров у причала Старого города и мгновенно вспыхнул.
Да, это действительно был тяжелый случай. Однако, подобно всем подросткам, Стэн легко переносил чужие несчастья. Он только надеялся, что всеобщее смятение не помешает отцу вовремя вернуться с обещанными шафраном и мидиями для жаркого. Покончив с овощами и положив их в холодную воду, он отобрал несколько старых дисков из своего драгоценного собрания – на этот раз Диззи Гиллеспи, Джек Тигарден и «Пять плюс три» Файрхауза, – сел и стал ждать. Перелистывая страницы комиксов, Стэн гадал, надерется сегодня отец и забудет сделать ему подарок на день рождения или нет.
Именно в этот момент появились полицейские.
Их было двое, мужчина и женщина, и они подозрительно осмотрели убогое жилище.
– Здесь жил американский гражданин Уолтер Эвери? – спросила женщина, и прошедшее время в ее вопросе сразу все объяснило.
Факты сообщили быстро. Отец Стэна попал в статистику жертв Гнева. Он как раз переходил улицу, и под действием приступа его сбил шофер такси. Женщина сразу сказала, что найти виновного невозможно: Гнев, вы ведь понимаете. Шофера давно и след простыл. К тому же свидетели утверждали, что отец Стэна был пьян. Конечно.
Мужчина-полицейский пожалел Стэна.
– По крайней мере, он не страдал, – грубовато сказал он. – Умер сразу.
Женщина была нетерпелива.
– Итак, теперь вы в курсе, – сказала она. – Вам следует до полуночи забрать тело из морга, иначе придется платить за хранение за каждый лишний день. До свидания.
И они ушли.
II
Итак, ни шафрана, ни мидий для праздничного обеда не будет. Стэн отыскал несколько кусочков ветчины и бросил их в кастрюлю с овощами. Поставив кастрюлю на огонь, он сел и, обхватив голову руками, задумался, что значит быть американцем – ну, полуамериканцем – и сиротой в огромном городе Стамбуле.
Не вызывали сомнений два факта. Во-первых, долгожданный день, когда отец протрезвеет, отвезет Стэна в Америку и у них начнется новая жизнь, – этот день никогда не наступит. Из первого факта вытекал второй: у Стэна нет и не будет денег, чтобы учиться в колледже и осуществить свою заветную мечту – полететь на астероид Врата и пережить множество удивительных приключений. У него нет и не будет ни единого шанса присоединиться к мужественным и колоритным старателям Врат, которые летают в разные концы Галактики. Ему никогда не открыть сокровищницы драгоценных предметов, оставленных исчезнувшим древним народом хичи. А значит, не стать ни знаменитым, ни богатым.
Ничто из этого не стало для Стэна сюрпризом. Вера в то, что мечты сбудутся, постепенно слабела с тех пор, как он достиг возраста, позволяющего критически воспринимать окружающее, – двенадцати лет. Но все эти мечты казались осуществимыми хотя бы в теории. Теперь, по-видимому, исчезла даже такая возможность.
 
И только тут Стэн позволил себе заплакать.
Когда Стэн приводил в порядок кухню после своего безвкусного праздничного обеда, в дверь постучал мистер Озден.
Мистеру Оздену лет семьдесят. На взгляд Стэна, может, и сто – сморщенный уродливый старик с лысой макушкой, но еще с черными щетинистыми усами. И самый богатый человек из всех, кого знал Стэн. Ему принадлежали: дом, в котором жил Стэн, два соседних дома и бордель, занимавший два этажа в одном из них. Мистер Озден был глубоко религиозен и так предан заветам своей религии, что не допускал алкоголь в свои владения, за исключением борделя, да и то только для посетителей-немусульман.
– Глубочайшие соболезнования по поводу твоей утраты, юный Стэнли, – пробасил он своим удивительно громким голосом, машинально оглядывая комнату в поисках запрещенной бутылки виски. (Он никогда не находил спиртное: отец Стэна был слишком предусмотрителен.) – Ужасная трагедия, но кто может оспаривать пути Господни? Каковы твои планы, позволь узнать?
Стэн уже подавал ему чай, как всегда делал отец.
– Пока еще не знаю, мистер Озден. Вероятно, мне придется найти работу.
– Да, это так, – согласился мистер Озден. Положив в рот миндальное печенье, поданное на блюдце, он разглядывал мальчика. – Может, будешь работать в американском консульстве, как твой отец?
– Может быть. – Однако Стэн знал, что это исключено. Разговор об этом уже был. Американцы не собирались нанимать переводчика моложе двадцати одного года.
– Это было бы замечательно, – провозгласил мистер Озден. – И чем быстрей, тем лучше. Как ты знаешь, платить за квартиру нужно завтра, а еще нужно заплатить за прошлую неделю и за предыдущую. Как ты думаешь, тебе хорошо будут платить в консульстве?
– Все в воле Божьей, – как можно благочестивее ответил Стэн. Старик кивнул, разглядывая мальчика. Под этим взглядом Стэн почему-то почувствовал себя неловко.
– Если хочешь, – сказал наконец старик, показывая в улыбке дорогие зубы, – я поговорю о тебе с братом.
Стэн выпрямился: именно двоюродный брат мистера Оздена содержал его бордель.
– Вы думаете, я смогу работать у него? Но что я буду делать?
– То, за что хорошо платят, – строго ответил мистер Озден. – Ты молод и, мне кажется, здоров. Если повезет, сможешь заработать хорошие деньги.
Что-то зашевелилось в животе и чреслах Стэна. Ощущение не очень приятное. Время от времени он видел, как проститутки, работающие у двоюродного брата мистера Оздена, загорают на плоской крыше, когда посетителей немного. С ними бывают один-два мальчика. Обычно они моложе его, чаще всего это курды или выходцы из горной Анатолии. А иногда из Алжира и Марокко. Похоже, надолго они здесь не задерживаются. Стэн и его друг Тан часто развлекались, выкрикивая им оскорбления с безопасного расстояния. Ни один из этих мальчиков не казался особенно счастливым.
Прежде чем Стэн смог ответить, мистер Озден продолжил:
– Ты ведь знаешь, клиенты моего брата не только мужчины. К нему часто приходят женщины, богатые вдовы, туристки из Европы или с Востока, которые очень благодарны молодым людям, доставляющим им удовольствие, какое уже не могут доставить мужья. Они дают большие чаевые, и брат позволяет мальчикам оставлять себе почти половину… вдобавок он обеспечивает своих людей Временной Медициной – пока они у него работают, а также комфортом и хорошей едой – за умеренную плату. Женщины, клиентки моего брата, часто бывают привлекательны. Конечно, – добавил он, понизив голос, – естественно, будут и мужчины. – Он встал, оставив чай и печенье почти нетронутыми. – Но, возможно, в консульстве тебе сделают лучшее предложение. Тебе все равно нужно как можно быстрей позвонить туда, чтобы сообщить о печальном происшествии с твоим отцом. Может быть даже, ему там еще что-то должны, и тебе хватит, чтобы заплатить за квартиру. Завтра утром я снова зайду.