Охота на жену

Прикрываю на секунду глаза и медленно выдыхаю. Внутри бурлит злость. Хочется броситься на этого Геннадия с кулаками и выцарапать ему глаза. И травмы его уже ни капли жалости во мне не вызывают.
Но я заставляю себя выдохнуть. Запереть свои эмоции на засов. И попросить:
– Пожалуйста…
– Ну раз ты так просишь, киса… Я могу и уступить тебе. Подожду чуток подольше. Только сделай мне что-то приятное. Ты такая свежая и аппетитная. Порадуй старика.
Не могу сдержаться, и моё лицо перекашивает от омерзения.
Разворачиваюсь и ухожу прочь.
Чувствую себя так, будто меня только что окунули в грязь по самую макушку.
Зато теперь я понимаю, почему отец даже не рассматривает возможность заплатить этому Попову. Он презирает подобных личностей. И лучше сядет в тюрьму, чем пойдёт на поводу у кого-то подобного. Для него это дело чести.
Теперь я почти уверена, что Гена Попов бросился под колёса папе не случайно. Да не почти, а уверена. Возможно, это заранее спланированная акция. Я слышала о таком. Но чёрт… Насколько же аморальной личностью нужно быть, чтобы творить подобное!
Или больным на всю голову… Ведь покалечился как. А мог и вообще умереть. И тогда бы папу точно посадили…
Меня бросает в холодный пот от этой мысли. А ведь угроза вполне реальна. Отца и правда могут посадить.
Он не вынесет такого унижения. Просто не переживёт.
Но и надеяться на то, что суд чудесным образом признает папу невиновным, глупо.
Хоть и противно это, и неправильно, но я не вижу иного выхода, как засунуть свою гордость подальше и заплатить Геннадию самой. А папа пусть думает, что у Попова внезапно проснулась совесть.
Других вариантов, которые не ударят по нашей семье, просто нет.
Осталось только придумать, где мне до завтра найти миллион.
 
10. Не сошла ли я с ума?
 
Единственный вариант, который приходит в голову – кредит.
Из больницы еду сразу в банк. Но там мне сообщают, что максимальная сумма, которую они готовы мне дать – это сто восемьдесят тысяч.
– Я ничего не понимаю, почему так мало? – раздражённо спрашиваю я.
– У вас отсутствует кредитная история, но зато есть нагрузка в виде кредитной карты, – любезно поясняет сотрудница банка, – исходя из этого, а так же из размера вашей заработной платы, большую сумму банк может предложить только под залог недвижимости.
– А причём тут кредитная карта, я же ещё не снимала с неё деньги?
– Это не имеет значения, наличие кредитной карты банк рассматривает как риск. Ведь вы в любой момент можете снять с неё все деньги.
– А если я её закрою?
– Для этого вам необходимо написать заявление, мы отправим его в головной офис, и через несколько дней можно будет попробовать повторно подать заявку на кредит. Но я не могу вам сказать, насколько увеличится в итоге сумма. Скорее всего, разница будет несущественная, – признаётся менеджер, глядя на меня сожалением и неловко поджимая губы.
– Хорошо, я поняла, спасибо, – потерянно отвечаю я.
Встаю из-за стола и отправляюсь на выход. Девушка ещё что-то говорит мне вдогонку, но я уже не слушаю её. Просто ухожу.
Поравнявшись с отделом по обслуживанию юридических лиц, замираю на секунду. Накрывает воспоминанием, как мы столкнулись на этом самом месте с Сергеем.
И сердце тоскливо сжимается в груди. Даже сильнее, чем прежде.
Для Сергея, наверное, сумма в миллион – не проблема. Раз уж он покупает рестораны. И дорогущие машины в качестве эксперимента.
Может, мне позвонить ему и попросить в долг?
А что, отличный предлог, чтобы еще раз увидеться… Ведь мне, чёрт, так хочется ещё раз с ним увидеться! Я, видимо, та ещё мазохистка…
В голове даже сами собой начинают придумываться фразы, которые я могла бы озвучить ему.
«Я бы никогда не обратилась к тебе, но у меня безвыходная ситуация»…
Или:
«Я буду очень благодарна, если ты мне поможешь»…
А вдруг он действительно возьмёт и поможет?
Тогда, наверное, я бы могла простить ему…
Столько лет прошло, вдруг он изменился? Вдруг сожалеет о том, что сделал, просто не в силах об этом сказать?
 
Если Сергей мне поможет, просто возьмёт и бескорыстно поможет, по-рыцарски, как настоящий мужчина, тогда… я ведь излечусь. Эта невыносимая обида на него наконец пройдёт. Перестанет отравлять мне жизнь. И я прощу его.
Безумная идея о звонке Серёже настолько завладевает моим рассудком, что даже беспокойство о проблемах отца отходит на второй план.
Покинув банк, дохожу до сквера и усаживаюсь на первую попавшуюся свободную лавочку. Достаю из сумки телефон.
Номер Сергея я не сохраняла. Но он всё ещё висит в истории исходящих звонков. Я честно собиралась его оттуда удалить, но почему-то так до сих пор и не сделала этого.
И сейчас ничто не мешает мне взять и позвонить. Попросить помощи.
От задуманного трясёт. На улице стоит жара, у а меня зубы стучат, будто в лютый мороз.
А если он откажет? Если ответит, что таких денег у него нет, то что тогда?
Понятия не имею. Наверное, будет очень стыдно и неловко.
Да и плевать. Я решила, что позвоню ему, и позвоню. А там будь что будет.
Не хочу гадать, взвешивать, анализировать, не хочу… передумать. Я чертовски не хочу передумать!
Боже… Что я творю? Не сошла ли я с ума?
Похоже, что сошла.
Подрагивающими пальцами отыскиваю тот самый номер в исходящих. Делаю глубокий вдох, собираясь с духом… И касаюсь пальцем экрана.
Подношу телефон к уху и слушаю длинные гудки.
Сердце молотит в груди, и все внутренности сжимаются, будто я несусь на американских горках с бешеной скоростью, и вот-вот будет тот самый обрыв…
– Алло, – раздаётся из трубки спокойный, знакомый до боли голос, и я замираю, не в силах выдавить из себя ни звука.
Пульс стучит в висках, лицо горит, не могу дышать. Кажется, сейчас просто умру…
Может, бросить трубку?
В панике жму отбой.
Закрываю рукой глаза, истерично смеюсь.
Господи, ну что за дура?
Как можно столько лет продолжать любить того, кто тебя предал? Как можно до сих пор так неадекватно реагировать на него?
Зажатый в моей ладони телефон оживает и начинает вибрировать. На экране высвечивается тот самый неподписанный номер.
И сердце моё снова разгоняется до ста за одну секунду.
Ну конечно, я ведь не додумалась скрыть номер, прежде чем набрать. И теперь Сергей мне перезванивает.
Не брать трубку? Кинуть его в черный список?
Боже, как это глупо…
Я брежу, я просто брежу, других объяснений у меня нет.
– Алло, – всё же принимаю вызов. – Извините, я ошиблась номером.
– Ну да. Скажи ещё, что не знаешь, кого набрала, – раздаётся из трубки насмешливое.
Краснею до кончиков ушей. Почему-то мне и в голову не пришло, что Сергей мой номер все же сохранил.
– Я случайно, – вру я и морщусь, осознавая, насколько бредово это звучит.
– Ну хорошо, – отвечает он.
Думала, что сейчас бросит трубку, но нет. Вызов идёт, таймер отсчитывает секунды. Но мы оба упорно молчим.
– Вообще-то, не случайно, – в конце концов, признаюсь я. – Мне нужна помощь. И… получается так, что кроме тебя мне больше не к кому обратиться.
– Что случилось? – спрашивает он. По его голосу невозможно понять, какие эмоции вызвали мои слова. И вызвали ли вообще.
– Мы можем встретиться? – сглотнув, спрашиваю я.
– Где ты? Я подъеду, – всё тем же ровным тоном отвечает Сергей.
– Я в сквере неподалёку от банка, где мы в прошлый раз с тобой встретились.
– Понял. Буду через пятнадцать минут.
 
11. Проституткам столько не платят
 
Торопливо достаю из рюкзака зеркальце, чтобы убедиться, всё ли в порядке с лицом.
От волнения немеют пальцы рук.
Сердце не прекращает барабанить в груди, как сумасшедшее. А голову посещают мысли одна бредовее другой.
Может, выдумать какую-нибудь иную причину, по которой мне понадобилась его помощь? Или вообще… сбежать.