Тебе держать ответ
– Вот… хозяйкиного гостя… привела, – ответила Вилма так тихо, что сам Адриан её едва расслышал. Здоровяк радостно закивал.
– Хозяйкиного гостя, вижу! Ну, хозяйкины гости – наши гости! Заходите, попотчуем чем сможем, коли не побрезгуете!
– Спасибо, дядя Урмас, некогда нам, потом как-нибудь, – протараторила Вилма прежде, чем Адриан успел раскрыть рот, и, вцепившись ему в руку, с неожиданной силой потащила за собой.
– А, ну хорошо, хорошо, – ничуть не обидевшись, крикнул здоровяк им вслед. – Ну ты, как минутка выдастся, и сама ко мне забегай, Вилмочка, милая, не забудь старика!
– Чего ты? – удивился Адриан, когда они миновали гостеприимный двор. – Он же вроде хорошо к тебе…
Она зыркнула на него так, что он едва не прикусил язык.
– Пройдём до конца деревни, – после тяжёлой тишины проговорила она. – И сразу обратно. В обход. Миледи велела тебе деревню показать, я покажу. А ты гляди и помалкивай.
Как и в большинстве подобных селений, в этой деревне была только одна улица, так что прогулка не грозила затянуться надолго. На середине её располагался деревенский трактир, в это время суток тихий и умиротворённый. Большинство сельчан были в поле, немногие ремесленники занимались своими делами, отрываясь лишь затем, чтобы бросить вслед Адриану и Вилме тяжёлый взгляд. Но что-то было не так. Адриан понял, что именно, лишь когда они прошли половину деревни и поравнялись с трактиром.
На улицах не было детей.
– Вилма! Не ждал тебя сегодня. За каким товаром? – спросил, выходя из здания, кряжистый человек, державшийся как хозяин этого заведения, а то и всей деревни. Руки у него были по локоть в лоснящемся на солнце жире, и он неторопливо отирал их краем передника.
– Да я так, – ответила Вилма, несколько уверенней, чем прежде, – похоже, от этого человека подвоха она не ждала. – Вот, лордёныш к миледи приехал, велела выгулять.
Адриан потрясённо уставился на неё, отказываясь верить, что она вправду сказала такое. И прежде чем успел понять, что делает, отвесил девчонке крепкий подзатыльник.
– За языком следи, – яростно выпалил он, пылая от злости и стыда, а потом как сквозь дымку услышал негромкий смешок трактирщика и, к своему ужасу, ещё нескольких голосов. С полдюжины крестьян собрались на улочке, наблюдая за картиной.
– И впрямь лордёныш, – беззлобно сказал трактирщик и отвесил не слишком глубокий, но вроде бы не насмешливый поклон. – Счастлив услужить вашей милости. Извольте угоститься чем богаты.
Адриан надменно кивнул и твёрдым шагом проследовал в трактир. Последует ли за ним Вилма, его интересовало мало, так же как и её реакция на затрещину. Какого беса, девчонка совсем потеряла стыд! Поразительно, как это терпит леди Алекзайн.
В маленьком трактирном зале были два общих стола и небольшой угловой столик для особо важных гостей. Там сейчас сидел какой-то господин, с виду тоже нездешний. Это отчасти объясняло не слишком большой интерес селян к Адриану – у них тут уже был свой собственный пришлый, остановившийся в трактире. Адриан посмотрел на него с интересом, но человек сидел в тени, и толком ничего нельзя было разглядеть. Занятый этим делом, Адриан даже пропустил момент, когда его усадили за общий стол, и очнулся, когда возмущаться было уже поздно.
– Чего ваша милость изволит? Вина, эля, местной самогоночки?
– На ваш выбор, если вам будет угодно, – рассеянно отозвался Адриан и снова спохватился, что говорить так пристало в гостях у равного себе по происхождению, а не в захудалой сельской забегаловке. Трактирщик, однако, довольно ухмыльнулся и с поклоном отошёл. Адриан вспомнил, что у него нет денег. Потом вспомнил о Вилме и обернулся. Она мялась возле порога. Просто поразительно, как сочетались с ней эта пугливая робость с бездумной наглостью…
Адриана осенило, что, возможно, она свои слова и поступки дерзкими вовсе не считает. Она всю жизнь тут прожила и, судя по всему, никогда не служила господам, кроме леди Алекзайн… а Адриан ничего, совсем ничего не знал о леди Алекзайн.
– Иди сюда. Сядь, – позвал он. Она смутилась, бросила настороженный взгляд на человека в углу зала, но подошла и села.
– Эль у вас хороший? – неловко спросил Адриан. – А вино? Что вообще брать?
Она пожала плечами, не слишком расположенная к болтовне. Адриан ясно видел, как ей хочется отсюда поскорее уйти. И это тоже было странно – трактирщик вёл себя с ней вполне любезно, да и тот здоровяк тоже, и вообще, не считая косых взглядов да безумных бабкиных воплей, Вилме не на что было пожаловаться…
«Только она вообще не из тех, кто жалуется», – почему-то подумал Адриан. Смотрел на неё и думал об этом.
– Не пейте здешнего эля, юноша, – раздался голос из угла комнаты, заставив Адриана подскочить на месте. – И вина тоже не пейте. Вообще ничего не пейте, если вам дорога ваша печень.
– Я… – Адриан сглотнул. Речь незнакомца сильно отличалась от выговора крестьян и вообще от любого выговора, который слышал Адриан прежде. – Я умею пить.
– Не сомневаюсь. Все умеют пить. Все от этого умирают. Просто одни раньше, другие позже. От здешнего пойла вы умрёте очень скоро, я заявляю вам это со всей ответственностью.
Он говорил насмешливо, чуть растягивая слова, как будто с ленцой. Адриану ужасно хотелось попросить его выйти на свет, но он не знал, как сделать это учтиво, а выглядеть грубияном перед этим человеком не хотелось.
– Я… – он раскрыл было рот, собираясь представиться, и тут же застыл, сообразив, что не может этого сделать. Его клан сейчас – предмет раздора между сильными мира сего, и он уже без того наделал достаточно глупостей, чтобы сейчас так неосмотрительно выдать себя. Поэтому Адриан перевёл дух и закончил со всей возможной любезностью: – Я благодарю вас за ценный совет.
– Не только ценный, юноша, не только. Он ещё и в высшей степени компетентный. Хотя, впрочем, ваша гостеприимная хозяйка едва ли с вами согласится.
– Вы знакомы с леди Алекзайн? – оживился Адриан. Человек в углу зала сделал неопределённый жест, всё так же оставаясь в глубокой тени.
– Некоторым образом.
– Тогда почему вы не… – начал Адриан, но закончить ему не дали сразу два события.
Первое за событие, впрочем, сойти могло едва ли – объявился трактирщик, неся нечто, что загадочный человек в углу зала так настойчиво отсоветовал пить. Со вторым было хуже. Второе было тем, за чем Алекзайн послала Адриана в деревню. Хотя вряд ли она знала, что посылает именно за этим.
– Мологово отродье!
Крик был бабкин, и злобное отвращение было бабкино – только кричала бабка низким и сиплым мужским голосом. Вилма испуганно вскочила, Адриан обернулся. Оба они увидели тощего, как швабра, щуплого мужика с копной волос, похожих на разорённое птичье гнездо. Разило от мужика за пять шагов, однако, несмотря на нелепый вид, рожа у него была самая свирепая. И – Адриан увидел это ясно и не на шутку удивился – Вилма его испугалась. Кажется, сильнее даже, чем того добродушного здоровяка, что звал их угоститься.
– Грязная сучка! Ты как посмела сюда зая… я-за… виться! Ты, Курт, охренел вконец, этакую шваль на порог пускать!
Адриан с надеждой посмотрел на трактирщика. Наверняка он сейчас объяснит, что всякую шваль на порог пускать и впрямь не намерен, и выставит пьяницу вон… Но хозяин лишь равнодушно пожал плечами.
– Ничего поделать не могу, Родж. Она, вишь, с лордёнышем явилась. Лордёныш к леди приехал.
– Мологово отродье! – снова взревел Родж, потрясая хилыми и длинными, как ветки, руками и выглядя при том необычайно глупо. – А ну прочь пошла! Хоть с лордёнышем, хоть без! Глянь, на общей скамье расселась, сука!
Адриан завертел головой, не понимая, что происходит. Человек в углу зала безмолвствовал, равнодушный к этой сцене. Трактирщик стоял, скрестив руки на груди и насмешливо глядя на Адриана – урезонивать пьянчужку он явно не собирался. Адриан глянул в дверной проём. Там виднелись несколько переговаривающихся и посмеивающихся мужчин – только мужчины, ни женщин, ни детей.