Траурный эндшпиль (СИ)

Сначала в меня, естественно, стреляли.
Метко пущенная пуля врезалась в асфальт перед моими ногами, после чего я остановился, сразу же включив встроенный тепловизор и увеличив кратность оптики.
Трассу перекрывают массивные бревенчатые врата, которые стоят не сами по себе, а как элемент фортификационной композиции, состоящей из кирпичных башен и бетонных стен. Лихо они тут отстроились…
Стены были не целиком из бетона, а частично из кирпичных стен домов, вырванных сплошными секциями. Судя по остаточным следам внутренней домашней облицовки, строили это в спешке. Ещё эти сооружения армированы железнодорожными шпалами, вбитыми в землю — это либо супер сделал, либо у них в распоряжении есть очень серьёзная спецтехника.
Со стороны врат четыре башни, будки которых закрыты стальными листами с бойницами. Тепловые следы указывают, что в них, минимум, по двое стрелков. В одной точно работает печка, от которой исходит особенно много тепла.
Секции стен выделяются башнями каждые пятьдесят метров. На вершинах стен густая колючка с развешанными жестяными банками, а ещё есть какие-то капканы, прибитые прямо к стене. Вообще-то, это отличная идея — такая экстравагантная установка капканов. Если шустряк не сообразит, то так и повиснет на стене, где его быстро пристрелят.
Врата открылись и оттуда вышла группа покрытых кольчужной бронёй мужиков, вооружённых огнестрелом и холодняком. Из огнестрела у них в руках встречается всякое, от Мосинок до АК-74, а вот холодняк представлен исключительно широколезвийными секирами, специально предназначенными для отрубания конечностей. Тактика противостояния зомби понятна.
По мере приближения, я различал всё больше и больше деталей. На всех надета кольчуга, но не из музейных экспонатов, а сведёнка-самоделка, из стальной проволоки. Шлемы тоже самодельные, с издалека видимым широким применением электродной сварки.
У возглавляющего процессию мужика под шлемом видна чёрная борода.
— Кто такой? — спросил этот мужик, когда приблизился на дистанцию около двадцати метров.
Необходимость встречать гостей вне поселения понятна. Сейчас все суперы, все теперь что-то да могут, поэтому если станет ясно, что это не друг, то лучше разобраться с ним вне поселения.
— Дмитрий Верещагин, — представился.
— Ба, да это Маска! — воскликнул один из мужиков.
— Рот закрой, — обернулся к нему главный, после чего перевёл взгляд на меня. — Чего забыл здесь, Верещагин?
— Да так, — пожал я плечами. — Бабуля отправила меня проведать вас. Говорит, что вы тут, вроде как, устойчивое поселение затеяли.
— Агата Петровна — твоя бабушка? — удивился главный.
— Есть такое, — вздохнул я без особой радости.
— Лицо покажи, — потребовал главный.
Я снял шлем и маску, показав лицо.
— Да точно он! — не выдержал тот, кто первым узнал меня. — Один в один, как в «Бесе»!
— Заткнись, — не оборачиваясь, приказал главный. — Ладно, раз ты — это ты, то пойдём за нами. Нельзя задерживаться. У нас тут неспокойно…
Следую за группой воинов, демонстративно держа руки подальше от оружия. Убить-то не убьют, я всегда могу смыться и, как кофе «Чибо Эксклюзив», — раствориться, но так быстро отношения портить очень не хочется.
Ворота скрипнули, закрывшись за моей спиной, после чего заработал электрический засов, сцепивший две створки воедино. Сочетание дерева и электроники — это же винтаж…
Само поселение выглядело как обычная деревня, каких много в Казахстане, в местах, где я вырос. Обычные такие одноэтажные дома, правда, огороженные участки отсутствуют, как класс. Ограду всю, как я понимаю, снесли на растопку, потому что зима близко. Даже когда далеко, она близко.
Зато все участки давно и надёжно засажены картофелем, а ещё тут, даже на первый взгляд, очень много электрифицированных теплиц. Сельское хозяйство поставлено на десять из десяти.
— Меня Петром звать, — представился главный и протянул руку.
— Меня ты знаешь, — пожал я руку. — Рад знакомству.
— Агата Петровна не предупреждала, что кто-то из Коммуны придёт, — произнёс Пётр.
 
— Так свяжись с ней, пусть скажет, — пожал я плечами. — У вас есть душ?
Глава поселения кивнул.
— Вот это лучшая новость со вчерашнего дня! — обрадовался я.
— Идём, — позвал меня Пётр. — Сперва надо показать тебя Светлане и Геннадию.
Всё так, как говорила бабуля. Пётр, вроде как, главный, но есть два зама.
Следую за ним, мимо груды звукозащитных панелей, которые сейчас вообще ни для чего не нужны, ибо звук изолировать не надо, никто и так не шумит, к зданию некоего сельского клуба или чего-то вроде него.
— Куришь? — спросил вдруг Пётр, остановившись у порога здания.
— Ещё как, — усмехнулся я.
— Тогда давай сперва перекурим, — предложил он.
Достаю пачку «Лаки Страйк» и закуриваю.
— Как там, в Питере? — спросил Пётр.
— Не знаю, с чем сравнивать, — пожал я плечами. — Мы на острове, мосты перекрыты, зомби не лезут особо, а на острове их осталось мало, практически нет. Жить можно.
— Это повезло вам, — вздохнул глава поселения, затягиваясь беломором. — У нас всё иначе.
— Насколько иначе? — поинтересовался я.
— У вас звери есть? — спросил он.
— В смысле, слетевшие с катушек суперы? — не понял я.
— Да нет, — покачал Пётр головой. — Настоящие такие звери, из леса. Которые мутировали и очень любят человечину. Медведи, волки, лисы, даже рыси…
— Нет, таких не встречал, — ответил я. — Хотя, знаешь, был эпизод с озверевшим тигром из зоопарка. Амадеем его звали.
— Амадей? — удивился Пётр. — Так тоже одичал, выходит?
— Чуть не распорол меня, я его заколол, конечно, но хорошего было мало… — вздохнул я. — Хотя, награду дали от Вооружённых Сил, «За боевые отличия». Под кирасой она, потом покажу.
— Да верю я, — усмехнулся Пётр. — Самого Амадея, надо же…
— Выходит, зверьё одичало и жрёт людей… — произнёс я грустно.
— Если бы только оно, — Пётр выдохнул густой дым и посмотрел в никуда. — Есть и пострашнее кое-что.
— Суперы какие-нибудь? — спросил я.
— Да ты их поищи ещё, суперов этих, — отмахнулся Пётр. — Чудовища у нас за главную беду. Не знаю, откуда они взялись, но приходят иногда.
— Что за чудовища? — не понял я.
— Да если бы я знал, — Пётр поморщился. — Ни на что не похожи они. Просто плотоядные чудовища. Клыкастые, быстрые, сильные.
— Ничего непонятно, — вздохнул я и бросил бычок в урну.
Вообще, мне-то всё понятно — мы-то в городе живём, лесные твари у нас не водятся, кроме белок в парке, а псины не успели проявить себя, потому что кидались на всех, в том числе и на зомби, а зомби у нас больше…
А вот сельская местность, как правило, населена гораздо менее плотно, животных на душу населения гораздо больше, поэтому неудивительно, что они, в итоге, взяли верх и теперь диктуют свои звериные условия хомо сапиенсу.
— Идём, познакомлю тебя с остальными, — позвал меня Пётр, щелчком отправляя недокуренную сигарету в урну.
Внутри этого «клуба» мало что напоминало о предыдущем назначении этого здания, если только не считать большую комнату, начавшуюся сразу после входа. Теперь же тут стояло три письменных стола, за двумя из которых сидели мужчина и женщина.
— Приветствую, — поздоровался я. — Дмитрий Верещагин.
— Здравствуйте, — поздоровалась женщина, которая точно Светлана.
Лицо миловидное, но я не могу утверждать, что она писаная красотка, черты лица славянские, нос прямой, глаза карие, а волосы, какого-то рожна, зелёные. Похоже, что она не ленится краситься, несмотря ни на что. Возраст не более двадцати пяти, может, тридцати лет. Комплекция средняя, но с едва заметными признаками физических упражнений.
Одета она в тёмно-зелёное худи и коричневую бейсболку, на ушах квадратные серьги, а на шее виден какой-то амулет.
— Здоров! — помахал мне, как я понял, Геннадий. — Я Геннадий, а это Светлана.